Переселенцы в будущее. 1. Хозяйка звёздного медпункта

Ткаченко Сусанна

— Из 2021 года, — ответил вперёд меня Платон.

— А вы? — включилась в беседу я и накрыла Тошкин тёплый кулачок ладонью — стало легче.

— А я из 1942, — внезапно удивил доктор Власов. — Я знаю, что война закончилась нашей победой, но расскажите мне о своём времени. Как там было?

— Погодите, Антон Сергеевич, а как же вы на Глизе-581 оказались? — я опешила. Это что, он во время Отечественной погиб? — Мне в распределительном центре, говорили, что переселенцев отправляют в отстающие от их времени планеты. А тут получается

пятидесятый, но вы из сороковых…

— Так я давно на Глизе! Уже тридцать лет… — сообщил доктор беззаботно, поворачивая на развилке направо.

Я опять обомлела. Вот совсем такого не ожидала! Удивление за удивлением. Тридцать лет!

— …Когда меня сюда направили, у глизеанцев развитие было на уровне девятнадцатого века. Лучинами помещения освещали.

— Тридцать лет?! Я в шоке, доктор, и даже не знаю, с какого вопроса начать, — выдохнула я.

— А что такое лучины? — Платон зато не терялся.

— Это свечи такие, сынок, — не стала я вдаваться в подробности, — как на день рождения в торт ставят, только толстые…

А как только Тошка завис, переваривая информацию, обратилась к Антону Сергеевичу:

— …Вам тут так сильно понравилось, поэтому вы не хотели уезжать, да?

— О, нет. Просто я женился на глизеанке, а местным не так просто получить разрешение на выезд.

Хотелось спросить: сколько ему лет? что с его женой? дали разрешение или, может, её уже не стало, поэтому он теперь свободен в передвижениях? — но тут машина сделала ещё один поворот, а за ним резко закончился дождь, выглянуло солнце, и пейзаж за окном совершенно изменился.

От неожиданности я сбилась с мысли.

— О-о-о! Мамочка! — выдохнул мой ребёнок. — Кто это? Коровы такие?

Две скачущие параллельно дороге скотинки действительно чем-то напоминали коров, хоть и очень отдалённо. Хотя бы потому, что имели шесть ног. Да и мордой не вышли. Наши бурёнки милые, а эти, прямо скажем, жутковатые. Бивни, рога, копыта, толстенная шея плюс мощная туша делали их пугающими.

Я мысленно выдохнула и перекрестилась — с окончанием дождя и появлением снова чего-то удивительного у Тошки поднялось настроение.

— Это не коровы, Платон, это рогабоши. Вообще, их разводят ради шерсти, а не молока, но эти дикие, тут поблизости нет населённых пунктов, а так далеко домашние бы не забежали. С севера бегут. Наверное, плодиться собираются.

Вообще не утешил Антон Сергеевич, и я вся внутренне подобралась.

— Они опасны? — спросила, притягивая Тошку к себе поближе.

— Нет, рогабоши травоядные, — отмахнулся Антон Сергеевич, — на дорогу они не сунутся — вдоль трассы, благодаря коалиции, протянуты пугачи. Они и животных спасают от случайных смертей под колёсами, и гуманоидов от животных.

И слава богу!

Оставшиеся пару часов пути к прошлому не возвращались просто потому, что по дороге мы с Тошкой увидели много всего удивительного и засыпали доктора вопросами.

Так мы узнали, что вот подобные резкие смены

погоды и пейзажа для Глизе норма. Что флора и фауна планеты в чём-то похожа на Земную, но так как шла по своему пути развития, мы не встретим тут привычных кошек, собак и голубей, зато увидим наглых хвосторыжек и преданных ушеноцев. Ещё узнали, что питаются местные жители натуральной животной и растительной пищей — аллилуйя! — но кроме той, что имеет синий цвет: синие животные и растения — священны, по синей траве даже ходить нельзя.

Ещё наставник рассказал, что города тут небольшие, мегаполисов нет — глизеанцы — если проще, то просто глизы — на одном месте сидеть не любят и теперь, когда на планете появились трудовые мигранты, гастролируют. Но даже в самом маленьком поселении есть театр, опера, цирк и другие творческие заведения.

Так за разговорами дорога пролетела незаметно, и вскоре на горизонте показался город под названием Бескх — наш конечный пункт.

Глава 11

— Глизы очень уважают шатры, поэтому, как видите, коалиции пришлось проектировать города с учётом пристрастий местных жителей, — пояснил нам Антон Сергеевич удивительную архитектуру Бескха. — В вершине шатра местные размещают священные камни, без которых якобы утратят способность творить и вообще потеряют радость жизни.

Бескх нас с Тошкой поразил до глубины души, мы не смогли скрыть свои эмоции, засыпав земляка вопросами. Ещё бы! Мы ведь никогда не видели пятиэтажных шатров!

Они напоминали... хм... ёлки! Многоярусные ёлки, выстроенные в ряд и соединённые между собой отростками стволов, которые с четырёх сторон поддерживали мощные тросы, чтобы не рухнули от резких ветров.

Да, конструкции упорно напоминали мне ёлки, которые рисуют дети в садике. То есть круглый толстенный «ствол» каждой ёлки-шатра стоял на земле — это вход в подъезд и лестница. Дальше шла «крона» — шатёр. Из её срезанной макушки торчал другой «ствол», и снова «крона». «Ствол». «Крона»… Между собой «стволы» соединялись толстыми «ветками» — можно пройти все пять «подъездов», не выходя на улицу. И только на последнем пятом этаже «крона» имела макушку.

— А как же макушки шатров? — первым делом спросила я, увидев это диво, — ведь вся соль в них, насколько я поняла.

— Вы правы. Но конструкции сделаны так, что из каждого шатра есть выход к месту силы — это место одно на все пять этажей. Оперируя нашими понятиями, общая лестница проходит по центру всех квартир. Она изолирована, само собой, но каждый по ней может подняться наверх в этот, так сказать, храм…

Да уж. Странная общага.

Но были в городе и одноэтажные шатры — эти напоминали Египетские пирамиды своими размерами и оказались общественными местами и административными зданиями.

— …Там внутри несколько ярусов, а по центру расположены холл или сцена — смотря что за шатер, — просветил нас Антон Сергеевич.