Переселение душ
Шрифт:
Почему один беден, болен и уродлив, а другой богат, здоров и красив?
Почему умный и талантливый работник вынужден подчиняться бездарному идиоту, который губит на корню все полезные начинания и тем самым наносит непоправимый вред человечеству?
Почему чудодейственные лекарства от страшных болезней появляются в аптеках после того, как кто-то достойный, не дождавшись появления новой панацеи всего неделю, уже ушел в мир иной?
А
Справедливо ли, что юную принцессу вынуждают исполнить роль проститутки? И для чего? Лишь для того, чтобы соблазнить какого-то незнакомого главу какого-то непонятного колена в каком-то странном и непохожем на других еврейском народе?
Можно ли найти логическое объяснение странному поведению юной красавицы – жены прокуратора, которая бросает все: богатство, почести и мужа, чтобы соединиться узами нового брака с престарелым, нищим и гонимым еврейским мыслителем?
Возможно ли оправдать Небеса, которые в своей непонятной ярости изрыгают смерть, и она уносит 24 тысячи жизней избранных и достойных людей – светочей в своем народе?
Существует ли хоть какое-то моральное право примириться с массовым утоплением новорожденных детей? С обращением в рабство народов? С диктатом? С геноцидом?
А с цунами? С землетрясениями? С терактами?
С тем, что любителю музыки отказано в слухе и голосе, а оратору и вождю ниспослан неисправимый дефект артикуляции?
С тем, что мечтающий об искусстве всю жизнь посвящает извлечению из ненавистной формы опостылевших кирпичей?
С тотальным беззаконием? С бесчинством? С обманом? С предательством?
С неожиданной смертью должника, у которого остался твой товар (например, бочки с медом), и без всякой расписки?
Да чего там далеко ходить? Можно ли простить незнакомца, который, выходя из автобуса, задевает своей неуклюжей лапой твою весьма неназойливую авоську, в которой разбивается пара десятков отборных куриных яиц, заливая своим свежим содержимым твои только что забранные из химчистки брюки и только что подписанный договор о трудоустройстве?
Тора говорит, что тот, кто впадает в гнев по такому (как, впрочем, и по любому другому) поводу – тот ведет себя, как настоящий идолопоклонник.
Ведь, если предположить, что та или иная напасть свалилась на тебя СЛУЧАЙНО И НЕЗАСЛУЖЕННО, то это все равно, что отрицать существование Б-га и Его всеведение и справедливость.
Ничего не бывает случайным! Ничего не бывает незаслуженным! А если мы не в состоянии припомнить, за что мы наказаны, то это либо потому, что память у нас короткая, либо потому что память у нас ограничена лишь рамками этой жизни, а ведь она, по крайней мере, не первая.
И, может быть, страдания праведника – это всего-навсего помощь в очищении от последней оставшейся тени былых, тысячелетней давности, ошибок.
И, может быть, успех прожженного негодяя – это лишь награда за былые, трехтысячелетней давности, подвиги?
И, может быть, вместо того, чтобы пенять на злую судьбу, лучше улыбнуться и решить, что жизнь хороша, что оплошности поддаются исправлению, что всегда и все можно наверстать, что каждый шаг, даже в абсолютно темном коридоре, ведет к правильной цели и что приятные сюрпризы происходят гораздо чаще, чем можно было предположить?
А чтобы было легче, вот вам
Глава 19. Злая баба
Жил-да-был один еврей, богобоязненный, честный и вообще славный малый. И голова была у него на плечах, и руки, откуда надо росли. И учиться он успевал, и денежки в дом приносить. В общем, все у него было хорошо, кроме…
Кроме жены, которая вместо того чтобы дорожить своим сокровищем, величать его «золотцем» и потчевать блинами, пилила его день и ночь, ругала последними словами и однажды довела до того, что не выдержало его сердце и он сказал себе: «Все! Совсем озверела злая баба! Больше ни дня не проживу с нею под одною крышей! Развожусь – и точка!»
Но одно дела сказать, а другое – осуществить сказанное. И не то чтобы у нашего еврея характеру не хватило, а просто был он хасидом и без мудрого совета и благословения своего Ребе ничего в жизни не предпринимал.
А посему запряг он свою лошадку, сел в телегу и поехал не то чтобы в совсем далекое, но и не в близкое местечко – повидать святого праведника и излить перед ним горечь своей души.
Жена от злости так и примерзла к крыльцу, да не с платочком, а со скалкой. Но делать нечего: муж едет за советом, так что беснуйся – не беснуйся, а надо ждать.
Долго ли коротко, а добрался хасид до двора своего Ребе и попросил наставления, как поступить, когда уже и жизнь не мила из-за несносной бабы. Только Ребе, вместо того чтобы сразу ответить, посмотрел на несчастного еврея и сам задал вопрос: «А ты знаешь, кем ты был в своей прошлой жизни?»
«Да откуда же мне знать?» – удивился хасид. А Ребе подумал минуту и предложил рассказать ему кое-что из истории. И вот его рассказ:
«Давным-давно, во времена существования 1-го Иерусалимского Храма, была в народе Израиля очень сильная, с ума сводящая тяга к идолопоклонству [97] . И находились даже такие евреи, которые успевали за один день поучаствовать в семи различных культах – послужить семи различным божкам.
97
Считается, что в наше время уже невозможно понять, что это было, ибо Всевышний убрал из еврейского сердца соблазн язычества. Мы можем только представить, что эта тяга была подобной стремлению к особо вкусной пище или другим телесным удовольствиям.
Когда души таких евреев после смерти поднялись на Небеса, каждому из них был вынесен приговор Высшего Суда.
Поначалу Небесным обвинителям было трудно придти к однозначному решению, ведь по закону Торы за каждый отдельный акт сознательного злостного идолопоклонства, полагалось бы казнить нарушителя. Но не посылать же его душу обратно на землю для того, чтобы казнить его по семь раз на дню. Да и невозможно это. Но тогда что же делать?
И вот, решение нашлось. Сказано, что злая жена – горше смерти. Вот и приговорили Высшие судьи каждого бывшего идолопоклонника, для его же блага, к женитьбе на злой женщине».