Перешедшие реку. Очерки еврейской истории
Шрифт:
Вслед за коленом Реувена настал черед и других – аммо-нитяне подготовились к вторжению в пределы Эфраима и Иегуды. Центром, из которого завоеватели планировали новые набеги на Израиль, стал захваченный Гилад. Евреи же, поднявшиеся на борьбу с ними, расположились в Мицпе.
Походы аммонитян следует определять не как набеги ко-чевников-мидианитян или амалекитян. Это были завоевательные рейды, имевшие целью не столько грабеж, сколько отторжение части территорий и подчинение народа, их населяющего. Упоминание же о нескольких таких военных экспедициях Аммона связано, очевидно, с тем, что с началом этой долгой войны в уделах Израиля, подвергшихся нападению, и особенно в области Гилада, не прекращалась борьба евреев с захватчиками. Борьба эта имела, очевидно, характер партизанской войны.
Тут выяснилось, что некому возглавить эту борьбу. Тогда, как сказано в Танахе, «князья Гиладские сказали: тот муж, который начнет воевать с аммонитянами, будет главою всем жителям Гилада».
Колесница (барельеф из Каркемиша)
Тут уместно чуть подробнее рассказать об упомянутой выше партизанской войне. Характерной чертой того времени, свидетельствующей о деградации общественных отношений и фактическом безвластье, является появление многочисленных разбойничьих шаек, скрывавшихся от преследований в горных районах. Впрочем, справедливости ради отметим, что особенно скрываться им было не от кого. Состояли эти отряды из изгоев, принужденных бежать из родных мест по тем или иным причинам. До сбора ополчения в Мицпе именно такие отряды – то ли национально-освободительные дружины, то ли разбойничьи шайки – вели на свой страх и риск войну с захватчиками. Респектабельные граждане считали их людьми, стоящими вне закона, что в значительной степени соответствовало действительности.
Одним из таких изгоев, предводителем ватаги людей, стоящих вне закона, был человек, ставший впоследствии по праву национальным героем и судьей Израиля, – Ифтах (в синодальном переводе – Иеффай).
Ифтах был уроженцем Гилада, человеком низкого происхождения – сыном блудницы. После смерти отца братья изгнали его из дома, лишив доли в отцовском наследстве. Ифтах пристал к одной из упоминавшихся выше разбойничьих шаек, состоявших, по выражению Танаха, «из людей праздных». Благодаря личной храбрости и организаторским способностям он вскоре стал предводителем большого отряда, державшего в страхе как окрестных жителей, так и ам-монитян. Когда гнет завоевателей стал невыносим, наиболее уважаемые жители Гилада обратились к нему с просьбой возглавить борьбу против аммонитян. Несмотря на обиду, которую Ифтаху причинили братья, изгнавшие его, и старейшины Гилада, санкционировавшие беззаконие, он принял это предложение и встал во главе еврейского войска.
Видимо, в это время произошло официальное «вхождение в должность» Ифтаха, поскольку военные действия против аммонитян он начал уже как человек, обладавший законными правами в военной и политической области: прежде чем выступить из Мицпы, он направил к царю Аммона своих послов. Через послов было предложено изложить претензии и требования Аммона к Израилю.
Претензии, если перевести на сегодняшний язык, заключались в следующем: вы зачем захватили то, что хотел захватить я? А требования – верните территорию, принадлежавшую Сихону, верните захваченные вами города Моава, тогда мы прекратим набеги.
Только после этого Ифтах официально объявил аммони-тянам войну, но предварительно достаточно подробно и аргументированно отверг всякие претензии воинственных соседей.
Ядром его ополчения стал отряд, с которым Ифтах вел свою партизанскую войну против аммонитян, не гнушаясь при этом и набегом на еврейские поля с целью получения пропитания. Эти бывшие разбойники составили самое боеспособное подразделение еврейской армии.
Первоначально он освободил от захватчиков земли Гилада и Менаше, а затем вторгся на территорию собственно аммо-нийского царства. Здесь, у города Ароэйр, произошло решающее сражение, в котором аммонитяне потерпели поражение и вынуждены были отступить
К этому времени относится трагический эпизод, описываемый в Танахе. Перед решающим сражением Ифтах поклялся в случае победы принести в жертву Богу того, кто первым встретит его после возвращения домой. Первым встретила его собственная дочь. Ифтах вынужден был исполнить обещанное.
Следует сказать, что более поздние комментаторы утверждают: дочь Ифтаха не была принесена в жертву, но предалась служению Богу (видимо, что-то вроде монашества). Что, в общем-то, соответствует уже известному из истории факту: в тот период у евреев человеческие жертвоприношения не существовали ни в какой форме.
Эта драматическая история впоследствии вошла в фольклор многих европейских народов. Она же в XX веке стала основой двух выдающихся литературных произведений – последнего романа Лиона Фейхтвангера «Ифтах и его дочь» и повести крупнейшего современного израильского писателя Амоса Оза «Ифтах». Оба произведения переведены на русский язык.
К сожалению, испытания Ифтаха не закончились на этом. Эфраимиты, долго раздумывавшие над тем, вступать ли им в борьбу против аммонитян или нет, оскорбились тем, что победа была достигнута без их участия. Да еще и малочисленным отрядом жителей Гилада, о которых эфраимиты заявили: «Ничтожества вы в среде Эфраима и в среде Менаше!» Их возмущение было так велико, что они объявили Ифтаху войну, пообещав сжечь его дом, а заодно и город Гилад. В результате национально-освободительная война мгновенно превратилась в междоусобицу.
Гиладское ополчение наголову разбило разъяренных соплеменников. Эфраимиты с позором бежали от гиладских стен.
Увы, ожесточение в гражданских и междоусобных войнах слишком велико. Воины Ифтаха перехватили переправы через Иордан и безжалостно убивали всех эфраимитов, пытавшихся спастись после сражения. Чтобы определить, кто из переправляющихся принадлежит к враждебному колену, безошибочно использовали особенности произношения. Заставляли каждого произнести слово «шибболет» (колос). Эфраимиты, отличавшиеся шепелявостью, произносили «сибболет» и немедленно умерщвлялись. Всего в этой братоубийственной резне погибло 40 тысяч человек.
[1] Традиционный еврейский духовой инструмент из распрямленного бараньего рога.
ЕВРЕЙСКОЕ ИМЯ САША
Задумывались ли вы когда-нибудь над вопросом, как и почему на протяжении многих веков у евреев среди традиционно еврейских имен существует имя Александр? Причем появилось оно намного раньше, нежели Иудея начала ощущать влияние эллинизма. История появления этого имени столь же интересна, сколь и поучительна, поскольку свидетельствует о феномене исторической памяти и об относительности славы.
Когда великий завоеватель Александр Македонский покорил Египет, египетские жрецы объявили его сыном божества, сыном Амона (греки и македонцы отождествляли его с Зевсом) – верховного бога египетского пантеона. В его честь были построены храмы, ему воздавали божественные почести. С этого момента, по свидетельству современников, в каждом покоренном городе македонский завоеватель требовал возведения храма в свою честь – в честь сына Зевса-Амона божественного Александра – и соответствующего поклонения. Сейчас трудно сказать, действительно ли сам великий Александр верил в свое особое происхождение или же он решил таким образом укрепить и освятить свою власть – власть над гигантской разноплеменной державой. Возможно, сказывались также его давняя неприязнь к отцу – царю Филиппу и быстро растущее недоверие к прежним соратникам, сопровождавшим царя с юности и потому относившимся к нему хотя и с уважением, однако без должного, как полагал царь, почтения. Милостиво позволив жрецам чужого народа провозгласить себя сыном Амона (возможно, он сам же тайно и приказал им сделать это), Александр как бы поднялся на недосягаемую для смертного высоту – и над своим прежним окружением, и над своим противником Дарием.