Перестрелка на ранчо

Ламур Луис

— Нет, — признался я, отметив про себя, что это был первый острый вопрос, который он мне задал, и гадая, что за ним стоит, — но один из них оставил на месте происшествия револьвер. Причем когда я осмотрел место, его уже не было.

— Может быть, ты его просто не нашел?

— Нет. Я запомнил, куда он упал. Рядом с этим местом был свежий след сапога.

Мы больше ничего не успели обсудить, потому что дверь дома отворилась и на крыльце показалась такая девушка, что я тут же забыл обо всем на свете.

Я не умею

описывать девушек, тем более таких. Скажу только, что это была именно та, которую я всю жизнь искал. И дело тут не в цвете глаз или пышности волос, хотя все было что надо; просто это была девушка, созданная для меня. Она была стройна и изящна, и в глазах ее искрился смех, а также доброта и интерес.

— Мэг, — спешившись, произнес Долливер, — познакомься: это Малыш Папаго. Его путь пересекся с нашим, и он слегка повздорил с Россом Линчем.

— На нашем ранчо это говорит лишь в его пользу! — оживленно ответила Мэгги Долливер. — Ты знаешь, как я отношусь к Россу!

Уин хмыкнул.

— И не я один, особенно после того, как ты отшила его последний раз на танцах в Латиго! А вот как насчет Хауи Тейбера?

Она покраснела, и я не мог этого не заметить. Имя тоже заинтересовало меня.

— Как ты сказал? — переспросил я.

— Тейбер. Он совладелец ранчо Росса Линча. То есть Тейбер владеет ранчо, а Линч пасет коров — в свободное от шерифских дел время. Этот Тейбер довольно богат. И он последний раз устроил форменный спектакль вокруг Мэгги.

Кофе Мэгги варила лучше Уина, и печенье у нее было божественное. Я большей частью слушал, ответив только на ряд случайных вопросов о Мексике. Но потом я включился в разговор, задав свой первый вопрос:

— А что Кейз? Кто он такой?

— Кейз? — озадаченно переспросил Долливер. — Честно сказать, я его не люблю. Он работает на ранчо вместе с Бэйтсом, как я уже говорил, и они с Линчем — не разлей вода. Говорят, что он в свое время состоял в шайке конокрадов в Бредшоу, но я не знаю, правда ли это. Еще он вроде считается бретером. Я знаю, по крайней мере, что он убил одного человека — проезжего в Латиго.

Мэгги смотрела на меня с любопытством; тут ей в голову пришла какая-то мысль, и она обратилась к Уину:

— Чего мне никогда не понять, так это кому в голову могла прийти мысль убивать такого славного, доброго старика, как Том Ладлоу!

— Это была ошибка, — ответил я, повторяя слова, подслушанные в разговоре убийц. — Они искали другого.

— Кого? — удивился Уин. — И зачем?

— Мне кажется, — неохотно выговорил я, — что они искали меня. Я думаю, что они увидели всадника в том месте, где им сказали, и подстрелили его. А когда поняли, что ошиблись, все равно прикончили его, чтобы убрать свидетеля.

— А за кем же они охотились? — взволнованно спросила Мэгги.

— За мной, — сухо повторил я. — Я думаю, что за мной.

И более того, сказал я себе, если они хотели убить меня,

а убили другого, то они непременно повторят свою попытку. Будь они уверены, что я Уот Белл, а не Малыш Папаго, они бы силой заставили меня ехать с ними в город, а по дороге пристрелили бы «при попытке к бегству». И возможно, только присутствие Уина Долливера помешало им застрелить меня сразу.

— Не принимай слишком серьезно мои слова о работе, — после некоторого молчания доброжелательно произнес Уин. — Я просто хотел избавить тебя от Линча без лишней драки. Он грубый и крутой, а тебя сразу невзлюбил. Это было очень заметно. Он опасен, хотя я считаю, что тебе надо больше бояться Билла Кейза.

Они больше ни о чем меня не спрашивали, даже о том, почему я думаю, что убийцы охотились за мной. Каковы бы ни были их намерения — а я был уверен, что они пригласили меня к себе не без причины, — больше они ничего не спросили и ничего не рассказали.

Глава 3. ПАПАГО-ПАСТУХ

Тем не менее я поднялся на рассвете вместе с другими ковбоями, позавтракал с ними и с Уином и выехал на работу. Позднее утром, когда к нам присоединилась Мэгги, я услышал, как Уин сказал ей:

— Кто бы он ни был, Мэг, но ковбой он что надо. Он сделал больше, чем оба наших работника.

Может быть, потому, что кедровые урочища так освежали мне душу после колючих кустарников, по которым я два года лазил, работая на «Биг-Бенде», но я и правда сделал много. А может быть, потому что было так приятно держать в руке лассо или коровий хвост вместо револьвера. Однако все время, пока я вкалывал, мой мозг напряженно работал, и та правда, что вырисовывалась передо мной, очень не радовала меня.

Оборванные концы начали сходиться вместе, и до меня стало доходить, что я сделал большую ошибку, удрав из Техаса. Хью Тейлор был не только моим кузеном, но и другом, как я считал. Подай мне кто другой подобный совет, я никогда бы не последовал ему.

Хью Тейлор в шестнадцать лет убежал из дома и вернулся на ранчо, где мы вместе росли, лишь спустя четыре года. Прожив с нами около года, он опять исчез, но через несколько месяцев вернулся — при деньгах и лошади под серебряным седлом. Он был крупнее и сильнее меня и старше на два года. Любую работу он умел делать хорошо, и дядя его очень уважал.

А я все это время работал на ранчо, никуда не отлучаясь, пася коров, чиня ограды, перегоняя стада. Я дважды перегонял коров на север, и в Абилине случилась перестрелка, где я первый раз убил человека. Я отнюдь не гордился этим и уговорил тех ребят, что вернулись после отгона, ничего не рассказывать, так что на ранчо «XY» об этом никто не узнал. Позднее, на «Биг-Бенде», произошла стычка с бандитами-мексиканцами: я проник в их лагерь и увел обратно украденных лошадей, не сделав ни единого выстрела.