Перестройка миров. Тетралогия

Греков Сергей

– Он был прав: у тебя очень интересная особенность. Мне прям хочется поговорить и всё выложить. И шмот у тебя весь топовый. Ничего лишнего. Но ты ошибся в одном. Не я тульпа, а он.

Светлов вспомнил первую встреча с защитником. Леонов тоже постоянно сыпал игровыми терминами. Перед глазами пронёсся образ Хмурого, который выдал буклет с пояснениями. «А ведь Арсений во время наших с ним бесед не общался так. Он всегда просто говорил – без глупого сленга,» – подумал Олег.

– И я не понимаю, почему люди не замечают очевидных вещей, –

протянул воин. – Нельзя использовать своё старое имя. Это основополагающее правило.

– И как же тебя зовут? – поинтересовался Светлов. Затем спросил. – А твоя тульпа знает, что она тульпа?

– Праесидиум моё новое имя. И Арсений думает, что он и есть основной я, – усмехнулся он. – Как ты меня нашел? Я не думаю, что твои способности перешли второй порядок.

– Помогли. А у тебя точно всего одна тульпа? – Олег прищурил взгляд. – Ты не похож на человека, который бы продавал билеты. И почему ты скрываешься?

– Браво, отсекатель! – воин захлопал в ладоши. – Не думал, что догадаешься. Их у меня много.

– Не боишься, что расскажу? Это же, наверно, твой главный секрет.

– Нет. Всё, о чем мы говорим в этом барьере, – Праесидиум обвел рукой вокруг энергетического щита, – останется только между нами. Ты никак не сможешь рассказать другим об этом. Но ты можешь потом попытаться. Эффект презабавнейший. Если бы я захотел, чтобы нас никто не слушал, то просто активировал бы пространственное убежище.

– И зачем тебе это всё? Зачем скрываться?

– Да всё просто. Мир меняется. Даже наше поселение меняется каждую неделю. И сейчас нет смысла набирать вассалов. Вот через года три я займусь этим. Но пока что нужно заниматься гриндом и наращивать силу. Я, смотрю, ты неплохо продвинулся. Даже немного жаль, что тебе придется развоплотиться.

– Да-да, слышал много раз, – отмахнулся Олег. – Ты сказал, что нет смысла набирать вассалов. У тебя же они есть. И, насколько я знаю, много.

– Мои вассалы – мои тульпы. Больше никого нет. И знаешь почему?

– Удиви!

– Потому что из-за окончательной смерти вассалов теряются пять единиц жизни. Даже в первом потоке развоплотилось пятьдесят семь человек. А если бы они все были моими подчиненными, то и я бы сдох. Понимаешь?

– Теперь да. Неплохо придумал. Но ты мог бы использовать эссенцию вассальной смерти, – Светлов достал флакон. – Собрал бы таких штук сто и не заморачивался.

– Что это такое?

Олег, вспомнил о старом псионике и выпил содержимое.

Эссенция вассальной смерти: 3 / 5.

– Позволяет не терять жизни из-за развоплощения, – пояснил отсекатель.

– Откуда это? Где ты достал эту вещь? – Праесидиум завороженно смотрел на склянку.

– Гамель дал, когда я насильно стал его сюзереном.

– Гамель – это тот отморозок, в честь которого назвали мифическую арену? Хотя не отвечай. И так понятно, что да. Если ты мне отдашь это зелье, то я сделаю тебе подарок. Точнее дам подсказку,

о которой ты не догадываешься. Но я клянусь, что она будет для тебя полезной. Насколько полезной, что ты вспомнишь меня – Праесидиума добрым словом.

Серебряное сияние показало, что собеседник полностью уверен в своих словах. Светлов задумался: «А если опять будет ситуация, что мне насильно надо будет стать сюзереном и при этом приказать развоплотиться? Тогда я потеряю пять жизней. Но с другой стороны мне ведь жизни теперь не нужны».

– Лови, – Олег кинул склянку.

– Горбоносый, – сказал одно слово воин.

– И что с ним?

– Вспомни, из-за чего он умер. Он сделал то, что запрещено делать любому существу в нашей Вселенной, – собеседник прикоснулся к плечу отсекателя. На коже остался огненный отпечаток. – Вспомни мои слова, когда придет время.

– Ничего не понял, но очень интересно, – проговорил Светлов. С нему за шиворот шмыгнула Гравицапа. Она не выказывала никакой агрессии, что немного удивляло. – Ты откуда знаешь про этих существ?

– Не скажу. Не могу, – Праесидиум развел руками. – Ты знал, что благодаря им появились оплоты, локации сенсорно-депривационного типа, скрытые локации, ардовые артефакты и многое другое?

– Да. И ты не боишься уничтожать полигоны? Вдруг тебя по шапке из-за этого настучат? Те, о ком мы говорим, намного сильнее обычных пришельцев.

– Оплоты и придумали, чтобы их уничтожили. И в каждом поселении должен остаться всего один. Если их не разрушить, то будет конфликт. Так что я совершаю доброе и нужное дело. И не смотри на меня так. Я правду говорю. У нас останется только Березовый. Это ведь ты его активировал? И очень забавно, что ты в него влил свободные очки характеристик. Единиц двести всего? Сейчас это кажется маленькой цифрой. Но тогда это значение казалось огромным. И даже не представляю, почему ты сразу не распределил всё по параметрам.

– А твой игровой сленг – это тоже часть маскировки? – перевел тему Олег.

– Верно. Хотя раньше я только так и общался. Я тем ещё задротом был. Но сейчас в мой мир пришла игра. Я очень много играл. И всегда выбирал самый сложный уровень. Так было интересней. И теперь я в своей стихии. Мне кажется даже, что тот, кто открыл для нас систему, специально внедрил в нашу жизнь компьютерные игры. Чтобы мы начали понимать некоторые законы и механики. Хотя могу и ошибаться. Это только предположение.

– Оно не лишено смысла, – подумав, сказал Светлов.

– Люблю, когда люди соглашаются с моими мыслями. Тебе что-нибудь надо: зелья, ленты, скрижали? – Праесидиум улыбнулся. – Ещё одна зерно предела для твоего меча?

– Это риторический вопрос?

– Конечно, – воин достал артефакт. – Заключаем контракт на дар отложенного возврата.

Они пожали друг другу руки.

– Ты мне зачем помогаешь? Мне приятно и всякое такое. Но это очень ценная вещь, и она к тебе не вернется. Я смогу выбраться.