Перестройка: от Горбачева до Чубайса
Шрифт:
В ответном воззвании Корнилов заклеймил Временное правительство как «немецких наемников», но пока Корнилов бездействовал в Ставке, «Керенский приказал военачальникам не подчиняться мятежному Верховному, а войскам не повиноваться начальникам. Он амнистировал арестованных большевиков, призвав их к совместной защите завоеваний революции, и приказал раздать оружие революционному петроградскому пролетариату» (Кереновский). В свою очередь генерал Крымов, не получая известий из Ставки, задержал свои войска и поехал выяснять отношения в Петроград, после чего покончил жизнь самоубийством.
Первого
Но генерал Алексеев оставался начальником штаба всего несколько дней, его сменил генерал Духонин, а генерал-квартирмейстером стал генерал Дитерихс — «оба боевые начальники и талантливые офицеры Генерального штаба. Однако проявить свои дарования на этом посту им уже не пришлось. Армия превратилась в толпу…» (Кереновский).
Выступление Корнилова было последней попыткой предотвратить крушение великой страны, но попыткой слабой и нерешительной.
«Керенский предпочел своего Ленина чужому Корнилову и отдал Ленину Россию на растерзание. В выборе между Россией и революцией он не колебался, ставя выше революции только самого себя» (Кереновский).
И далее: «Дикий опыт «стопроцентной демократии» с марта по ноябрь 1917 года— насаждение в военное время совершенно нового, неиспробованного строя, полное пренебрежение государственностью во имя каких-то книжных принципов, оказавшихся никуда негодными, — этот безумный опыт вошел в историю под названием «керенщины», по имени своего самого характерного и в то же время самого бесхарактерного деятеля».
Масоны свое дело сделали и должны были уступить власть жестокому направлению «пятой колонны» — еврейским большевикам.
За корниловским выступлением по России прокатилась волна многочисленных перемещений среди командного состава, аресты и расправы с офицерами. На фронте же в систему стало входить положение, когда позиции оборонялись одними офицерами в то время, как солдаты митинговали.
Корниловское выступление несмотря на его неудачу сыграло большую роль в определении офицерами своей позиции по отношению к «демократизации» и развалу армии.
««Мы знали и понимали, как нужно бороться с врагом внешним, но превратились в ничто перед врагом внутренним, перестав быть едиными, даже более — становясь враждебными друг другу. Да! Не было приказов начальников, не было руководства… Но… неужели корпус офицеров живет и действует только распоряжениями сверху, а не выявлением и проявлением духа и дел снизу? Нет возможности бороться? Нужно найти эти возможности… нужно их создать!» — такие суждения высказывали будущие добровольцы» («Трагедия русского офицерства»).
И далее: «Победа Керенского, которая, по существу, являлась победой большевиков, приводила к тому, что в офицерской среде прочно установилось убеждение, что Керенский и
Поэтому, когда Временное правительство пало, у офицерства не было никакого желания встать на его защиту, столь многим унижениям подвергались офицеры из-за политики Временного правительства.
Некоторое понимание происходящего наступило только через несколько дней, когда произошло восстание 900 юнкеров, подавленное с большой жестокостью, сначала разгромленное артиллерией, а затем: «С момента сдачи толпа вооруженных зверей с диким ревом ворвалась в училище и учинила кровавое побоище. Многие были заколоты штыками — заколоты безоружные, мертвые подвергались издевательствам: у них отрубали головы, руки, ноги» («Трагедия русского офицерства»).
В Москве сопротивление приняло более организованный характер, но выступление с участием примерно 700 офицеров потерпело поражение, многие были расстреляны.
Произошло плохо организованное выступление офицерства в Киеве, тоже быстро и жестоко подавленное, были аналогичные выступления и в других районах России.
Сразу же после вступления большевиков в Ставку был убит самым жестоким образом генерал Н.Н.Духонин, а будущие вожди белого движения, участники корниловского выступления, Л.Г.Корнилов, А.И.Деникин, А.СЛукомский, И.П.Романовский, СА.Марков, И.Г.Эрдели разными путями отправились на Дон.
Большевиками после занятия Ставки и заключения перемирия стала быстро осуществляться «демократизация» армии: введено «Временное положение о демократизации армии», по нему вводилась выборность командного состава, затем декретами «Об уравнении всех военнослужащих в правах» и «О выборном начале и организации власти в армии» офицеры окончательно устранялись от власти, а сам офицерский корпус уничтожался.
«Эти события подвели черту под историей русской армии, которая с этого времени практически прекратила свое существование» (С.В.Волков «Трагедия русского офицерства»).
«ПЯТАЯ КОЛОННА» В СССР
«Как показывает наша отечественная история, формировать «пятую колонну» можно повсюду, лишь умело используй низменные инстинкты честолюбивых людей, недовольных своим положением в обществе. Такие всегда найдутся… Подчеркну: формирование «пятой колонны» начинается всегда с атаки на национальное искусство, а в нашей стране в этом деле накоплен поистине уникальный опыт для всего мирового сообщества, словно на пространствах России отрабатывалась мировая модель покорения и стерилизации всех без исключения народов…
…Она проводится людьми либо с претензиями на открытие нового в искусстве (но с обязательным уничтожением старого!), либо людьми, которые зомбированы претензиями на свою исключительность, не отдающими себе отчета, что они-то как раз и живут в полном «политическом расстройстве»…» {Кротов А. Русская смута. 1999).
Надо отметить, что сразу же после революции отцы и матери «детей Арбата» из Одессы и других южных городов Советской России бросились занимать в центре Москвы квартиры русской интеллигенции, репрессированной их соплеменниками, превращая их в грязные местечковые коммуналки.