Переулки дворняги

Романчук Иван Васильевич

Я лихорадочно оглядывался, стены ущелья начали, покрывается шевеленьем, муть болота, распуганная падением, стала перекатываться под чьими-то спинами.

Вблизи я углядел кусок дна склисса, а за ним пилотскую кабину. Попробуем метод Ффагта. Плыву в грязи к кабине. Поднимаю сиденье. Там в зажимах целых шесть энергетических кристаллов. В длительный поиск был заправлен склисс, до другого города можно было долететь. Выдираю кристаллы и запихиваю в котомку за спиной, хватаю и резервную бутыль гравижидкости, болтаю над ухом — полная. К сожалению, шок-копьё где-то утонуло. Ползу по грязи к фрагменту днища. Вроде бы модули антигравитаци целые. Погружаясь в грязь, напрягаясь, переворачиваю днище. Роюсь в проводке, выбираю силовые кабеля, зачищаю. Моя возня стала привлекать местную живность. Оглядываюсь, позади несколько червеобразных тварей, бурчат, выплескиваясь из глубины. К ним присоединяются все новые. Черви, подходят

ближе некоторые нетерпеливо распахивают ротики, они, конечно, усеяны зубами. Беру один из кристаллов, надрезаю и швыряю в толпу. У одного неплохая реакция, ловит и глотает налету. Я отворачиваюсь и зажмуриваюсь, вспышка, и вал грязи захлестывает меня. Открываю глаза, ну вот контакты залеплены жижей и ошметками мяса. Болото опять распугано, тишина…. Заканчиваю работу, втыкаю кристалл, антигравитационные панели урчат и отрываются от болота, еле успеваю себя, на них забросить. Жижа в контактах видимо мешает, тяги не хватает, и мой летающий плот подымается, всего лишь на полметра над отражающей поверхностью (то есть над болотом). Вижу в обломках ствол молниемета, наклоняю модули и подползаю к нему. Скорость получилась не очень, не более трех километров в час. Вытягиваю молниемет из болота, как будто целый. Тяжелый, килограммов двадцать пять не менее. Осматриваю магазин, полный зарядов. Пойдет, конечно, ворочать тяжело, но распугивать живность в самый раз. Придаю модулям движение, в сторону «библиотеки».

В месте сужения ущелья мое внимание привлекло движение на берегах. Что-то белесое и длинное двигалось, плавно перетекая неровности. Это что-то явно двигалось за мной. Я на всякий случай направил в сторону неизвестного существа ствол молниемета, и выпалил. Молния осветила осклизлые стены ущелья, неведомые растения захлопнулись, свернулись от яркого света, клубы пара и дыма расцвели на месте где только что было существо. Когда глаза привыкли к темноте, осталось лишь удивиться. Неведомая тварь, осталась жива, и более того она направилась прямо ко мне. Выстрелы пришлось повторить. В их свете удалось уяснить форму живучего противника, точнее её скелет.

Существо и было скелетом, огромный покрытый рогами и выступами череп, и длинная цепь позвонков за ним парили над гладью болота. И оно не было призраком, выстрелы отбрасывали тварь, мяли её, а она выпрямлялась и продолжала движение.

Я выпустил целую очередь, в середину твари надеясь рассечь её пополам. Кое-что получилось, центральный позвонок раскалился, и стал крошиться. Выпустив очередь, молниемет замолкает. Ствол его дымится, пахнет горелой изоляцией. Тварь развалившись пополам, бьется, расплескивая грязь по болоту.

Я торопливо меняю магазин, со стен спускается еще шесть тварей. Неторопливо они шествуют ко мне. Я наклоняю модули, выжимая всю скорость.

Твари выстраиваются в очередь за мной. Когда постепенно расстояние между мной и едоками увеличивается, становится ясно их костяному мозгу, что им меня не догнать.

Твари выстраиваются фронтом, согласованно, словно на маневрах. Затем они встают на своих мертвых хвостах на дыбы. Я, к сожалению, не мог выжимать из модулей все, что возможно, и одновременно стрелять.

А вот они смогли.

По позвонкам тварей пробегают сизые огоньки, они сливаются в цепь, и стекаются к рогам на черепе тварей. Вскоре черепа их окружены ореолом, я ожидаю уже неприятностей, делаю широкий зигзаг. Твари извергают синие змеистые молнии. С прицельностью у них плохо, молнии извиваются широкими размашистыми движениями. Но вот эффект!

Поверхность болота, которой коснулись молнии, кардинально изменилась. Её всю избороздили ледяные кристаллы, воздух сгустился туманом, мелкая мошкара посыпалась снежком. К следующему залпу я успел изрядно удалиться и вилял отчаянно уворачиваясь. Не увернулся. Поверхность модуля под ногой стала обжигающей, от неожиданности я дернулся, модуль опрокинулся и свалился, ломая ледяную корку в болото. Следующий залп прожег воздух прямо над моим ухом, я попытался встать, но моя одежда примерзла к болоту. Твари неумолимо придвигались. Они больше не стреляли, видимо не собирались выгрызать меня изо льда, а собирались пообедать тепленьким. Когда молочные черепа уже нависали надо мной, я увидел на их фоне склисс.

Черный с оранжевой полосой.

Глава 25 Естественный исход

Очнулся я, или пробудился, не знаю. Как будто почувствовал, боль в обожженном боку, затем прояснилась резь в глазах. И лишь потом я стал ощущать покалывания мелких иголочек в затекшем теле. Любопытство заставило меня преодолеть боль в глазах, подставить их воспаленные роговицы яркому свету. Довольно много времени прошло прежде чем я стал различать хоть что-то. Ну а когда я смог хоть что то рассмотреть оказалось что смотреть то не на что. Перед моим лицом раскачивался лист, буроватый

с синим оттенком, который вообще свойственен всей здешней растительности, с многочисленными прорезями, и острыми шипами на заострениях. Там где лист не заслонял мне взор я видел только траву. Ясно почему, я оказывается лежал на боку почти уткнувшись носом в землю. Поправить свое положение я никак не мог, поскольку мои руки были плотно примотаны к телу, колени плотно стиснуты и прижаты к груди. По тому как холодило мое тело я сообразил что я гол как в тот момент когда я впервые явился в этот мир. Ссадины и раны на боку упирались в жесткую траву и усыпанную палой листвой и хворостом землю, что усиливало комфортность обстановки. Скосив глаз я убедился что я плотно замотан в упругую сеть. Слух мой доносил равномерный треск хвороста от чьих-то шагов. Пинок в спину заставил меня перекатится на другой бок, разодрав опять раны. При этом кульбите я успел усвоить вид своего обидчика. Рослая фигура никак не меньше моего роста, закованная в диковинную броню, совсем не гуманоидного вида. Перекатившись, я сменил вид, и теперь мне открылась поляна. Она была образована деревьями со стволами в форме бокалов. Из верхних частей этих «бокалов» как шапка пены распространялись тонкие беспорядочно извивающиеся ветви, усеянные бананообразными листьями. Под сенью деревьев пристроилась пятерка десантных склиссов, оранжевый зигзаг на их бортах, не оставлял сомнений в их принадлежности.

— Он очнулся!

Ко мне заспешили пять фигур в броне, вооруженный крюками и ухватами.

Сноровисто они распеленали меня, удерживая освобожденные руки, ухватоподобными щипцами. Затем упаковали конечности в колодки, каждый коготь аккуратно одели в закругленный чехольчик, а лицо одели в плотный роговой намордник, который впрочем не мешал мне дышать. Затем достали банки, и облили мои раны пастой унявшей зуд. Потом вынесли из ближайшего склисса большое полотнище и плотно подогнали к моей закованной фигуре. Подрезали где надо, где надо склеили и через несколько минут я оказался упакован в теплый комбинезон. Затем меня скованного разместили под деревом, в ожидании чего-то и расселись сами, неподалеку.

Я теперь себе напоминал буйного сумасшедшего, и осталось ожидать только кормления с ложечки. От нечего делать я стал рассматривать своих «санитаров». Я видел их бронированные спины, и время от времени их забрала когда они поворачивались отконтролировать мое состояние.

Как я вычитал в «библиотеке», броня в этом мире самая дорогостоящая часть воинского снаряжения. И не от того что дорог материал или сами заклинания которыми напитывают её. Дорога работа ремесленника который подгоняет броню под конкретную фигуру. И совершенно ясно что броню с убитого воина, или вышедшего в отставку, никак не наденешь на другого. Каждый раз приходится ковать и сочленять заново. Конечно оружейники, как смогли, приспособили броню к массовому производству путем создания модулей из которых можно собрать множество конфигураций. Но все равно при сборке приходилось собирать и подгонять не один день, кроме того сконфигурированная броня явно уступала ин-пошиву. Так вот на спинах обращенных ко мне глянцево чернела тщательно собранная броня индивидуального изготовления. И судя по обилию рун, змеившихся и мерцавших на пластинах, высшего качества! Так что меня, с ленцой оглядывая охраняли лучшие воины мира.

Насколько я смог понять из книг мертвого города, только самые сильные кланы могли содержать пару десятков воинов такого разряда, а эпоху войны городов, таких воинов не видали на поле битвы. Там они были на острие подлых ударов, коварных убийств, и щитом владык. А на поле битвы основную массу составляли бывшие клутху, вооруженные грозно, но ничем не защищенные, разве что щитами. Под мертвым городом, как значилось в боевом журнале существует, так называемое «мясное поле». Там земля устлана была слоями гниющей плоти, и кое где металлическими горами высились разбитые боевые големы. Сей час то оно наверное проросло давно буйными джунглями, а вот тогда оно долго не могло очистится, яды убили все микроорганизмы, и долгие годы неразложившиеся тела усыхали в твердую корку палящим летом, и снова размокали по дождями.

Видел я места яростных схваток в городе, это, наверное, был его последний бой со своим ныне процветающим соседом. Здания растекались каменными слезами, кое-где от них оставалась колоссальная скорлупа, на дне которой светилась смертью жижа. Были места, где городские кварталы были разбрызганы громадными всплесками, на дне чудовищных воронок до сих пор курился пар, и багровели угли. Миллионы жителей города, видимо те кого не стоило забирать, в конце сражения спустились в нижние этажи зданий и теперь гуляя наверху по мостам иной раз можно было различить холмы и россыпи скелетов и окаменевших тел. По нашим земным масштабам в городе как будто разорвались десятки ядерных бомб, и лишь чудовищные габариты и прочность зданий сохранили его труп.