Перевал Дятлова. Назад в СССР
Шрифт:
Я постоял ещё какое-то время, прислушиваясь, всматриваясь. Да, ощущение взглядов пропало. Но я отчего-то был уверен: манси от нас не отстанут, так и будут провожать, пока мы не уйдём в сторону от их важных мест. Видимо, сейчас группа Дятлова идёт где-то совсем рядом с чем-то, чем местные сильно дорожат и куда не желают допускать пришлых.
Ну да золотая баба с ними, главное, чтобы под ногами не мешались, не чудили и не пугали моих студентов. А я уж постараюсь проследить, чтобы мы обходили стороной опасные места. Каким образом? Ну, уверен, манси будут показываться время от времени, если группа начнёт сворачивать куда-то не
Пока мы идём по «холодной» тропе, местные не попадаются на глаза. Едва переступаем какую-то невидимую черту, как они тут же дают о себе знать. А самое главное, чуйка моя утверждает, что про эту игру негласную прекрасно знает Золотарёв. И тогда у меня возникает закономерный вопрос: какого чёрта он делал вид, будто нам с Зиной примерещилось? Зачем ему нужно было, чтобы манси нас сопровождали, но при этом никто из студентов об этом не знал.
В растрёпанных чувствах, можно сказать в полном раздрае, я вернулся к Зиночке. Подмёрзшая девчонка сильно нервничала. Увидев меня, она кинулась было ко мне, но потом передумала и осталась на месте. Видимо, вошла в роль, решив чётко выполнять последний приказ командира: ждать на месте и наблюдать.
Когда я добрался к Зине, девушка практически вся извелась.
— Ну что? Ты кого-то видел? Ты в порядке? Что там?
На меня обрушился шквал вопросов, на которые я не спешил отвечать, пережидая бурю. Наконец, Зиночка выдохнула и замолчала, тревожно вглядываясь в моё лицо.
— Ну что, Костя?
— Ничего хорошего, — буркнул я. — Нет там никого, показалось нам с тобой.
— Но… как? Не может быть! Костя, ты уверен? — воскликнула девчонка.
И я её прекрасно понимал: одно дело вернуться к группе и рассказать, как все ошибались и какие мы молодцы. И совсем другое, догнать команду и признать, что нам с Зиной привиделось. Смеяться, конечно, не будут, но понимающие усмешки и ехидные улыбки гарантированы. Однако, если из двух зол выбирать меньшее, лучше так, чем рассказать Зине правду и о себе, и о чёртовом шамане.
— Чего стоим, кого ждём? — хмуро поинтересовался я.
— Что? — Зиночка непонимающе моргнула, уставившись на меня во все глаза. — Костя, что с тобой? Всё хорошо?
— Нормально всё. Разворачивайся, нам ещё группу догонять. Справишься? Пойдём быстро.
— Я… Да, конечно, — дрогнувшим голосом откликнулась Зина.
Я видел, что девчонка едва сдерживает слёзы. Но пусть лучше на меня обижается, чем считает опасным психом.
Глава 22
О том, как все идет куда-то не туда
Пока мы бродили по лесу в поисках приключений на свои пятые точки, искали доказательства собственным галлюцинациям, группа наших туристов ушла далеко. Тоже молодцы, блин. Не могли притормозить. Пусть не совсем остановиться, но хотя бы шли медленнее. А вдруг на уже грохнули? Ало тебе и настоящая комсомольская дружба.
Зиночка на меня обиделась, потому молчала. Подозреваю, даже сопела яростно. Поскольку я шел впереди, то буквально каждой частицей тела чувствовал, как девчонка сверлит меня взглядом между лопаток. Ясное дело, ее женское самолюбие уязвлено. А обиженная женщина — это страшно. Это страшнее чего либо вообще в принципе. Проще пережить апокалипсис чем ярость уязвленной в чувствах дамы.
Хотя, признаю, на душе скребли кошки: обидеть девушку после
А тут еще вот какой момент. Зиночка ни на одну из моих знакомых из будущего не похожа. Тут принцип: сам погибай, а товарища выручай, комсомолец — это звучит гордо, ну и прочие лозунги. Думаю, на подлые поступки она не способна.
И все равно чувствовал я себя мерзко, словно ребенка обидел. «Но лучше так, чем девчонка попёрла бы в лес и сгинула», — повторил для убедительности самому себе. Хрен его знает, как повернулось бы в этом лесу.
Пока я думал о всей ситуации с девчонкой, даже не заметил, какое расстояние преодолел. Мы шли и шли, ориентируясь на лыжню, которую проложили ребята. Я прикидывал, сколько нам придется добираться, по всему выходило, придем к ночи. Нормально они так втопили. Это не радовало. В темноте, без ориентиров в незнакомом месте двигаться будем медленней. Да и заночевать негде, случись что. Разве что под елкой в лесу. А я к лесу теперь испытываю устойчивый негатив.
В какой-то момент порадовался, и даже мысленно поблагодарил Золотарёав, который организовал нам подводу. Хоть что-то полезное от э того товарища. Сейчас еще вещей не хватало до кучи. И без того задолбался идти. Все легче палками махать, когда за спиной, кроме Зиночки, ничего нет. Если бы еще и мешок тащить пришлось, скорость и вовсе уменьшилась.
В голове промелькнула какая-то мыслишка, я нахмурился, пытаясь её поймать, но не тут-то было. Подвода лошади, мужик это возница, со сложной то ли литовской, то ли латвийской фамилией. Странный такой, неразговорчивый. В мыслях, как говорится, всё смешалось: кони, люди, рюкзаки, дятловцы… Точно, рюкзаки!
Я завертел головой по сторонам, пытаясь разглядеть следы от саней, на которых это Вильнюс, который не совсем Вильнюс (ну не выговорить мне его фамилию, хоть режь меня!) сгрузил наши вещмешки и повез вперед на последнюю стоянку. На Северном нам предстояло заночевать, а утром нам выдвигаться в горы. Прости-прощай хоть какая-то цивилизация. Здравствуй, снег, мороз и палатка!
Я оглянулся на Зину. Девчонка молча шла за мной, не реагирую на мои оглядывания. Интересно, если я остановлюсь, она покатит мимо? Или все-таки притормозит? Ладно, посмотрим по обстоятельствам.
— Зин, нам еще далеко, не знаешь?
Девушка сурово нахмурила брови, зыркнула на меня из-под бровей, но все-таки ответила:
— От сорок первого до Северного примерно километров двадцать или двадцать два, Игорь говорил.
— Что-то долго мы идем, — настала моя очередь хмуриться.
Кабы верил в мистику там, или в сказки народные, решил, что нас леший водит по кругу. Но, во-первых, зимой лесные хозяева спят, а, во-вторых какие, нафиг лешие? Да и манси на такое не способны, в этом я больше, чем уверен. Тогда почему конца края этому снежному пути не видать?