Перевал Дятлова
Шрифт:
— Издание «Газета», город Екатеринбург. Редактор хочет опубликовать статью, в память о том происшествии…
Юдин рассмеялся — коротко и зло:
— Происшествие! Что за дрянное определение!
Виктор сделал глоток — чай был горячий и крепкий.
— А как бы вы это назвали?
Юдин посмотрел на него, взгляд его был блестящим, не старчески мутным.
— Совершенно определенно трагедия, — ответил он. — Возможно, даже убийство. А возможно, и… что-то настолько странное, что мы даже назвать не в состоянии.
— Что вы
Юдин лишь бросил на Виктора цепкий взгляд — такой неожиданно молодой для его морщинистого лица. У него было почти пятьдесят лет, чтобы тысячи раз обдумать произошедшее той ночью, и Виктор мог только догадываться, какие мысли мучили его все это время.
Юдин поднес чашку ко рту — рука еле заметно дрожала, — сделал глоток.
— А вы что знаете о перевале Дятлова?
Виктор решил рассказать все начистоту:
— Мало что, должен признаться. Только самое основное. На самом деле до сегодняшнего утра, когда редактор дал мне задание, я даже не слышал об этом.
Юдин усмехнулся и кивнул:
— Понятное дело. У каждого свои проблемы, о которых голова болит… Куда страна катится, куда мир движется… В каком-то отношении все лучше, чем было раньше, в каком-то хуже. Никогда не было такой неопределенности, как сейчас, правда? Во время холодной войны мы по крайней мере знали врагов в лицо, потому что нам говорили о них… Даже если кое-кто сомневался, правда ли это…
Виктор молча слушал. Иногда люди начинают издалека — если их резко оборвать и попытаться подтолкнуть к сути, они могут обидеться и замкнуться. Поэтому он лишь терпеливо покивал в знак согласия.
— Да, — продолжал Юдин, — другие проблемы, другие вопросы… Разве есть время, чтобы ломать голову над тем, что же произошло с маленькой группой туристов в лесу пятьдесят лет назад… Но знаете, не всегда было так. Тогда все только об этом и говорили.
— Вы имеете в виду в Екатеринбурге — то есть в Свердловске?
Старик кивнул:
— Общественность была возмущена, пыталась докопаться до истины, несмотря на старания властей замять все это дело. Об этом много говорили, несмотря на то что было рискованно.
— Рискованно?
Юдин слегка усмехнулся:
— Думаю, вы слишком молоды, чтобы помнить сей факт, но если нам давали понять, что какие-то темы лучше не затрагивать, то лучше их было не затрагивать. Вот так вот. Но, как я уже сказал, люди были возмущены, они не могли молчать.
— Поначалу думали, что Дятлова и остальных убили манси, так?
Юдин раздраженно махнул рукой:
— Какие манси? Манси — безобидные люди, они бы такого не сделали. В любом случае, Возрожденный сказал, что человек не может нанести подобные увечья…
— Извините, кто это — Возрожденный?
— Это судмедэксперт, обследовавший тела. Господи, вы и вправду начитались только общих фактов.
Виктор улыбнулся и пожал плечами: что есть, то есть.
— По другой версии их настигла снежная лавина…
И снова Юдин
— Молодой человек, позвольте предположить: вы не часто бываете на природе, так?
— Да. Как вы догадались?
— Потому что все, кто хотя бы немного знают эту местность, ни на секунду не поверили в эту чушь. Во-первых, горы здесь низкие и пологие, а крутизна склона, на котором был разбит лагерь, была не больше пятнадцати градусов.
— И поэтому лавина не могла возникнуть?
— Конечно, нет.
— А как же увечья? — упорствовал Виктор. — Похоже на то, что был очень сильный удар. У Дубининой не было языка — разве она не могла перекусить его себе во время удара лавины?
— Нет.
— Почему нет?
Юдин не ответил и опустил взгляд на потертый ковер на полу — и сразу стал похож на старого усталого человека с грузом воспоминаний.
— Юрий Ефимович?
— Я общался с Возрожденным во время расследования, хотя не должен был — меня предупреждали, — но я разговаривал с ним, потому что хотел выяснить правду. И он рассказал мне кое-что о Людмиле…
Он замолчал и провел дрожащей рукой по своим редким волосам. Голос его начал срываться, как будто он сдерживал слезы.
— Что он вам рассказал? — почти шепотом спросил Виктор.
— У Людмилы отсутствовал не только язык. Вся ротовая полость исчезла.
Виктор несколько секунд недоуменно смотрел на Юдина.
— Как это исчезла?
Юдин поднял глаза на собеседника.
— А как еще прикажете это называть? — резко спросил он. — Ротовая полость отсутствовала. И этот факт пытались скрыть от нас.
— Власти?
— Свердловский обком партии. Официально было заявлено, что после смерти тело ее изувечили хищные звери — например, лиса — она могла откусить язык. Но Возрожденный с этой версией был не согласен. Вернее, он мог бы согласиться, если бы отсутствовал только язык. Но он не представлял, какой хищник может выгрызть ротовую полость. — Юдин глотнул чаю. — Как видите, молодой человек, моих друзей убила не лавина. К тому же ни единого доказательства этому не было. Палатка была занесена снегом не полностью, рядом с ней были найдены четкие следы, которые вели в лес. Лавина бы все смела.
Он замолчал, подливая себе чаю. Морщины на его лице обозначились сильней, добавив лицу горестное выражение. Виктор почувствовал, что должен что-то сказать — иначе его попросят уйти. Старику было явно тяжело говорить на эту тему, но Виктор видел, как тот хочет поделиться хоть с кем-то… хоть с молодым идиотом, возникшим из ниоткуда у его двери, — он хочет, чтобы о его друзьях помнили — потому что они это заслужили и, возможно, потому что сам он чувствовал вину за то, что один остался жив.
Возможно, именно поэтому он и впустил Виктора: не потому, что пожалел незнакомца, который мог потерять работу, а потому, что ему было необходимо поговорить с человеком, готовым слушать.