Перевал
Шрифт:
— Так себе, аналогия, — возразил Алексей. — Они же потом сифилис в Европу завезли и дохли как мухи.
— Ну, скажем, дохли как мухи индейцы от ветрянки, но если бы они предприняли элементарные меры предосторожности, то такого исхода можно было избежать. Или, по крайней мере, значительно уменьшить негативные последствия. А сифилис… не надо вступать в беспорядочные половые связи и болеть не будешь. К тому же, мы для самок громил больше еда, чем равноправные половые партнёры, да и представить я себе этот процесс, если честно, могу с трудом. Примерно, как спаривание кобеля чихуахуа и овчарки.
Плетнёв усмехнулся. Ну да, подумал он, совокупление
Так, стоп! Неужели на него всё ещё действует пыльца? Он прислушался к своим ощущениям. Нет, вроде всё нормально.
— Слава рассказал, что ты цветок папоротника нашёл, — словно прочитал его мысли Данила.
— Типа того.
— И решил узнать, какой он на запах?
— Не специально, — оправдался Алексей, — только дотронулся до колокольчика, а из него посыпалось, видимо немного вдохнул.
— Ну, это тебе повезло! А то такое бы увидел! И вообще мог бы в лес убежать, ищи тебя потом! Не боись, — успокоил его Данила, — уже должно было выйти всё из тебя.
Хорошо, если так. Получается, что у него сегодня просто хорошее настроение? Даже с учётом всего пережитого? Ладно, хорошо, что хорошо. Он представил, как приходит в себя поутру где-то посреди незнакомого леса после прихода и видит над собой морду броненосца — его аж передёрнуло.
Надо быть осторожнее с незнакомой флорой, не только с фауной. Вон один из бойцов почёсывается. Спрашивается, с чего бы это? Кто-то укусил, или спал там, где растёт какая-нибудь ядовитая травка по типу плюща или борщевика. А под таким солнцем сок борщевика вызовет такие химические ожоги, что потом лечиться и лечиться!
Проверив оружие, припасы и закрепив рюкзак, чтобы тот не прыгал по спине во время ходьбы и тем более бега, Плетнёв стал ждать команды на выдвижение.
— Патронов совсем не осталось, — посетовал Слава. — Всё в городе расстрелял. У тебя, что-нибудь есть?
— Неполная обойма, — озадаченно ответил его напарник.
Что уж там, у всех патронов оставалось впритык, того и гляди, придётся рубиться в рукопашную на ножах. Схватка в Мёртвом городе съела почти весь боекомплект.
В загашнике было ещё некоторое количество выстрелов для подствольника, но тоже минимальный минимум. И теперь им предстоял пеший переход почти по голой степи и практически безоружными. Так себе перспектива.
Ненужного построения полковник не проводил, но всё равно осмотрел каждого бойца быстрым взглядом. Кажется, он всё-таки стал немного прихрамывать. Совсем чуть-чуть, но всё равно заметно.
— Ну что, с богом! — произнёс он и уже тише, словно сам для себя, добавил, — Если он вообще есть.
Они стали спускаться с холма, оставляя позади мегалиты с дольменом, и направились на север в сторону сверкающей на горизонте реки.
Если повезёт, то идти им часов семь практически по открытой степи, где было сложно остаться незаметным. И в каком-то смысле это даже хорошо, учитывая, что наличие где-то поблизости огромных гуманоидов нельзя до конца исключить, если верить Славе.
Здешняя степь чем-то напоминала саванну, по которой их группа прошла в самом начале их странного пути, когда Алексей ещё был дезориентирован и не понимал, что происходит, и как он там вообще оказался. Но разве что только своими просторами. В саванне не было заметно больших лесов
И деревья тоже отличались. Если в саванне они были раскидистыми и одиноко далеко отстоящими друг от друга, то здесь это были как бы небольшие рощицы из нескольких деревьев, далеко не таких монументальных как секвойи, конечно, но тоже высокие и большей частью лиственные. Хотя, вот там и там можно рассмотреть одиноко стоящие, и потому кривые сосны.
На открытом пространстве паслись многочисленные стада каких-то рогатых копытных с длинными и подвижными носами, с удовольствием жующих сочную траву и по очереди высматривающих в траве возможных хищников — одни щиплют травку, другие озираются. А то, что хищники здесь были, сомневаться не приходилось. Там, где есть травоядные — всегда есть те, кто ими питается.
Смотрят издалека на незваных гостей, чешут задним копытом брюхо, трясут куцыми хвостами.
Вдали по правую руку Алексей заметил несколько тёмных шаров, возвышающихся над травой, и вяло двигающихся по степи. Понятно, броненосцы, на одного из которых они наткнулись в ночном лесу. Походу эти ребята никогда не упускают возможности, чтобы подкрепиться. Что ночью, что днём, им всё равно. Наверняка, сейчас громят какой-нибудь термитник, слизывая питательных насекомых.
По левую — две большие мохнатые и медлительные образины с огромными когтями на передних лапах и короткими задними лапами, с тупым выражением на мордах обдирали пару деревьев, отправляя в утробу целые веники из веток и листьев.
В небе летали стаи мелких, как казалось снизу, птиц, а над редкими облаками нарезали круги пара орлов или ястребов. Ну, может и не орлы и не ястребы, кто ж их разберёт, но по повадкам очень похожи. Главное, чтобы не падальщики.
Нет, всё-таки саванна была другой, там сразу ощущаешь, что ты где-то на юге. Здесь же всё было иным, более северным что ли, но от этого не менее красивым.
Взлетевшая с криком в паре метров от вереницы людей пёстрая птица заставила их схватиться за оружие и простоять так пару минут в ожидании, что кто-то более крупный может прятаться в траве, но тревога оказалась ложной. Птицу, судя по всему, спугнули они сами, а не неизвестный хищник.
Идти было хорошо и приятно.
Пару раз они делали привал, чтобы отдохнуть глядя на то, как вокруг буйствует дикая природа. Ни тебе шума автомобильных двигателей, ни тебе столбов с натянутыми между ними проводами, ни огороженных колючей проволокой территорий, заборов, складов и дымящих труб. И небо чистое-чистое, без белых росчерков реактивных самолётов, которые, можно было бы заметить, хоть в глухой сибирской тайге, хоть бескрайней африканской саванне.
Окружающий мир отличался от родного мира Алексея настолько же, насколько он отличался от Долины мёртвых. Посередине мир дикой природы, а по краям мир, наполненный людьми, и мир, лишённый не только людей, но и всего живого.