Перевернутая реальность – Простить, чтобы выжить
Шрифт:
В голове зашумело. Шум стал нестерпимым, и черная пелена накрыла ее… Кира открыла глаза, огляделась. Она лежала на узкой кровати в незнакомой спальне. Над ней склонился батюшка в черной рясе.
«Как я здесь оказалась?»
И тут воспоминания больно резанули сердце. В комнату вошла матушка. Взглянув на Киру, приветливо улыбнулась.
– Пришла в себя! Ну, слава Богу! Как же ты нас напугала!
– Простите меня, – Кира приподнялась на кровати. – Я сейчас встану и…
– Полежи немного, не волнуйся. Что у тебя случилось?
– Господи, – Кира
– Об этом не может знать никто, – строго возразил батюшка.
– Я очень хочу в это верить! Как я здесь очутилась? – Кира оглядела комнату.
– Женщины, которые убирали церковь, тебя нашли возле иконы Божьей матери и принесли сюда.
– Да, мне вдруг стало плохо…
– Ничего, – произнес батюшка, – оставайся сегодня на ночь здесь. Я помолюсь за твоего ребенка. Глядишь, с божьей помощью все образуется.
Кира с благодарностью взглянула на батюшку.
– Спасибо вам! Мне не с кем разделить свое горе! А дома быть одной невыносимо.
– Я знаю. Но нам не дают испытаний больше, чем мы сможем вынести.
Они замолчали. Кира вдруг почувствовала себя очень несчастной: опять невыносимый страх за дочь! Батюшка начал читать молитвы, и она не заметила, как уснула.
Утром, отстояв службу и окончательно успокоившись, Кира вернулась домой. На следующий день она вышла из подъезда своего многоквартирного дома в серый, со снегом, дождь, который беспрестанно лил на скользкие машины, катящиеся вниз по улице. Дождь отмыл асфальт и пропитал влагой грязные мусорные кучи, выросшие перед контейнерами для мусора после выходных.
Кира Ивановна шла своей обычной дорогой, по проспекту Мира, к банку. Ничто не могло уберечь ее от ужасной непогоды: зонт совсем не спасал от дождя, потому что дул сильный ветер, который выворачивал зонт наружу, и его пришлось закрыть. На ней был ярко-синий плащ, сапоги и синяя шляпка, которая с трудом удерживала копну шикарных волос. Кира Ивановна пыталась скрыть свое горе, нарочно улыбалась прохожим, и люди улыбались ей в ответ.
Дойдя до банка, Кира взглянула на часы. Девять часов тридцать минут. Двери банка будут открыты для служащих через пять минут, но охранник уже снял наружную сигнализацию и отворил дверь. Кира Ивановна благодарно улыбнулась ему.
Она зашла в свой кабинет, отделенный от остального помещения стеклянной перегородкой, устроенной на американский манер: Кира могла видеть, чем занимаются подчиненные. До недавнего времени передача денег из одного банка в другой и из одного города в другой была длительной, кропотливой процедурой, требующей заполнения многочисленных форм и зависящей от работы главного сберегательного банка. Компьютеризация банковских операций резко изменила ситуацию, и огромные денежные средства могли перемещаться молниеносно. Все банковские сделки находились в памяти компьютера и регулярно кодировались для предотвращения недозволенного доступа.
Ежедневно миллионы электронных рублей проходили через руки Киры Ивановны. Это было увлекательное
В одиннадцать утра Кира Ивановна покинула свой кабинет и пошла на совещание, которое проводил президент банка.
– Мы уже закрыли один миллион долларов в виде займа банку «Аванда», – сообщила Дина Васильевна, главный бухгалтер.
– В пятницу, на утреннем заседании правления, – подал голос Николай Евгеньевич, президент банка, – решено привлечь новые денежные средства в Екатеринбург для развития металлургической промышленности. Первый взнос составляет около двух миллионов долларов.
– Интересно, – произнесла задумчиво Кира Ивановна, – каковы гарантии? Насколько я знаю, металлургический комбинат не прислал пока никаких бумаг. И странно, почему они обратились к нам, а не в свое отделение?
Вдруг Кира Ивановна почувствовала себя плохо. К горлу подступила такая сильная тошнота, что она резко вскочила со стула и бросилась из комнаты под удивленными взглядами коллег. В туалете ее вывернуло наизнанку. Она села на пол возле унитаза и разрыдалась.
«Боже, какой позор! Что скажет Николай Евгеньевич?»
Кира с трудом поднялась с пола и медленно, держась за стенку, вернулась в свой кабинет. Она видела, как за спиной шушукаются сотрудники. Но ей было все равно…
Кира долго сидела, глядя перед собой. Ей предстояло принять трудное решение. Ее уход негативно отразится на работе банка. Но остаться здесь она тоже не могла. Надо как можно скорей уехать к маме, найти там поддержку и опору, поделиться своим горем. Наконец, Кира взяла листок бумаги и ручку и принялась писать заявление, пока на отпуск.
На столе зазвонил телефон. Секретарь президента пригласила Киру Ивановну в кабинет шефа. Кира, с трудом взяв себя в руки, захватила заявление и направилась в кабинет начальника.
Шеф сидел за огромным столом, заваленным бумагами, и что-то сосредоточенно читал. Кира Ивановна покашляла. Он оторвался от бумаг и пригласил ее сесть.
– Кира Ивановна, потрудитесь объяснить, что происходит. Сегодня вы сорвали важное совещание.
– Николай Евгеньевич, мне надо срочно уйти в отпуск, я больше не могу работать, – она протянула ему заявление.
– Какой отпуск? Сейчас? Вы что, с ума сошли?!
– Если вы мне не дадите отпуск, я возьму больничный.
– Вид, конечно, у вас неважный… Вы заболели?
– Хуже, – ответила она угрюмо. – Я беременна.
– Что? – очки с носа шефа свалились на стол. – От кого?!
Кира вздернула свой упрямый подбородок.
– От мужчины. Или у меня не должно быть личной жизни?
Николай Евгеньевич смутился.
– Простите, Кира Ивановна, за дурацкий вопрос. Но вы всегда на работе до десяти, часто трудитесь в выходные, вот я и решил, что у вас никого нет.