Перевернутые дни
Шрифт:
Кем суждено стать Ивану — профессионалом или "миной-невозвращенцем" должно было выясниться именно сегодня, пятого февраля пятидесятого года. Сегодня был "день истины", день его первого задания. Пока не полностью автономного, под наблюдением Нагана, но все-таки формально самостоятельного, с занесением результатов в послужной список. Ивану разрешили действовать по обстановке и вести за собой стандартную группу: двух подрывников и снайпера. Наган и его охрана выступали в роли сопровождения. Вот такой расклад. И в нем не фигурировали ни грустная Аня, ни кавказский цветовод, ни киоскер, ни тем более десяток сереньких мужичков, так проворно вооружившихся "Калашниковыми"
Иван шагнул через порог и осмотрелся. Ничего примечательного, обычный коридор. Разве что традиционные для любых стен граффити более смелого содержания, чем везде. "Австралия с нами", "Желтопузые козлы, валите домой, или завалим здесь", "Латиносы — предатели", "Африка — банановый Союз", "Ниггеры — наши черножопые братья", а ниже: "Один хрен — трусы!" Карикатура на хунвейбина, а на противоположной стене странный узкоглазый человек с двумя лицами — одно на толстой заднице. Триколор от пола до потолка и десяти метров в длину, а следом надпись на красном фоне черными буквами в человеческий рост: "Сибирь — это Россия". Пожалуй, единственное высказывание, за которое можно было схлопотать срок. Все остальное — мелкое хулиганство. Даже портрет нынешнего председателя Мао Чжана в стиле бессмертных Кукрыниксов: с цитатником знаменитого тезки в руке, значком на лацкане и штыком от австралийской "М-21" в ягодице…
Аня обернулась и недовольно шикнула.
— Иду, иду, — Иван догнал проводницу. — А куда мы направляемся?
— К Отто, — неохотно ответила девушка.
Иван постарался не выказать удивления, но это ему не удалось. Аня снисходительно усмехнулась и снова пошла вперед. Иван же еще пару секунд стоял, размышляя над коррективами в плане. Если это ловушка, то он уже в нее попал, дергаться бессмысленно. Если он просто чего-то не знал и знаменитый резидент Отто должен был это ему сообщить, тем более не имело смысла сопротивляться.
"А фигурка у нее ничего, и грудь очень даже… хоть и мелкая птаха, сползли его мысли с боевого татами на койку. — Ладно, идем. Хоть на живого Отто Валенштайна погляжу…"
В конце коридора оказался лифт. Обычная кабина с десятком кнопок на внутренней панели. Аня уверенно набрала комбинацию цифр, и никелированная коробка взмыла вверх. Несоответствие было налицо. Замечать мелочи Ивана обучил сам полковник Ага, бывший "суперагент" и руководитель резидентуры СВР в Турции. Внутренняя отделка и панель в лифте были обычными, а несся он, как скоростной. Первый признак шпионского логова. Вернее — второй. Первый — это факт того, что лифт ходит не с первого этажа, а из подвала. Две детали, два шага к провалу. Впрочем, если без набора нужной цифровой комбинации скоростные качества кабины не проявляются, ошибкой эти детали считать нельзя…
За размышлениями Иван не заметил, как очутился в помещении с невысоким потолком, но почти без перегородок. Вместо них потолок поддерживали столбы. А еще, примерно на тысячу квадратов, было всего двенадцать… нет, шестнадцать окон. Да и то не окон, а каких-то бойниц или… вентиляционных отдушин. "Чердак, — решил про себя Иван. — Десятиэтажный кирпичный дом постройки начала века. В отличие от советских "панелек" с нормальным чердаком. Значит, лифт не только спускается глубже, чем следует, но и неприлично высоко взлетает…"
Аня снова тронула его за рукав и провела к южной стене. Там на раскладных столиках были установлены компьютеры и разложено оружие. Иван проследил ход серых оптических кабелей. Они тянулись через отдушину наверх. Скорее всего, по крыше здания были разбросаны тонкие, как бумага, и черные, под цвет гудрона,
Неподалеку громоздилась аккуратная стопка сложенных шезлонгов.
А у окна-бойницы стоял Отто. И был он там один. Такой загадочный и немного грустный. Великий актер. Звезда мирового масштаба. В центр Сибирской провинции его занесло ураганным ветром большого шоу-бизнеса. Он работал над ролью в новом американском блокбастере, действие которого разворачивалось на лоне дикой северокитайской природы.
— Прекрасный вид, — Валенштайн обернулся и одарил Ивана слабой улыбкой.
Он выглядел совсем не таким энергичным и свежим, как в трехмерном кино. Даже наоборот. Сейчас было хорошо видно, что ему далеко за пятьдесят и жизнь звезды для него — тяжкое бремя.
— Для меня честь… — пробормотал Иван.
— Любезности и автографы позже, — Отто вяло махнул рукой. — ЦГМ вас просчитал, поэтому состав группы и план меняются. Придется сменить и лицо.
Иван невольно коснулся подбородка. Корректировать внешность ему приходилось не раз, но это было на тренировках. Сейчас Ивану почему-то стало страшновато. А что, если придется уходить сразу после задания? Прямо с места выполнения и длинным маршрутом? Неисправленные в течение суток изменения могли остаться навсегда. В штабе, конечно, были файлы исходной внешности каждого "призрака", но случалось всякое. У Центра генмодификации тоже была разведка, и ее агенты частенько портили жизнь не только рядовым россиянам, но и отечественным спецслужбам. Особенно успешно они действовали в отношении электронных баз данных. Около года назад "бины" умудрились уничтожить половину именно медицинских файлов военной разведки. Где гарантия, что такое не повторится сейчас, пока Иван ходит с чужим лицом? Хотя какая разница, как ты выглядишь, если ты призрак? Иван покосился на Аню. А возможно, новая внешность сыграет положительную роль. Пока что этой малышке он явно не нравился. Она не спускала влюбленных глаз с Отто.
— Я готов, — решительно заявил Иван.
— Садись, — Валенштайн указал на стопку шезлонгов. — Макет в компьютере, маску наложит Аня. Когда впитается и зафиксируется, переоденешься вот в это…
Он указал на дорожную сумку под столом.
— Хорошо, — Иван разложил стульчик и уселся перед косметическим репликатором.
— Документы в кармане куртки. Там же ключи от машины. Синий "Юныгунг" выпуска сорок восьмого года, номер 7997, стоит во дворе. Маршрут в бортовом компьютере. Оружие, снаряжение и ампула под сиденьем. После выполнения миссии бросишь его, тебя подберет зеленое такси с рекламой чипсов "Ли Хун", бортовой номер 1221. Если возникнут сложности, уходи через двор и территорию Императорской оперы. На углу Мичурина и Сюцюаня тебя будет ждать еще одно такси, такое же, только с номером 2112.
— Тоже палиндром, — пробормотал Иван.
— Что? — не понял Отто.
— Нет, ничего, — Иван смутился. — Просто я…
— Веришь в приметы? — Валенштайн усмехнулся. — Это невредно. Только не увлекайся.
— Нет, не верю. Я хотел сказать о другом. Лучше воспользоваться машинами с менее запоминающимися номерами. Или хотя бы не читаемыми справа налево также, как слева направо. Перевертень становится нашим фирменным знаком. Не думаю, что аналитики ЦГМ игнорируют этот факт.
— Ты боишься? — Отто взглянул на парня исподлобья.