Перевертыш
Шрифт:
– Оплата взлома с тебя, – буркнул старик, убирая все покупки в тот же ящик стола.
– Конечно.
Тот достал три чипа, осмотрел все, отобрал один, что выглядел самым потертым, и через банковский терминал на своем планшете перегнал на него нужную сумму. Я посмотрел на экране планшета – тридцать шесть тысяч сто восемьдесят кредитов. Все верно, даже оплату за обоймы для бластера не забыл. Уже неплохо. Понятно, на Фронтире такие актуальные базы стоят куда дороже, но не факт, что мне удастся их сохранить. Более того, старик передал мне свой планшет с подключенным чипом, и я запаролил его. Пока чип не взломаешь, а это ой как непросто, никто не сможет снять с него деньги. Так что, вернув планшет, я поинтересовался, возможно ли передать тому на хранение свое имущество. Старик подумал и согласился. Не бесплатно, конечно.
Вещи я оставил не зря. Ночью меня сдернули с койки и обломались – пустой. Правда, комбез сняли, твари. Вместо него бросили арестантскую робу не моего размера. Пришлось, потирая отбитые ботинками бока, натягивать ее. Ничего, я утром, перед тем как отправиться на место временной работы на склад, подловил нового хозяина этого комбеза в душе и удавил там – когда он один был, без своей своры. Пошарив в карманах, обнаружил, что, похоже, обзавелся дополнительными трофеями, и двинул на склад. Мои коллеги уже потянулись по коридорам туда же, хрустя на ходу капсулами с наркотой. Их выдавали в казарме три раза в день по две штуки: утром, в обед и вечером.
Жив – уже радует, но пропаганда идей этих революционеров, что так и лилась с экранов визоров, даже на складе, уже достала. Старик вот с интересом смотрел, во время маршей или гимна даже вставал по стойке смирно, бросая всю работу, и с воодушевлением пел. Приходилось повторять за ним – мимикрировали под местных. Еще эта бесплатная раздача капсул с легкой наркотой… Кто как, но я лишь делал вид, что принимаю, так что в кармане собралось изрядное количество обслюнявленных капсул. С десяток. Приходись их класть в рот и изображать, что глотаю, при выдаче за этим строго смотрели. Трое из моих коллег на складе, похоже, поступали так же, а другие кайфовали, причем, как я стал замечать, во время исполнения гимна революционеров те начали петь с таким же воодушевлением, как и сами революционеры. Вот блин, никак зомбирование через наркоту? Надо думать, как быстрее соскочить. А так приходилось копировать их поведение, чтобы не выделяться. Вроде получалось, хотя актер из меня так себе. Я лишь усилил это вживление, когда пару таких хитрецов куда-то под их вопли утащили. Вечером я их видел, теперь ходили такими же зомбированными, как и остальные, и кидались с кулаками на тех, кто хоть слово пытался сказать против революционной идеи, но таких становилось все меньше и меньше. Идиотов не осталось. Не-е, надо валить как можно быстрее от них, долго я не продержусь, это факт.
Ладно, второй день отработал, причем без передыху, интендант, воспользовавшись тем, что рук ему прибыло, устроил инвентаризацию на складах, аврал еще дня три продлится, не меньше, теперь детально можно осмотреть те трофеи, что мне достались вместе с возвращенным комбезом.
Сигнал окончания рабочего дня уже прозвенел, на борту все же старались соблюдать хоть какой-то порядок, вот из освобожденных, как я услышал, начали формировать несколько полицейских подразделений. Слишком много свар было. Их обычно укрощали десантники из революционеров, но после этого приходилось класть в капсулы и правых, и виноватых, а медсекция не резиновая. Так вот, когда все начали собираться по окончании рабочего дня, я отошел в сторону и стал изучать трофеи, поглядывая в сторону выхода. Там четверо совсем забалдели от наркоты и почти не реагировали, другие, подхватив их под руки, потащили к выходу. Тут, похоже, я виноват. Взял и толкнул всю партию наркоты одному из освобожденных – обменял на пилотский планшет, что у него заметил. Видимо, тот тоже прихватил его во время бегства по отсекам тюремного транспорта. Тот, похоже, не соображал ничего, я на это и надеялся, так что обмен прошел легко, он закинулся моими капсулами, ну а я продолжил работать. Особо серьезных трофеев по карманам не было, с пяток капсул с той же наркотой, надо будет в утилизатор спустить, второй раз так толкнуть не получится, засвечусь. Потом был считыватель со слотами на три базы четвертого поколения и один кристалл с базой знаний.
Кстати, интендант явно заинтересовался моими девайсами. Особенно теми, что шестого поколения. Если снятая с десантника-революционера электроника меня не особо волновала, то планшет и искин от охранника беспокоили. Они могли привести ко мне через связь с тюремным транспортом,
Заперев планшет с чипом также в ящике в каморке интенданта, мы вышли со склада и разошлись. Тот отправился в свою каюту, ну а я в столовую – подошло по расписанию мое время ужинать. По пути, когда по внутрикорабельной сети снова зазвучал гимн революционеров, я, как и все, замер, где шел, по стойке смирно и с азартом, желанием, пуча фанатично глаза, исполнил его. За день сколько раз приходилось, успел запомнить. Когда смолкли аккорды, как ни в чем не бывало все задвигались по своим делам. Так же поступил и я, размышляя на ходу, что этот сумасшедший дом нужно покидать как можно быстрее. Точно долго не продержусь. Выстояв очередь к пищевому синтезатору, я быстро сделал заказ и, устроившись за пустым столом, стал есть, продолжая думать, но изредка вскакивал поприветствовать старших камрадов, что проходили мимо. Так же делали и другие. А размышлял я вот о чем. Если о захвате и уничтожении транспорта – а его взорвали – быстро станет известно, если еще не известно. Значит, по всем службам отправятся маркеры ДНК заключенных для поиска, их получат также команды охотников за головами. Работают последние в основном только на Фронтире – так как такой беглый зэк долго в нормальных цивилизованных мирах не продержится, даже в Окраинных. Любой забор ДНК – и все, сцапают. Что смогу сбежать, я не сомневался, найду выход. Однако этот дамоклов меч мне не нужен. Не всегда же прятаться на разных станциях. Пираты, конечно, давят охотников за головами только так, не любят они их, но у тех везде свои агенты, находят и по-тихому утаскивают, чтобы передать в руки правосудия за изрядную сумму. Интересно, во сколько оценят мою голову?
Как сделать, чтобы мои поиски прекратились, я примерно представлял, как раз обдумывал способы, когда, отодвинув мой пустой поднос, напротив сел один из освобожденных. Этот, похоже, из медиков, уже комбез имелся, медицинский планшет на рукаве – ну и все, в принципе. От революционеров его отличал только пустой пояс. Все местные поголовно вооружены, а вот новичкам оружие они пока не доверяли, я потому и вибронож не носил, держал его в тайнике на складе. Видел уже, как подобное оружие отбирали у других зэков.
Я допивал настой, когда тот чел, что сел ко мне за столик, слегка подался вперед и негромко спросил:
– Ты в курсе, что если выкинуть капсулы с наркотой в утилизатор, то сразу прибывает группа захвата и тебя доставляют в медотсек, где принудительно закачивают наркоту? Потом с нее без медкапсул не соскочить. В утилизаторе анализаторы встроены.
– Нет, – медленно пробормотал я, пристально рассматривая собеседника, тот мог быть и засланным казачком. – Не знал. Хорошо, не успел сбросить.
– Не опасайся, меня не подослали, – пытался успокоить тот и, тут же выпучив в фанатичном устремлении глаза, вскочил, вскинув руку в приветствии: – Слава камраду!
Вскочив, я повторил за ним жест и выкрик, когда мимо прошел один из надзирающих сержантов. Заколебали шастать, постоянно вскакивать и орать приходилось. Снова устроившись за столом, мы продолжили, под шум приветствий соседей.
– Значит, так, нам все это не нравится. У нас собралась группа, есть доступ на летную палубу. Ты, как я вижу, в порядке, хоть и без нейросети. Идешь с нами?
– Вариант, – согласился я. – Слушай, как ты понял, что я не под наркотой, вроде играю хорошо?
– Сканер в планшете, – указал тот мне на девайс.
– Черт, эта хрень мне раньше не встречалась, вот и не понял, что это за дополнительный модуль.
– Подожди, – замер на секунду тот. – Ты что, стертый?
– Да. Мы там все такие.
– Тарг, – выругался тот и пытался встать, но я его удержал:
– Я стертый, но не до конца, поверь, я еще пригожусь. Какие наши действия?