Перевоплощение
Шрифт:
В наше время, благодаря возрождению древней Теософии, учение это начинает снова проникать в сознание людей. И даже среди представителей христианской церкви встречаются священники, которые признают идею перевоплощения совместимой с христианскими верованиями; среди них особенно выдаются д-р богословия Бэлер и д-р богословия Кэмпбел, которые проповедуют учение о перевоплощении с церковной кафедры: первый — в Голландии, а второй — в Лондоне.
Основы учения
Переходя
Следовательно, цель мировой эволюции — не совершенствование формы, а всё большее раскрытие Жизни. Совершенствование формы — лишь средство, дающее возможность заключённой в ней жизни проявлять себя через все существующие формы, приспособляя их постепенно для всё более полного и совершенного выражения своих сокровенных сил.
По учению теософии, всё исходит из единого Начала, познаваемого только благодаря его проявлениям. Вселенная есть проявление этого Начала.
Ритмически следуют один за другим период деятельности и период покоя, период проявления и период поглощения, «вдыхания» и «выдыхания» Парабрамы, как картинно выражается религиозная мысль Востока. В период деятельности Материя, которая, подобно Духу, непознаваема для нас в своём непроявленном виде, выходит из состояния покоя или равновесия, становится проводником единого Начала Жизни и, как неразделимая «дух-материя», служит для построения всех миров, видимых и невидимых.
Субстанция этих миров одна и та же, но степени её плотности различны. Как в реторте химика неуловимый для зрения водород может быть сгущён в облако пара, затем переведён в жидкость, а при дальнейшем сгущении и в твёрдое тело, так и мировая материя, оставаясь по существу единой, проявляется в различных состояниях, которые в теософической литературе носят названия семи планов бытия.
По учениям теософии, дух и материя неразделимы, это — два полюса единой Жизни, а вся Вселенная — одно живое целое, в котором все мельчайшие частицы от центра до окружности проникнуты Жизнью.
Мы не чувствуем присутствия этой Жизни везде и всюду только потому, что наши способности восприятия очень ограничены: так, для нас минерал — мёртвый, а между тем все его частицы в постоянном процессе сцепления, все они вибрируют, все привлекают или отталкивают одна другую. «Это—всё та же Жизнь, которая направляет движение планет, строит материки, поднимает сок в растениях, пульсирует в животном, мыслит в человеке»...
Единая Жизнь и единый Закон везде, не «хаос мятежно воинствующих атомов, а стройный Космос закономерного развития»...
Далее, то, что в религии называется бессмертным духом, а в философии — человеческой Монадой, теософия признаёт частицей жизни Логоса, достигшей индивидуальности и ставшей центром самосознания. В ней кроются все божественные силы, но их ещё нужно вызвать к жизни, они ещё в скрытом состоянии и хранят в себе только возможности всех
В этом вся тайна человеческой эволюции: окружающая среда действует на физический проводник, и её воздействия передаются скрытым внутри человека силам; они будят их и, разбудив, вызывают в них ответные вибрации, которые, в свою очередь, через посредство физического проводника передаются окружающей среде. Эту механическую сторону эволюции подметила и позитивная наука.
Но что вызывает такое взаимодействие, где его источник? — на это наука не отвечает.
Теософия видит этот источник в том, что одна и та же Жизнь, одно «Я» пребывает во всех формах Вселенной, как простейших, так и наиболее совершенных; это общее Я, желающее проявиться, и есть скрытый источник всех эволюционных процессов. В нём — возможности всех видов вибраций, посредством которых жизнь выражается во всех мирах, видимых и невидимых.
Далее учения теософии устанавливают непрерывность эволюции формы и духа.
Непрерывность развития формы, то есть передача особенностей каждой физической формы новым, происходящим от неё, формам, подмечена наукой и занесена ею в отдел закона наследственности. Но недоступную для физического наблюдения работу духа, без которой проявленный мир не мог бы существовать, наука признаёт непознаваемой.
Теософия, обладающая совершенно иными методами исследования, утверждает, что рост духа происходит по тому же закону непрерывности, по которому эволюционирует всякая форма.
Пока форма живёт, одушевляющая её жизнь стремится приспособить её для выражения своих пробудившихся сил; когда форма умирает, она передаёт эту приспособленность, внедрённую в самое вещество, из которого она была построена, своему потомству. Это последнее является, таким образом, уже несколько более приспособленным для проявления изливающейся в него жизни; медленно, но неизбежно форма развивается, эволюционирует.
С другой стороны, и жизнь, вливаясь в более приспособленную для своего выражения форму, может проявить свои силы полнее и совершеннее, иными словами — расти и эволюционировать. Эволюция жизни и формы идёт параллельно.
Рядом с «непрерывностью плазмы», которая передаётся в органическом мире новой форме по наследству от материнской формы, существует непрерывность приобретённого опыта, который сохраняется в бессмертной душе, облекающейся снова и снова в новые формы для того, чтобы развивать заложенные в ней силы путём соприкосновения с внешним миром[17].
Повсюду форма разбивается, но жизнь, одушевлявшая её, развивается дальше; она воплощается снова и сохраняет непрерывность приобретённого опыта.