Переворот.ru
Шрифт:
В качестве демонстрации возможностей подобного оружия мы предлагаем провести серию локальных спецопераций в различных городах страны, выбрав объектом поражения чётко оформленные социальные группы (например, местные преступные группировки)…
16:10 (в.м.)
Кабинет был просторный, хоть в теннис играй, но воздух от напряжения вдруг сделался вязким и спёртым. Злобину показалось, что находится не в кондиционированном раю, а в самом затхлом углу
Игорь Дмитриевич убрал руку с телефонного аппарата. Он ещё не пришёл в себя после разговора. Тонкие губы мелко подрагивали и кривились, как дождевой червь на горячем асфальте.
Дубравин, напротив, был отрешён и спокоен.
— Это был ваш террорист… — Игорь Дмитриевич не выдержал и выдал подряд пять матерных эпитетов к слову «террорист». — Посмел мне угрожать.
— Лично вам?
— Я не разделяю себя и должность, которую занимаю. — Игорь Дмитриевич пожевал тонкими губами. — Он угрожает безопасности страны. И не только нашей, как выяснилось. С ним все ясно. Пусть считает себя трупом. А вот вы за все ответите, не сомневайтесь! И по полной программе.
Дубравин бросил на него ироничный взгляд.
— Перед Богом, если грешен, отвечу. Да и вам помолиться не мешало бы.
Он взглядом указал на карточку с оскаленной мордой пса, лежащую перед Игорем Дмитриевичем.
— Слюнная лихорадка. Вирус Эпштейна-Барра. Летальный исход после двенадцатичасовой пытки гарантирован любому, вне зависимости от должности.
— Все-таки решили закошмарить! — зло усмехнулся Игорь Дмитриевич.
— Увы, другого выхода у меня нет. Либо я вас, либо Махди нас. Это же очевидно. Он присвоил себе функцию олимпийского бога, который будет следить за битвой титанов. Если он поставил на меня, я не имею права проиграть. Гнев бога, знаете ли, штука не приятная. Шваркнет молнией, одни угольки останутся.
— Теперь вы будете все стрелки переводить на этого Махди?
Дубравин пожал плечами.
— Зачем же? Это наш план: устроить демонстративную зачистку уголовников в трёх городах разом, блокировать все магистрали в столице, а потом спустить молодняк с цепи. В пик кризиса поднять конфликт до международного уровня.
— Вы о посольстве Израиля?
— Нет, о минирования химического оружия на дне Балтики. Согласитесь, неплохой фон для переговоров.
— И предъявления ультиматума?
— Естественно. Мы же с вами никогда не придём к компромиссу.
Игорь Дмитриевич, очевидно почувствовав возможность игры, заметно расслабился.
— Ну отчего же? Я читал материалы вашей интеллектуальной, так сказать, группы, ваши в том числе. Многое дельно, многое спорно, многое, простите, сомнительно. Давайте искать точки соприкосновения. В конце концов, у нас одна страна и мы за неё в ответе. — Игорь Дмитриевич весь подался вперёд, изобразив на лице максимум дружелюбия. — Разве не так?
Дубравин отрицательно покачал головой.
— Нет. И страна у нас с вами разная, и будущее мы видим с диаметрально противоположных позиций. Я, возможно, и позволил бы увлечь себя в процесс обсуждений и согласований. Слаб человек, верит в светлое и чистое, сколько его «спецдисциплинам» в Высшей школе ни учи. Но,
— Что вы имеете в виду? — Игорь Дмитриевич резко откинулся в кресле.
— Мы имеем средство, способное ликвидировать всю вашу группировку поголовно в режиме реального времени. Такого средства индивидуального политического террора история ещё не знала. А он, как я уверен, имеет коды частот для нас. Работы по активизации вирусов акустическими и радиочастотами проводились в багдадской лаборатории концерна «Союз-Атлант». Махди имел в неё доступ. А сейчас у него в руках передатчик правительственной связи, телевизионный и радио сигнал, ретрансляторы мобильных телефонов. Возможностей уничтожить моих соратников у Махди, как понимаете, предостаточно.
На секунду глаза Игоря Дмитриевича полыхнули бледным пламенем. Он прикрыл веки, чтобы ещё больше не выдать себя. Его явно обрадовала такая перспектива.
— Хорошо, а почему условием для отработки компромисса не выбрать Махди? — Он выложил правую руку на стол. — Этот псих угрожал подорвать хранилища иприта на дне Балтики. Явный безумец! Тем более, он встал между нами. Давайте вместе подумаем, как его сбросить с башни. Вдвоём у нас получится, уверен.
Дубравин тяжко вздохнул.
— Пока мы будем договариваться, Махди нас всех, и ваших и наших, в разложившиеся трупы превратит. Вы хотите страну вообще оставить без людей, способных управлять ею?
Злобин, весь разговор, напряжённо молчащий, едва не брякнул:
«Это было бы просто кайф!»
Крякнул в кулак, чтобы слова не слетели с губ.
Оба собеседника дружно уставились на него.
— Вы что-то хотели сказать, Андрей Ильич?
Злобин собрал со стола свои записи, вместе с конвертом сунул в папку.
— Ситуация называется «чума на оба ваши чума», Игорь Дмитриевич. Задача моему уму непосильная. Я, если разрешите, пойду.
Лицо Дубравина вдруг озарилось неподдельным весельем, Игорь Дмитриевич, напротив, стал ещё мрачнее.
— Нет, Злобин, уйдёт он, а вы — останетесь!
Дубравин встал, первым протянул руку Злобину. Повернулся к хозяину кабинета.
— Вы не может победить, а мы лишены возможности проиграть.
— Время покажет, — процедил Игорь Дмитриевич.
— У вас его нет. Как только Махди возобновит вещание, считайте, что все мы под прицелом. Каждый кадр, каждый звук может быть кодом. Злобин прав, чума обрушится на оба «чума». Лично я смерти не боюсь. И терять мне нечего. Не нажил ничего на развале своей родины. Прощайте. В вашем распоряжении два часа. После чего мы начинаем действовать на поражение.
Он офицерским достоинством отвесил полупоклон вместо прощания. Развернулся и уверенной походкой пошёл к дверям.
Злобин краем глаза наблюдал за Игорем Дмитриевичем. Казалось, что тот вот-вот сорвётся на крик.
Мягко хлопнула закрытая дверь.
Игорь Дмитриевич долго выдохнул, откинулся в кресле, ладонью закрыв глаза.
— Злобин, что вы знаете о Конце Света? — неожиданно спросил он. Голос был совершенно больным, серым и вялым.
— В городе он точно начался, — хмуро ответил Злобин.