Переворот.ru
Шрифт:
— Возможно… Скажите, Хартман — ваша настоящая фамилия?
— Я взял её в девяносто шестом, когда уехал из России. Девяносто шестой — памятный для нас обоих год, не так ли?
Борис Михайлович отвесил солидный поклон и удалился.
Налетевший ветер швырнул в лицо Борису пригоршню мелких капель. Он машинально слизнул влагу с верхней губы.
США, Калифорния, Сан-Диего
«Д» — 8
10 часов 20 мин. (время Западного побережья)
Золотой
Сим-карта умерла в баночке с кислотой. В гараже ещё ощущалось облачко слабого кислотного запаха.
Борис закурил тонкую мексиканскую пахитоску. Густой запах чёрного табака перебил уликовый запах, оставшийся после убийства сим-карты.
С ноутбуком и мобильным, распотрошёнными на платы, Борис решил расправиться чуть позже. И в более укромном месте.
С тех пор как Агентство национальной безопасности [9] научилось точно идентифицировать компьютер, использовавшийся для атаки, единственным способом замести следы стало полное уничтожение «железа». Если нет орудия преступления, то нечего привязать его к конкретному обвиняемому, и обвинение повисает в воздухе. Компьютер и мобильный и так с трудом «привязывался» к Борису, всю технику покупали через третьи руки и подставных лиц, но лучше вообще не давать следствию ни малейшей зацепки.
9
— АНБ США — головная организация в разведывательном сообществе США, специализируется на глобальном электронном шпионаже.
В щели между полом гаража и наполовину поднятыми воротами возникла пара босых ног. По колено. Явно женские.
— Boris?
Борис закупорил баночку, сунул в сумку, в которой дожидались своей участи распотрошённый ноутбук и мобильный.
— Yah, Jes, I’m here.
Он выбрался из кабины, поднял капот своей малолитражки.
Кроме «япошки» в гараже стояли пижонский джип «ранглер», «форд» пятилетней давности, два «харлея» и микроавтобус «Фольксваген», раскрашенный во все цвета радуги. «Юнайтед калорс оф Бенеттон» [10] прозвал его Борис. И экипаж у машины соответствующий. Какая-то тусующаяся этно-фолк группа, в настоящий момент в полном составе приторчавшая на диванах в гостиной.
10
— фирма-производитель модной молодёжной одежды, своим рекламных ходом выбравшая политкорректность в межрасовых отношениях.
Борис уже восстановил в памяти, что «задружился» с ними в мотельчике на полпути в Лос-Анджелес. Ребята оттягивались по полной программе. Судя по всему, это и было основным поводом сбиться в банду, музыка — это так, повод и антураж.
Кому принадлежал дом, в котором десантировалась фолк-банда, неизвестно. Равно и кем доводилась им Джессика. Борису на это было наплевать.
Он наклонился над двигателем и для конспирации заелозил гаечным ключом по головке свечи.
Джессика кошкой прошмыгнула в узкую щель. Пританцовывая на холодных плитах пола, подошла к Борису. Помедлив, положила руку ему на поясницу между майкой и шортами. Ладошка была фарфорово холодной.
Он через плечо послал ей улыбку. Уже развил в себе
Выглядела Джессика на удивление свежо. Просто ходячая реклама лёгких наркотиков и маргинального образа жизни.
По своему опыту Борис знал, заигрывать во фрондёрство с обществом можно. Но не долго. Рано или поздно оно возьмёт тебя за глотку, встряхнёт и потребует либо встать в строй, либо отправляться на помойку. Есть ещё третий путь. Но он не для всех. Взять общество за горло, встряхнуть и выбросить на помойку. По нему идут святые безумцы и злые гении.
— Ты разбираешься в моторах? — спросила она его по-английски.
Он кивнул.
«Могла бы вспомнить, что вчера на трассе я на руках перебрал их убитый движок. Карбюратор засрали, как трубку для гашиша. Хоть ножом соскребай. Что за народ? Без специалиста спичкой чиркнуть не могут».
— Завидую. Мой папа тоже всё делал своими руками.
Борис для вида подёргал провода зажигания.
— Делал?
— Папа погиб.
— Извини.
— Уже прошёл год. — Она прижалась к нему бедром. — Не раскрылся парашют.
— Он был десантником?
— Нет, что ты! Адвокатом. Парашют — это так, развлечение. Ещё он гонял на трайках по пустыне. И вот на таком ездил по выходным.
Она указала на «харлей» в углу.
«Понятно. RUBer [11] довыёживался. Скучно было жить. Зато летел штопором, наверно, весело!» — подумал Борис, вытирая пальцы ветошью.
— Ты умеешь ездить на байке, Борис?
— Нет. Из принципа. Понимаешь, Джесс, вот здесь, — он постучал пальцем по виску, — находится результат пяти миллионов лет эволюции разумной жизни. По глупости размазать его по асфальту — преступление против природы и научного прогресса.
11
— от «Rich Urban Riders» (букв. «богатенькие городские ездоки») — презрительная кличка, данная маргинальными группировками байкеров типа «Ангелы Ада» представителям среднего класса, ищущим острых ощущений от езды на мотоцикле и покупающим для этого дорогие и престижные модели.
— Ты странный. — Ее ладошка отлепилась от его поясницы.
— Не спорю. Просто у меня есть свой способ получать острые ощущения.
— Какой?
Он не ответил. Закрыл капот. Обошёл машину. Не садясь на сиденье водителя, повернул ключ зажигания. Мотор радостно заурчал.
Джессика отбросила с лица волосы. Из-за шума мотора он не расслышал, что она сказала. Заглушил мотор.
— Повтори, пожалуйста.
Она вздохнула так, что под майкой подпрыгнули черные бусинки сосков. Помялась.
— Подбрось меня до Л.А., Борис.
— В Лос-Анджелес? Нет проблем. А что скажут ребята?
— Они мне надоели. Сначала было весело, а теперь… — Она наморщила вздёрнутый носик. — Слишком много драгз.
— И слишком мало музыки?
Она радостно закивала.
— А в Л.А. тебя ждёт мама?
— Нет. Сестра. Старшая.
Он посмотрел на часы.
— Десять минут на сборы, О’К?
Джессика подлетела, чмокнула в щеку и кошкой бросилась из гаража.
Борис пожал плечами.