Перейти черту
Шрифт:
— Слушаю.
— Ты почему не доложил мне о неприятностях в рязанском филиале, как я тебе говорил? — Сходу начал распыляться отец, который терпеть не мог неподчинения.
— Не посчитал нужным, так как проблема была улажена в кратчайшие сроки, — мысленно я призывал высшие силы дать мне терпения, чтобы пережить разговор с этим невыносимым человеком. — Ты кого из себя строишь? Думаешь, самый умный, раз быстро разрешил конфликт?
Я визуально представил, как он мечется по комнате в желании придушить меня. Проходили уже.
— У тебя ко мне какие-то претензии?
— Не забывай, кому
— Можешь не переживать, я не забуду. О многом не смогу забыть.
Между мной и отцом стоит огромная пропасть, через которую за многие годы мы так и не смогли проложить связующий мост. Слишком жесткий по натуре, он даже не пытался заслужить доверия и любви сына. Считал проявление этих эмоций недостойными его персоны. Главный девиз мужчины по жизни звучал так: «Боятся, значит уважают». И делал все, чтобы каждый замирал от страха при виде него. Только вот мне был не ведам страх… Я ненавидел его. Но продолжал исполнять роль прилежного сына, потому что от каждого моего решения, каждого поступка зависела жизнь другого человека.
— Ты забыл про наш уговор? Я должен быть в курсе всех событий. Повторяю, всех! Не хочу, чтобы эти шакалы разорили мою фирму.
От одной только мысли, что его детище перейдет в чужие руки, отец просыпался в холодном поту. Поэтому он был вынужден просить меня о помощи. Вернее не просить, а угрожать, используя в своих грязных целях живых людей.
— Хочешь совет? Смени своих шпионов, они не успевают доносить тебе информацию, — как же мне сейчас хотелось увидеть его перекошенное от злости лицо. Это зрелище всегда доставляло истинное удовольствие.
— Я посмотрю, как ты запоешь, когда врачи разрешат мне вернуться к делам. Тогда можешь начинать рыть себе туннель под землю.
Ну, это вряд ли. К управлению фирмой ты больше не вернешься. Я не позволю.
За те годы, что я стоял во главе, фирма достигла больше, чем смог добиться мой отец. Даже финансирование полностью легло на мои плечи. Если он надеется выйти из игры без потерь, то слишком ошибается. Я успел основательно подготовиться к борьбе с родным отцом. Он пока не чувствует во мне угрозы, потому что в его руках козырь против меня. Но скоро все изменится. Я заставлю его испытать ту же боль, что он причинил нам.
— Если я его и вырою, то только для тебя. Хотя, нет. Для тебя я даже пальцем не пошевелю, — ухмыльнулся в трубку я, стараясь задеть мужчину.
— Осторожнее со словами. Ты ведь хочешь увидеть ее живой и невредимой? — Перешел в наступление отец.
Сжав руку в кулак, я ударил костяшками по окну, пытаясь хоть так выплеснуть скопившуюся злость.
— Только тронь, тогда можешь попрощаться со своим бизнесом. Я предупредил.
Мужчина натужено засмеялся, тут же захлебываясь в приступе кашля. Не желая выставлять себя больным и немощным, он быстро сбросил вызов, на что я облегченно выдохнул. Хоть сегодня мои нервы не подвергнутся жесткой проверке на прочность. Посмотрев на экран телефона, я громко выругался. Еще двадцать минут назад я обещал Вике быть дома. Похоже, я нарвался на хорошую трепку. Вспомнив свою розовощекую красавицу с зелеными глазами, я в спешке подхватил со стола
7 глава
С момента моего жаркого общения с Адамом прошло уже шесть дней, но за это время он так ни разу и не попался мне на глаза. С одной стороны, я была безумно счастлива возможности избежать неловкости в его присутствии. Но, с другой стороны, мне необходимо было проверить, сможем ли мы обойти произошедшее в его кабинете и восстановить рабочие отношения.
Вот как раз сегодня я и отвечу на волнующие меня вопросы, потому что буквально пару минут назад Николай отправил на мой компьютер сообщение о том, что Адам Русланович желает меня видеть. Несмотря на трясущиеся поджилки, я уверенно выпрямила спину, сжимая в левой руке папку с документами.
Прокручивая в голове нюансы по делу нового клиента, я завернула за угол коридора. Неожиданно мои ноги наткнулись на какое-то препятствие, отчего я едва не упала на пол. Выставив руку вперед, я врезалась ладонью в стену в попытке устоять и не полететь вниз головой. Папка выпала из моей руки, с громким шлепком ударяясь об пол. Развернувшись, чтобы увидеть объект своего конфуза, я наткнулась взглядом на маленькую светловолосую девочку, сидящую на полу в нежно-голубом платьице и молчаливо потирающую хрупкую лодыжку. Подбежав к ребенку, я осторожно осмотрела ее ногу, замечая неглубокую царапину на нежной коже.
— Болит?
Энергично закачав головой, девочка приподняла подол платья и взяла с пола куклу с отломанной рукой.
— Мне только вчера ее папа купил. Барби очень красивая, да? — С энтузиазмом спросила она.
— Конечно.
Улыбнувшись, я поставила девочку на ноги и привела в порядок ее внешний вид. Она, словно ничего не произошло, весело приплясывала рядом, любопытно осматривая меня с ног до головы. Ничего не смущает больше, чем взгляд невинного ребенка. Особенно такой пристальный и внимательный, словно не упускающий мелкие детали.
Стоп! А что здесь, собственно, делает маленькая девочка?
— У тебя точно ничего не болит? — Царапина, конечно, не глубокая, но я должна была удостовериться в нормальном самочувствии ребенка.
— Нет. Это всего лишь вавка. Ты знаешь, как я вчера упала с качелей? Даже локоть разбила. Ой! — Внезапно она хлопнула себя ладошкой по рту, резко замолкая.
— Что такое? — Взволнованно спросила я, пристально осматривая ее.
— Я должна обращаться к вам на «вы». Только не говорите моему папе, а то он расстроится.
Тихо засмеявшись, я неожиданно для себя протянула руку и погладила пухленькую румяную щечку. Девочка непонимающе захлопала большими зелеными глазками и сделала шаг назад. Видимо, своими действиями я напугала ребенка. Еще бы, какая-то незнакомая женщина лезет к ней со своими нежностями. Я бы тоже испугалась, будь сейчас в ее возрасте.
— Сколько тебе лет? — Чтобы хоть как-то скрыть возникшую неловкость, я задала девочке вопрос.
— Вот столько, — вытянула она маленькую ручку с растопыренными пятью пальцами. — Я уже большая, правда?