Перезагрузка или Back in the Ussr-3

Марченко Геннадий Борисович

– Это верно, - кивнул Вэнс.
– Китайцы обвинив во всем Тайвань, уперлись в желании его покарать. Мы, понятно, не можем им позволить напасть на Тайвань. После такого все союзники потеряют веру в нас. Но и китайцы не могут отступить. Азиаты, что вы хотите! Сохранение лица для них превыше всего. Будь жив Чжоу Эньлай, этот великий человек, возможно, нашел бы выход. А так наши отношения с Китаем зашли в тупик и выхода я не вижу.

– Вот в Москве радуются, - проворчал Бжезинский.

– Думаю, радующиеся есть и в Пекине, - ответил Вэнс.
– Хуа у власти всего три

года, он не может дать слабину. Свои сожрут. Его позиции и так были не очень прочны, группа Дэна им всерьез угрожала. Зато теперь он, используя форс-мажор, избавился от всех сторонников Дэна и Е Цзяньина, да и остальных соперников крепко прищемил. И к тому же получил возможность сплотить нацию против внешнего врага - Тайваня и нас. Так что еще вопрос, где рады больше - в Кремле или в Чжуннаньхае.

– А нам остаеся только ждать, пока китайцы не отвлекутся на что-то другое.

– Легко сказать!
– вмешался Мейер.- Китайцы собрали два миллиона солдат на берегу Тайваньского пролива!

– Ничего, пролив широкий, китайцам его не перешагнуть, - заметил Уоткинс.
– А Седьмой флот всегда наготове!

– Завидую я вам, военным, улыбнулся Вэнс, - как все у вас ясно, четко и просто!

– Возврат в 1958-й?
– сказал Мондейл.
– Двадцать лет нашей дальневосточной политики можно спустить в сортир.

– Предложите выход, - мистер вице-президент, - отозвался Вэнс.

– Джентльмены, я полагаю, мы достаточно подробно обсудили наши проблемы в Азии, - подытожил Президент.
– Я решил принять прозвучавшие здесь предложения по Ирану, Афганистану, Пакистану, Саудовской Аравии, Северному и Южному Йемену, Камбодже, Китаю, а также Коморам. Исполнение я возлагаю на вас и ваши ведомства с соответствии их компетенцией. А теперь перейдем к делам Европы...

Глава 15

Разговор о европейских событиях занял на порядок меньше времени, но вызвал не меньше эмоций.

– То, что случилось в Италии - это эпический провал, джентльмены!
– Президент обвел собравшихся тяжелым взглядом.
– Такого не было со времен Перл-Харбора и Батаана! Коммунисты в правительстве! Италия вышла из военной организации НАТО! Мы лишились наших баз! Макаронники заключают многомиллиардные контракты с Советами! Мы разом потеряли все позиции, завоеванные с 1943 года! Да еще и опозорились на весь мир! И я желаю знать, джентльмены, кто или что тому виной?

– По-моему, виновник очевиден, мистер Президент, - отозвался Бжезинский.
– Кто, кроме русских, мог устроить это побоище в Риме? И я не сомневаюсь, что именно с их помощью Моро нашел концы заговора.

– Согласен, - поддержал Тернер, - хотя на русских это не похоже. Еще никогда они не действовали так решительно, нагло и оперативно, играя на опережение.

– Меня интересует другое, - сказал Картер.
– Откуда они вообще узнали о покушении, да еще с такими подробностями? Они же заранее устроили засаду на месте будущего похищения! На самих похитителей! То есть они знали все!

– Итальянцы, -

пожал плечами Мейер.
– Макаронники совершенно неспособны хранить секреты. Хуже лягушатников, ей-богу! К тому же в этой Италии полно симпатизирующих красным. Так что искать утечку надо на 'сапоге'.

– Я бы не был так уверен, - вмешался Мондейл.
– Истории с Эллсбергом и Эйджи показали, что утечки могут быть и у нас, и вам, Билл, - вице-президент повернулся к Уэбстеру, - придется это проверить.

– Уже проверяем, - ответил директор ФБР, - пока никаких следов.

– Я хотел бы услышать конкретные предложения, джентльмены, - сказал Картер, - как исправить ситуацию в Италии?

– К сожалению, в политической сфере наши возможности ограничены, - сказал Вэнс.
– Расследование этого заговора и весь этот скандал стоили карьеры множеству итальянских политиков, дружественных Америке. Многие оказались под судом, другие утратили популярность. Да и ватиканский скандал сильно сказался, расколов консервативную и антикоммунистическую часть католиков, которая могла бы стать основой оппозиции правительству Моро. Я бы предложил работать с лидерами социалистической партии. Хоть она и входит в кабинет Моро, но больше двух десятков лет эта партия проводила антикоммунистическую политику, что не могло не наложить свой отпечаток. Плюс политическая ревность и страх оказаться в тени более влиятельных коммунистов.

– Антикоммунистическую политику? Больше двадцати лет?
– иронически отозвался Бжезинский, - А до этого больше двадцати лет они проводили вполне прокоммунистическую политику, действуя заодно с ИКП. Да и потом их антикоммунизм ограничивался Римом, а на местах они вполне себе сотрудничали с коммунистами.

– И тем не менее, это единственная возможность, - ответил Вэнс.
– Если удастся отколоть социалистов от правительства Моро, то вместе с отколовшимся правым крылом христианских демократов они смогут стать основой для оппозиционной коалиции, имеющей шансы на победу.

– Призрачные шансы, - хмыкнул Бжезинский.

– Какие есть, - хмуро отозвался Вэнс.
– Ничего другого все равно предложить нельзя.

– Примем за основу, - сказал Картер.
– Но Збигнев прав, этого мало. Есть еще у кого-то предложения?

– Экономическое давление, - сказал Бжезинский.
– Санкции.

– Санкции вводить нельзя, - быстро вставил Вэнс, - в ответ макаронники могут окончательно отвернуться и открыто перейти на сторону русских. Вспомните, как нам пришлось отступить в Португалии после аналогичной угрозы.

– Ну, мы же не дети, - усмехнулся Бжезинский, - все можно делать и не так явно. Давление на предпринимателей в частном порядке, отказ в кредитах, создание трудностей бизнесу с Америкой...

– Не поможет, - сказал Вэнс.
– От этого пострадают в основном дружественные нам предприниматели, те, кого еще не посадили. Те, кто поддерживают кабинет Моро, в основном работают с Европой, третьим миром, а теперь еще и с русскими. Их нашим давлением не напугать. Тем более что для них, в нынешней кризисной обстановке, сделки с русскими действительно выход.