Пережить сегодня
Шрифт:
– Станислав Саныч! Рация накрылась, связи нет, а там эти… ну как их? Зомби в общем! Цела толпа… не менше сотки ща сюда топают то-ли с Братского кладбища, то-ли с Еврейского, то ли с обоих разом! – затараторил Костя, по своему обыкновению, проглатывая некоторые буквы в угоду скорости речи.
– Стоп-стоп. Притормози Кость! Что с рацией натворил? И какого лешего ты там Антоху одного оставил? – сурово спросил я, пытаясь переварить услышанное.
– Та я ж гворю… – выпалил сперва по привычке Костя. Я сделал жест рукой, призывая Слепенкова говорить менее эмоционально. Парень кивнул, выдохнул и продолжил старательно выговаривая
– Костя, не отвлекайся – выкладывай давай! – я начал терять терпение.
– А, ну так вот. Смотрю я на них… а они такие – топ-топ, топ-топ. Как будто ноги у них не гнутся совсем. Я сразу не допер, чего с ними, но потом смотрю – с левого края, то-ли четверо, то-ли пятеро зомбаков мужика живьем жрут. Я кричу Антохе – «Мочи гадов!». Он двоих трупаков завалил, но мужик к тому времени уже того… скопытился, – взгляд у Кости стал отрешенным и пустым, словно он только что мысленно заново пережил тот момент.
– Ты что здесь забыл? Ты Васина должен прикрывать! А ты выходит от страха обделался и напарника своего бросил? Вот дождешься. я тебя сначала сам отмудохаю, а потом… пинком из армии, – я сердито сжал кулаки и шагнул к парню.
– Не-нет, тарищ каптан, – Костя съежился с высоты своего роста, так что, казалось я стал выше его ростом и затараторил со скоростью пулеметной очереди – Не брсал я Тоху! Гврю ж – зомби. А он мне ткой – должи кэпу. А я такой чик-чик, а она не того. Вот я и рванул пулей сюда! Рацию другую надо, я братюню не кину!
Костя выставил перед собой правую руку. В ладони был зажат черный прямоугольник портативной рации. Для наглядности, Костя несколько раз зажал мембрану вызова. Ни знакомых щелчков, ни шипения, ни тем более голоса – средство связи оказалось неисправно.
В этот момент справа из-за моей спины показался Леха Коченов. Простодушное широкое деревенское лицо покрывали веснушки. Они казались вполне уместными, в обрамлении огненно-рыжих волос. Виски и затылок некогда были выбриты «под ноль», но сейчас их покрывала негустая коричнево-оранжевая щетина, вторя потемневшим веснушкам на лице. Камуфляжная куртка не могла скрыть его развитой мускулатуры. В левой ладони он зажал цевье Калашникова, который, казалось совсем не подходил бойцу по габаритам. Ему бы с «печенегом» на плече ходить, а не с автоматом. Он был моим негласным правой рукой в группе. Я и Леха служили вместе еще до того, как оказались в этом отряде. Но сейчас, внутри меня закипала злость, словно вода в чайнике.
– Держи мою, – с этими словами Леха снял рацию со своего пояса и протянул ее Слепенкову.
Костя посмотрел на рацию, затем на меня, потом на Леху, а после снова перевел взгляд на меня. Гнев внутри меня быстро утихал. Парень действительно поступил как было должно. Но я ничего не могу с собой поделать. Характер у меня не подарок. Взрываюсь словно порох, но также быстро затухаю. Была в моей службе пара случаев, когда эта черта аукнулась мне, не позволяя продвигаться выше по карьерной лестнице. Ладно, что было то было – какой уж есть.
– Что смотришь? Бери и дуй к Васину, – гаркнул я, но все, кто
– Стой! – я крикнул в след парню, уже успевшему сделать пару быстрых шагов обратно к выходу.
Костя замер и осторожно повернулся, сжимая в каждой руке по рации.
– Сломанную связисту отдай или ты их коллекционировать собрался? – спросил я.
Леха усмехнулся и сделал шаг на встречу сбитому с толку парню.
– Беги, я ему передам, – Коченов протянул руку и забрал неисправную рацию.
Слепенков кивнул в знак благодарности и рванул в сторону выхода, как будто за ним черти гнались. Кстати о чертях…
– Докладывай об изменении обстановки, не прозевайте там все! – напутствовал я парня вдогонку.
Боец не оглянулся, но я был уверен, что он меня услышал. Я обернулся к остальным членам отряда. На меня с улыбками смотрели трое моих бойцов. Вообще нас девять: молчаливый снайпер Антон Васин, многострадальный Костя, двое штурмовиков, Артем Макарченко – наш связист, пилот винтокрылого монстра Паша Лыков, который ждет нас в двух кварталах отсюда, военврач и я – ваш покорный слуга. Одного из бойцов группы вы уже знаете – это здоровяк Алексей Коченов.
Передо мной слева стоял второй штурмовик – Витя Мишин. Но мы зовем его «Витя-Машина». До службы по контракту этот суровый без пяти минут пятидесятилетний мужчина, активно занимался бодибилдингом. Как и многие спортсмены его поколения тренировок, вскоре он стал весьма мускулистым русским богатырем, но обзавелся объемистым животом, расчерченным буграми кубиков пресса. Он был невысокого роста, а глаза на его абсолютно лысой голове были близко посажены к крупному носу. Руки Вити лежали на стволе и прикладе ручного пулемета Калашникова, который словно гротеский медальон, мирно весел на ремне перекинутым через мощную широкую шею.
Справа от «Машины» ссутулив плечи стоял военврач Кирилл Плюев. Он не был в составе отряда на постоянной основе. Однако его специально приставили к нам, для выполнения сегодняшней миссии. Работа по эвакуации гражданских лиц обязывает наличие врача, чему я в сложившейся обстановке был только рад. Он был облачен в военный китель, брюки и строгие туфли. Однако то, как непринужденно и легко он двигался в форменной одежде, не позволяло заподозрить, что новый член нашей команды, только и умеет просиживать штаны в кабинете. Плюев был самым возрастным из нас, на вид ему не меньше шестидесяти. На висках и затылке его короткий ежик волос покрывали неровные пятна седины и лишь усы-щетка были угольно черными.
– Саныч, ну зачем ты так с парнем! Если от мертвецов не обделался, то от тебя точно в штаны кирпичей набросал, – ехидно ухмыльнулся Витя.
Причиной того, что мы не удивляемся сведениям о зомби на улицах, была цель нашей миссии. Несколько часов нас в экстренном порядке собрали в рамках объявленной правительством мобилизации вооруженных сил. В ценных указаниях значились несколько фото и видео файлов, подтверждающих то, что людские страхи о воскресших мертвецах больше не вымысел. А тот факт, что количество мертвых значительно превышает количество живых стало причиной того, что все полетело к чертям так быстро. Телевещание быстро оповестило жителей нашей планеты, но захирело через несколько часов. Интернет протянул немногим дольше, там где еще сохранилась подача электроэнергии.