Переживая утрату
Шрифт:
– Кать, я тоже без денег, честно. Давай в другой раз леща поедим? – отказывалась Люба.
– Ну, Любанечка! Ты ж моя самая-самая любимая подружка! У меня ближе тебя только Костик! Я просто хочу отметить отработанный месяц на новом месте. Ну, пожалуйста! – не унималась Катя.
– Я вижу, ты уже отметила. – стояла на своем Люба.
– Ой, что я там отметила? Две баночки пивка выпила. И что тут такого? Мне восемнадцать лет уже восемнадцать лет назад стукнуло. К тому же завтра – выходной. Я просто хочу расслабиться, снять стресс. – уговаривала Катя.
– Не знаю, мне не нравится,
– Тем более надо расслабиться сейчас, пока Кости нет. Ну, ты же все понимаешь: я не пью, а принимаю лекарство от душевных ран. Так мне тяжело живется… – со слезами на глазах сказала Катя.
– Ладно, собирайся, пошли за твоим лещом. – сжалилась Люба.
– Спасибки! Спасибки! Спасибки! Ты – самая крутая супер-подруга!!! Мир тебя не забудет! Я тебя обожаю!!! – запищала Катя и наспех натянула на себя платье балахонистого типа.
Подруги вышли из подъезда, прошли около пятидесяти метров и оказались в маленькой пивнушке со звучным названием «Живое пиво Дона». В полумраке виднелись силуэты завсегдатаев, добрая половина которых приветственно закивала Кате.
– Да я смотрю, ты здесь не впервые. И это еще мягко сказано. – грозно сведя брови, укорила Люба подругу.
– Любаня, не выдумывай! Это ж типы с моего двора. Алкашня местная. Забудь о них. Смотри, какой лещик прозрачный, аж светится, прям янтарный! – сказала Катя, указывая на развешенную за прилавком рыбу.
– Девушка, – обратилась Люба к продавщице пенного, – дайте нам, пожалуйста, вот этого большого леща!
– И пивка холоденного! – жалобно дополнила заказ Катя, кладя подбородок подруге на плечо.
– И пива полторашку. – обреченно вторила Люба.
– Девушка, две полторашки. Две! – уточнила Катя, вытянув вперед руку, с оттопыренными указательным и средним пальцами.
– Зачем так много? – спросила Люба у подруги.
– Да нам это на один глоток! Все, не позорь меня перед ребятами, плати и пошли! Я тебя обожаю! – чмокнув подругу в щеку, сказала Катя.
Она ловко уложила леща и пиво во взятый из дома, большой черный пакет и поспешила к выходу, не давая Любе опомниться.
Едва переступив порог дома, Катя достала две больших стеклянных кружки и налила в них пиво. Отпив глоток, она большими кусками нарезала рыбу на газете, красиво выложила салфетки в деревянную подставку, и поместила все это на советский журнальный столик в комнате.
– Вот это я называю праздник! Спасибо тебе, Любанечка! Ты – настоящая подруга! Давай, за нас! – торжественно произнесла Катя и протянула свою кружку к кружке подруги.
Они стукнулись. Люба лишь сделала глоток, а хозяйка дома, осушив кружку одним махом, уже уплетала кусок леща.
– Какая вкусная рыбка! Жирок аж по пальцам течет. – нахваливала Катя, прикрывая глаза от удовольствия.
– Точно, супер! – поддержала подруга.
– В понедельник Костя вернется с лагеря. Наконец-то! Мне без него так скучно было! Отвечаю! – сказала Катя.
– Представляю. И меня, как назло, не было. – закивала головой Люба.
У нее в этом году отпуск выпал на август, и с первого числа, которое как раз
Все началось с того, что лето выдалось особенно жарким в этом году. МЧС забрасывало граждан смс-ками с предупреждением о чрезвычайной пожароопасной ситуации, а рьяные активисты спасали леса, доступными им способами. Будучи человеком дела, Люба захотела как-то помочь добровольцам, занятым в этой сфере. Она набрала в поисковике: «Волонтеры, борьба с лесными пожарами», в надежде найти банковский счет для перечисления денежных средств, а нашла целое сообщество Добровольных лесных пожарных. На первой же странице был указан дежурный телефон и вся необходимая информация о работе сообщества, а так же анкета для желающих принять участие в ежегодном дежурстве в противопожарном лагере, правила безопасности в лагере, список того, что нужно взять с собой, и реквизиты для пожертвований. Мысли о банальном перечислении денег повергли Любу в пучину негодования, даже рассматривать этот вариант для нее было оскорбительно. Определившись в течение пяти минут с территорией, которую она будет спасать, Люба заполнила анкету для волонтеров противопожарного лагеря в Чите, купила в ближайшем магазине туризма палатку, спальник, берцы, налобный фонарик, складной нож, автомобильную аптечку, и стала с нетерпением ждать августа.
Когда мама Любы узнала, что дочка спустила большую часть денег, отложенных на поездку на Черное море, ее охватил ужас. Таисия Ивановна была женщиной рассудительной и бережливой. Все общества Гринписовцев тетя Тая считала скоплением полоумных бездельников, которым нечем заняться, и вот на ее взрослую – двадцатишестилетнюю дочь нашла эта несусветная блажь. Когда, несмотря на все уговоры матери, Люба все же уехала с Добровольными лесными пожарными Забайкалья, тетя Тая частенько звонила Кате и надрывно сетовала на сумасбродство дочери. Потягивая ежедневный пенный антидепрессант, девушка с удовольствием поддерживала эти полуторачасовые беседы, понимающе кивая в знак согласия, словно Таисия Ивановна могла это видеть.
– Ну и как там Читинские леса поживают? – спросила уже захмелевшая Катя.
– Благодаря отрядам добровольцев неплохо, во всяком случае лучше, чем могло быть, без помощи волонтеров. – ответила Люба.
– И на кой черт тебе эти пожары сдались? Я не понимаю. Могла бы на солнышке загорать, в море купаться, сувенирчики на базаре разглядывать… Может, и мне что-нибудь перепало бы. – рассуждала Катя.
– А какое может быть море, когда горят легкие планеты? – серьезно ответила подруга.
– Ну, например, Черное. Ну, горят легкие, тебе-то что? От этих лесов до нас сотни километров, пусть те, кто там живет, посуетятся. – Катя непонимающе пожала плечами, ее белесые бровные дуги, густо покрытые нещипаной растительностью, настойчиво поползли вверх. Она пополнила свою кружку и вопросительно взглянула на полную кружку подруги. Та сделала ей жест рукой и отрицательно покачала головой в знак того, что пока пить не хочет. Катя не стала особенно настаивать, прикинув, что три литра пива, гораздо лучше, чем полтора.