Перкаль. Флер страсти
Шрифт:
Теперь мне не уйти от Яна… Теперь нет… У меня не было больше сил сопротивляться, куда-то бежать. Я обхватила себя руками и ждала, когда парень поднимет голову и улыбнётся мне из-под капюшона знакомой Яновой ухмылкой.
Я стала загнанной дичью, покорно ждущей, когда охотник вскинет ружьё.
– Ева, успокойся. Это не он.
Вздрогнув, обернулась на соседнее место и вместо сидящей там женщины увидела Гая.
Гладко выбрит, причёсан, свеж, и убийственно спокоен. Вот что за человек такой?
Ни
– У тебя лицо такое, как будто по нему сапогами прошлись, – продолжил Гай. – Возьми себя в руки.
Его грубые слова подействовали как отрезвляюще. Я действительно превращаюсь в параноика.
– Откуда ты знаешь, что это не Ян?
– Видел, как он проходил регистрацию, – снизошел до ответа Гай.
– Ну, спасибо, что успокоил, – чувствуя себя совершенно по-дурацки произнесла я. – А теперь уходи!
– Вообще-то я тоже лечу этим рейсом, – сообщил Гай. – Даже на соседнем с тобой кресле. Может, нет смысла мне уходить?
Я даже дар речи от такого вероломства потеряла.
– Зачем? – воскликнула громче, чем следовало, и сразу понизила тон. – Забудь меня. Пожалуйста, Гай! Я не хочу иметь ничего общего с… убийцей. Если ты не возьмёшь билет на другой рейс, я снова обращусь в полицию. Я не отступлю, Гай. Что бы ты ни сделал, я не прощу тебя за Влада. Никогда.
Я впервые назвала его этим страшным словом, но он даже не поморщился.
Я закончила свою речь очень спокойно.
Я говорила правду.
Выслушав меня, Гай не стал оправдываться, возражать, уговаривать или клясться в вечной любви.
Он просто достал из своего кейса вскрытый квадратный конверт и протянул мне.
Я машинально взяла, почувствовав внутри что-то плотное.
Подняла на него глаза.
– Что там? Что?
Гай молча смотрел на меня.
Не зная, чего ожидать, я открыла конверт и достала несколько фотографий.
– Этого просто не может быть… – прошептала.
Господи боже, я его похоронила, я его оплакала, я поставила свечу за упокой его души.
Я поверила в то, что он убит, поверила слепо, безоговорочно и постаралась забыть, тогда как он был жив.
Влад жив.
Фотографии непрофессиональные, и все-таки очень качественные и яркие, как будто снимали на хороший телефон.
На первой Влад стоял на ступеньках Согинеи, прикуривая сигарету.
Мимо шли студенты, но ему, похоже, было все равно. Это было что-то новенькое, потому что курящим я его видела лишь раз – в ночь, когда он признался мне в любви.
А тут так демонстративно, напоказ – я хорошо помнила развешанные по Согинее правила, гласящие, что курить на территории академии строго запрещено.
Влад как будто стал ещё бледнее, ещё болезненнее, чем я его помнила. Черное пальто было неожиданно стильным и здорово шло ему, учитывая в какие
Вторая фотка явно сделана с одной из ступенек расположенной амфитеатром лекционной.
Влад читал лекцию у кафедры. Это было так обыденно, привычно и так позабыто, что у меня даже сердце защемило.
Я обратила внимание, что на доске позади него была мелом выведена дата. Позавчерашняя.
На третьей и последней фотографии Влад, сгорбив плечи, стоял под дождём на остановке, ожидая свою маршрутку.
Неведомый фотограф умудрился заснять его крупным планом: на тёмных волосах бисеринки дождя, уголки губ чуть опущены вниз, и только глаза – яркие и пронзительно синие выделяются на печальном лице Влада.
На этой фотографии он был чем-то похож на Пьеро.
Я не знаю, как описать бурю эмоций, которая охватила меня при виде этих фотографий. Я забыла о том, что сижу в аэропорту, забыла о Гае, забыла даже о Яне, перебирая фотографии и вглядываясь в черты лица своего бывшего преподавателя, который когда-то признался мне в любви.
Что Влад думает обо мне сейчас?
Ненавидит, разлюбил, позабыл?
Вариантов очень много.
Он мог подумать, что помимо Эли в тот вечер бала-маскарада в Согинее маньяк напал еще и на меня и что я мертва.
Или что это я маньячка – убила Эльвиру и скрылась.
Дико звучит, но чего только не бывает.
Хотя, скорее всего, Влад решил, что я сбежала вместе с Гаем. Наплевала на него, на его чувства, даже смс не написала напоследок.
Я должна его увидеть!
Должна поговорить с ним, все объяснить. Я ведь теперь так перед Владом виновата – вовек не искупишь свою вину.
Он открылся мне, а я дала надежду, а потом просто исчезла.
Да он меня тварью последней наверняка считает.
А, может, и не думает уже обо мне?
– Ева, – тихо позвал Гай. – Почему ты плачешь?
Действительно, плачу.
И не могу остановиться. И вправду, почему?
– Что произошло, когда полиция увела меня из твоего номера? – спросил Гай и добавил, сделав паузу. – Ты была на Модиано?
Я кивнула и зарыдала еще сильнее.
Что-то произошло со мной, мой обычный рационализм впервые валялся в полной отключке, позволив эмоциям одержать полный верх.
Все навалилось одновременно: одинокие пустые дни бездумного бегства, комнатушка, заставленная камерами, в которой меня собирались изнасиловать, кровь на белых тогах греческих богов-актеров и то, как я умирала на солнцепёке от запаха тухлой рыбы и страха, что увижу безумные глаза Яна совсем близко…
И новость о том, что Влад жив, которая потрясла даже больше всего остального, пробудив какие-то неясные мысли, чувства и образы.
Гай привлёк меня к себе, а я не нашла сил отстраниться.