Перо Демиурга. Том I
Шрифт:
«Когда придёт время, ты будешь знать, что делать».
Вот же туманный засранец!
И следом.
Твою мать. Не спросил у него, что же из себя на самом деле представляет Пепельный склеп. К схрону Демиурга просто так не присоседиться, а лич пробил стену.
Помяни чёрта…
— Испугался? — косо оскалился некромант, отчего череп, охваченный изумрудным огнём, перекосило.
Сколько времени я стоял
— Понимаю. Аларис только кажется белой овечкой, но состриги с неё шерсть. О… Ты найдёшь кожу чёрную, как моя душа. Иные на вершине Пантеона не выживают.
Я попытался заговорить и закашлялся. Голова очень неспешно приходила в порядок.
— Какая трогательная забота. Я справлюсь, — прокаркал я пересохшим горлом.
— Будь умницей, — щёлкнул зубами колдун, — постарайся. Или пожалеешь.
— Прямо дрожу от страха. Ладно, не буду отвлекать. У тебя там наверняка загруженное расписание. Полировка черепа. Экзистенциальная тоска. Крикет с мертвяками. Снова полировка…
Я махнул ему рукой и направился прочь.
— Шут? Я люблю шутов, — донеслось мне вслед. — Душа последнего на вкус была, как сахарная вата.
Уже достигнув выхода, в последний раз оглянулся на запертую дверь. Она всё ещё переливалась яркими линиями. С тобой мы ещё увидимся, крошка.
— Однажды я убью тебя, — равнодушно заметил Неергоф, поймав мой взгляд.
Подмигнув ему, я скользнул в Теневой сдвиг. Лич слово в слово повторил моё обещание.
У дураков мысли сходятся.
У меня ушло больше полутора часов, чтобы вернуться в Рунсвик.
Телепортироваться я смог, только когда выбрался в мавзолей Дома Глан’нат. Однако сразу прыгать в деревню не стал. Кто знает, какая зараза пристала ко мне в Тахвере. С одной стороны, никаких магических микробов я не чувствовал, с другой, в этом деле лучше не рисковать. Занесу случайно чуму, она выкосит всех жителей, а то и Стальных Крыс. Лучше провести дезинфекцию.
Поэтому я появился на окраине Аскеша у самого начала той заброшенной дороги до Тахвера. Связался с Совереттом и попросил о помощи, вкратце обрисовав суть. Братец ответил, что это дело по части лекаря Ираксиса и тётушки Оринды. Меня подвергли тщательному осмотру, при этом делали это издалека и, закрывшись толстыми магическими щитами. В конце концов, постановили, что я чист. Фигурально выражаясь, потому что мою броню следовало отдать в химчистку. Слишком много кровавых потёков, костяной муки, грязи и всякого прочего.
— Любимая тётушка, — снова поблагодарив её, произнёс я, — тебе доводилось слышать о душах, запертых в предметах? Оружии? Броне?
— Интересно… — протянул Соверетт, загораясь. — Это где ты такое нашёл? Там? — он качнул головой в сторону тёмного тоннеля.
Оринда облизала розовым язычком пухлые губки, не спеша
Вот шельма…
— Приходилось, любимый племянничек. — Этим славился уничтоженный Дом Дра’майн. Какое забавное совпадение. Ты выбрался из Тахвера, а теперь задаёшь такие вопросы.
— Совпадение. Ага, — я похлопал глазами. — Каковы возможности такой души? Она может без спросу захватить чужое тело?
— Полагаю, вряд ли. В этом состоянии, душа не имеет доступа к накоплению маны. А без неё… Нет. Да и потом, у хозяина преимущество в защите. Его так просто не вышвырнуть из собственного тела. А что, ты нашёл какую-то забавную безделушку?
— Простое любопытство, тётушка, простое любопытство, — я едва склонил голову. — Однако безделушку я действительно отыскал. Этот перстень подчеркнёт цвет твоих глаз.
Машинально я нашарил в сумке один из трофеев, вытащенных из казны Кхаракса. Кольцо без каких-либо чар, зато с приличных размеров рубином. Всё же она помогла мне сейчас. Дважды.
— Бесстыдник, — эльфийка прикрыла рот ладошкой, разглядывая подарок.
— Я вам не мешаю? — Соверетт склонил голову набок и ухмыльнулся.
Распрощавшись, прыгнул в Рунсвик. Здесь давно наступил вечер. Первый этаж борделя пустовал, не нашлось никого и в моей комнате. Чувствуя нарастающее напряжение, я спустился в подвал.
Ребят отыскал только на минус втором посреди тренировочной площадки. Они выглядели… хреново. У Персефоны и Чучундры глаза на мокром месте. Красные. Опухшие. Растёртые. Сейчас они не плакали, но явно делали это недавно. Смоккер, Бармалей и Волчок бледнее альбиносов. Вся троица сжимала кулаки, так, что хрустело железо. Новички казались потерянными. Финка вцепилась в Фобоса, опустив взгляд. Баллистик что-то приглушённо обсуждал с Клаусом. Ноздри Дженни раздувались от ярости.
— Вот он! — крикнула Ромашка.
— Гвин!
— Господи, наконец!
— Они!.. — заорала и тут же зарыдала Чучундра, сбиваясь в словах.
Поймав тяжёлый взгляд Авроры, я отрывисто произнёс:
— Выкладывай.
— Буревестники убили Открывашку и СексТанта.
Глава 5
Я ем города, морями запиваю
Моя борода небо заслоняет
Гром и молнии, туманы и дожди
Мои ботинки лижут министры и вожди
В левой руке — «Сникерс», в правой руке — «Марс»
Мой пиар-менеджер — Карл Маркс
В левой руке — «Сникерс», в правой руке — «Марс»
Мой пиар-менеджер — Карл Маркс
Капитал!
Капитал!
Капитал!
Капитал! [16]
16
Ляпис Трубецкой — Капитал.