Перо Гамаюна. Волшебники Китеж-града
Шрифт:
Однако темнозорцы чтили другие заветы: «сильный всегда прав!», «кто смел, тот и съел!» и прочее. Потому они первыми пускали в ход кулаки, несмотря на внушения дракона.
Мерлантию приходилось разнимать забияк, а особо буйных и непослушных отправлять под яростное око стража порядка Блавора, который и запирал задир в подвале.
– В старые и недобрые времена, – важно вещал дракороль Мерлантий, – не было ни законов, ни уставов, ни правил. И некому было положить предел беззаконию… Не от кого было ждать защиты слабому и сирому…
Заснувший в яви
Он очнулся вдруг посреди урока и огляделся… Мастерская саламандр была полна школяров, сидящих на расставленных там и сям стульях и даже на ступенях витых лестниц, уходящих куда-то на верхотуру, откуда свешивались разные диковинного вида кузнечные инструменты, а по стенам было развешано оружие и броня.
– В то унылое безвременье, – продолжал стращать дракороль Мерлантий, – войны следовали за войнами. Не было ни королей, ни дракоролей, кои бы учредили законы и заставили им следовать. И так каждый был сам за себя…
Дракороль явился Ярику в облике учителя, в тёмно-синей хламиде с блёстками. Его драконью природу выдавал лишь хвост, видневшийся из-под мантии. Он вещал из-за наковальни, похожей на кафедру. Время от времени учитель бил по ней молотом, призывая школяров ко вниманию. Наковальня стояла на уступе перед пылающей печью, представлявшей камин; в огне его вились саламандры.
– Хорошее было времечко… Весёлое! – прошептал сидевший рядом Гришка Кутерьма так, чтоб все вокруг слышали. – Ни тебе уставов, ни королей, ни учителей… Делай, что вздумается!
Его приятели гы-гыкнули: «Ага!.. Ну, ещё бы!..»
– Ну да… – кивнул ему и Ярослав. – Весело было… просто до слёз!
– Также забавно, как если дракошке хвост прищемить… – шикнул на темнозорцев Зилаша.
– Только вообразите, как жилось без законов, – продолжал дракороль. – Также живут малые дети, не ведающие что хорошо, а что плохо. Мне хочется твою игрушку, мне понравился твой леденец… Отдай! Моё! Да ещё это всегдашнее желание выяснить, кто сильнее, кто выше, кто кому хвост прищемит…
Тут мастер-дракон почему-то грозно воззрился на Зилашу.
– А я что, а я ничего! – заёрзал тот под строгим взглядом отца.
Но учитель Мерлантий уже отвернулся.
– Ведь до чего доходило! – продолжил он. – Чтобы ввязаться в драку, довольно было косого взгляда… Да часто и без этого обходились. Просто встреча в чистом поле двух закованных в железо удальцов непременно вела к сече… А уж если где-либо заводился дракон, то все, даже и мутузившие доселе друга-дружку, объединялись и нападали на редкое и красивое, и к тому же волшебное, животное… А зачем? Разве дракон им мешал жить? Нет! Просто драконы более заметны, чем горные козлы или, там, кабаны… Их головы, как трофеи, красивее смотрелись над камином…
Ярик невольно глянул в сторону камина, в огне коего резвились саламандры.
– А ведь, верно, из-за обычая украшать камины головами драконов и вы, саламандры, сроднились с огнём… – шепнул он Зилаше.
– М-мурр… не может быть! – возразил Зилаша. – Хоть мы, как кошки-дракошки, и любим нежиться у жаркого огня… Но вот головы драконов над каминами нас бы опечалили. Пссс… Хорошо, что
– Все изменилось, когда пришло время королей!.. – вещал меж тем Мерлантий. – Появились законы, правила поведения в приличном обществе, носовые платки и канделябры… Дикие доселе огни и пылающие страсти были укрощены, и взрослые, наконец, перестали шалить. Теперь если рыцари встречались в чистом поле, они приветствовали друг друга, потом прославляли прекрасных дам, и только после сего брались за мечи. А если где-то поблизости заводился дракон, то они, прежде чем броситься в битву, читали какой-нибудь стих или пели псалом, а этого всегда хватало, чтобы тот заметил их и принял меры.
– Какие меры? – поинтересовался Ярик.
– А такие… – шепнул ему Зилаша. – Чем обычно грозят драконы поющим псалмы рыцарям? «На одну ладонь положу, а другой прихлопну. Только мокренькое место останется…» Отсюда и пошёл обычай рукоплескать певцам!
После умозрительных занятий и экскурсов в историю, пора было приступать к упражнениям, в коих можно было бы задействовать полученные знания.
Дракороль Мерлантий вызвал святиборцев и темнозорцев на ристала. И школяры, похватав со стенок тренировочное оружие, встали друг напротив друга, заполнив парами всю мастерскую – белые плащи супротив чёрных.
Ярик взял затупленный меч с деревянным щитом и вышел против Гришки Кутерьмы. Рядом встали Емеля против Громилки, а также Иванка против Сластёнки. Они являли собой разительную противоположность: Емеля был рыж и буйно весел, а Громилка – черноволос и хмур, Иванка же был русым и худым, а Сластёнка – белёс и толст.
Зилашка же, обратившись саламандрою, перед началом ристал нырнул в камин, где выстраивались в бойцовские пары его сородичи.
И тут Гришка Кутерьма, не дождавшись колокола, вдруг кинулся на размечтавшегося Ярика Бусинку. Он огрел его булавою и сбил с ног. Ярик упал и потерял меч и щит.
На помощь ошеломлённому и раздосадованному Ярику сразу бросились друзья – Емеля с Иванкою. Емеля саблею выбил из рук Гришки Кутерьмы булаву. А Иванка подставил ему ножку, так что тот тоже растянулся на плитах пола.
– Ты чего? Так нельзя… – завозмущались, перебивая друг друга, Емеля с Иванкою. – Кто же так, исподтишка, нападает!.. Это же нечестно!.. Это не по правилам!..
Поддержать Гришку бросились Громилка со Сластёнкою. Они вместе накинулись на Емелю с Иванкою и на вставшего Ярика. Тот, прийдя в себя, теперь лихо отражал удары и наскоки Гришки Кутерьмы.
Борьба мигом перекинулась и на все белые и чёрные плащи, так что разнимать их и расставлять по местам пришлось уже учителю-дракоролю, обратившемуся в гневе в пышущего огнём дракона.
– Вы всё забыли, чему вас учили! – рычал он, ставя забияк на место. – Прежде чем начать поединок, посылайте вызов! Будьте учтивыми, как и полагается благородным воинам!
Наконец все угомонились, и дракороль подал знак начала состязания, ударив в колокол.
Разгорячённые поединщики принялись сыпать друг во друга учтивые оскорбления, а потом одаривать неприятелей ласковыми ударами и нежными тычками… Дело пошло на лад.