Перо из крыла ангела
Шрифт:
Она собиралась вернуться во Владивосток, когда произошло неожиданное событие: маму увез китайский друг папы. Конечно, увез не одну, а вместе с Колей. Это было похищением. Мама не хотела ехать. Она не поддавалась на уговоры друга, пока однажды, он, почти силой, заставил маму с сыном сесть в такси и увез их на автобусную станцию. Мама не стала устраивать скандал, ей было достаточно того, что все пассажиры автобуса с любопытством смотрели на женщину с белой кожей. Тогда русских в Харбине, и его окрестностях, было мало. Когда приехали в Пинфан, мама заявила, что хочет обратиться к русскому консулу. Друг отца- назовем его Ли, хотя на самом деле у него совсем другое имя, попросил маму успокоится и выслушать его. Он заявил, что обещал
Ли поселил маму с сыном в хорошей квартире. Сам поселился рядом. Они ни в чем не нуждались. В Пинфане было мало культурных развлечений, однако, когда месяцем позже, Ли увез маму с сыном в пригород Пинфана, развлечений не оказалось совсем. Ли сказал, что маме грозит опасность и заявил, что теперь он будет все время рядом с семьей друга. Они поселились вместе.
Ли хорошо относился к Коле. Он учил его правильно говорить по-китайски, учил каллиграфии и рисовал ему картинки, на которых было видно, что идет бой. Потом Ли предложил маме стать его женой. Мама вначале сопротивлялась, но Ли сказал, что ему будет легче защитить ее и сына, если он станет мужем мамы. Через год у мамы и китайца Ли родилась девочка. Ли назвал ее Алатэ. Мама называла ее Аллой.
Среди фотографий промелькнул портрет маленькой девочки. Девочка была прехорошенькой. Она была очень похожа на маму и почти не похожа на папу. Девочка была беленькой и крепко держала брата за руку на семейной фотографии. Когда Коле исполнилось девять лет, а Алатэ-три, мама решила уехать домой в Россию. Она уважала Ли, но не любила его. К этому моменту они уже снова жили в Пинфане. Мама хорошо говорила по-китайски и ей не составило труда тайком купить билет на автобус.
В тот день Ли ушел на работу очень рано. Накануне мама повздорила с мужем и поэтому мужчина ушел на работу ни свет, ни заря. Мама не взяла ничего из вещей. Лишь фотографии папы и вещи для Аллы. Себе и Коле она ничего из одежды не взяла. Они уехали в чем были. Приехав в Харбин, мама хотела обратиться в русское консульство, но потом передумала. Она не хотела скандала. Поезд в Россию, был лишь поздно ночью. Весь день мама провела у подруги. Подруга была женой одного из сослуживцев отца. Вечером подруга отвезла ее на вокзал.
До отправления поезда оставалось 15 минут, когда появился Ли. Он пришел не один, рядом с ним были представители власти. Ли начал уговаривать маму вернуться, когда же понял, что мама непреклонна, сказал, что заберет дочь.Алатэ была гражданкой Китая и по китайским законам, мама не имела права увозить девочку без согласия отца. Сейчас, по прошествии времени, Коля понимал, что Ли очень любил мать. Угроза забрать девочку, была его последним аргументом. Он не хотел на самом деле разлучать дочь с матерью. В его глазах была тоска и боль.
Он полюбил маму еще в тот момент, когда только познакомился с отцом Коли и стал его другом. Он никогда бы не рассказал матери о своих чувствах, если бы не смерть отца. Ли не был жестоким и вероломным, все его действия и мысли были проникнуты заботой о семье. Коля никогда не видел, чтобы Ли приходил домой пьяным, никогда не видел, чтобы мужчина был жесток с женой и детьми. Но мама не любила своего китайского мужа и не скрывала этого. Когда Ли забрал Алатэ и спрятал ее под свою шинель, он был уверен, что мама с Колей никуда не уедут, однако случилось по-другому.
Поезд готов был тронуться в путь, когда мама приняла решение. Она схватила Колю за руку, и они запрыгнули на подножку набирающего скорость поезда. Позже, в купе, мама рыдала и билась в истерике, но скоро успокоилась и до самой границы с Россией не проронила ни слова. Мама с Колей вернулись во Владивосток. Ли писал нежные письма и обещал приехать, как только мама этого захочет. Он слал фотографии Алатэ и ее неумелые
Однажды тоска настолько обуяла Ли, что он написал о том, что хлопочет о разрешении выехать в Россию ненадолго. Мама написала, что во Владивостоке Ли ее не застанет, потому что она переезжает. Мама действительно уехала вместе с Колей в Москву. Ли все еще слал письма на адрес родителей, но мама не отвечала и постепенно поток писем стал редким. Коля долго рассматривал семейное фото, где они, все вчетвером, снялись незадолго до бегства мамы. Вглядываясь в лицо Ли, Коля вдруг заметил, что оказывается, лицо у мужчины доброе. Фотограф поймал момент, когда Ли смотрел на маму. Любовь смягчила резкие черты лица китайца.
Внезапно Коля понял, что воспоминания о Ли у него базируются именно на той, последней встрече, на перроне. Коля посмотрел еще несколько фотографий. После того, как связь оборвалась, Ли продолжал слать фотографии Алатэ бабушке и дедушке. Дома, в Москве, Коля этих фотографии не видел. Мама запретила родителям пересылать письма Ли и теперь мальчик мог проследить по фотографиям, как взрослела его красавица сестра.
Ли в каждом письме твердил, что уважает родителей жены и так как у него самого родителей уже нет в живых, они погибли в годы японской оккупации, он готов приехать лично и оказать сыновнее внимание и уважение. Бабушка и дедушка очень хотели видеть свою внучку, но боялись расстроить маму и поэтому отвечали зятю уклончиво. А потом письма оборвались совсем.
Ли написал, что его переводят в другую провинцию и обещал написать, как только обустроится, но больше от него весточки не было. Сейчас Коле было 14 лет, а его сестре Алатэ 11.Последнее письмо было год назад. Черно-белая фотография, на которой Алатэ было 10 лет, не могла скрыть красоту девочки. У нее были белокурые косы, но лицом малышка стала больше походить на папу, а не на маму.
За четыре года с момента побега, мама так и не вышла замуж. Все что там, в Китае, казалось таким привлекательным в воспоминаниях о Родине, при ближайшем рассмотрении оказалось совсем не таким каким представлялось. Совсем недавно, после того как мама получила квартиру, к ним прибился одинокий мужчина. Мужчина клялся в любви, а сам пытался выяснить, что нужно сделать, чтобы переписать квартиру на себя. Обнаружив это, мама выгнала мужичка, и жизнь семьи потекла по-старому.
На фотографиях было видно, что Ли чуть-чуть постарел. Глядя на фотографии, Коля вспомнил, как Ли учил его китайской каллиграфии и иероглифам. Это было еще до того, как Коля пошел в китайскую школу. Приехав в Россию, мальчик был удивлен. Он еще ни разу в жизни не видел так много белокожих людей. В русской школе ему было тяжело. Он до сих пор, по некоторым предметам, учился неважно. Глядя на приписку Алатэ, которую девочка сделала по-китайски к письму папы, Коля вдруг с удивлением осознал, что не забыл китайский язык и до сих пор легко читает.
Следующий день был солнечным, и мальчик вскоре перестал думать о далекой сестре и страдающем отчиме. Лето пролетело быстро. В конце августа Коля вернулся в Москву, захватив с собой письма Ли и фотографии. Он отдал маме все, что привез и заявил, что хочет, чтобы мама перевела его в школу с китайским уклоном. На резонный вопрос мамы, Коля объяснил, что собирается поступать в институт восточных языков, на факультет изучения китайского языка.
Мама ничего не ответила, но через неделю объявил, что такая школа есть в Москве, но на дорогу туда и обратно будет тратиться уйма времени. Два часа, чтобы добраться до школы и столько же, чтобы вернуться домой. Если Коля согласен на такие трудности, то мама отдаст документы в эту школу. Мальчик дал согласие, и утро 1 сентября он уже встречал в школе, где изучали китайский язык. Шло время, несколько раз Коля замечал слезы на глазах мамы и видел следы слез на письмах, но мама молчала. Когда Коле исполнилось 17 лет, он поступил в Восточный институт.