Перо короля
Шрифт:
Алед кивком, дал команду забрать эту парочку. На них надели кандалы и сбежать им теперь однозначно не удастся.
— Впервые за столько лет, удалось поймать безликую и все благодаря тебе, Ленни. А что это с ней за субъект, он тебе знаком? — махнул он в сторону бандита.
— Нет, впервые его увидела сегодня и надеюсь больше не увидеть никогда. В моем голосе были слышны надрывные ноты, на меня нахлынули воспоминания всего того ужаса, что произошло со мной в этот день. Если до этого я держалась, то сейчас, неожиданно для себя вдруг зарыдала. Все-таки я девочка, пусть и прожившая уже взрослую жизнь
Король подошел ко мне и несмотря на окружающих людей, крепко прижал к себе и пока я рыдала в его объятьях, военные окончательно пленили Тенецию и ее напарника, добавив к кандалам магические путы.
Проложив портальный путь до королевской темницы и заключив пленных под стражу в специальные клетки, из которых невозможно выбраться, Алед не отпускал мою руку. И когда все дела закончились, он закружил меня своим вихрем и вышли мы к моему маленькому домику, не видимому чужому глазу.
Не сговариваясь, мы проследовали в дом, за руки так продолжали держаться. Мы оба понимали, что сейчас будет и так как врать себе невозможно, было понятно, что сейчас мы станем единым целым. И пусть по меркам этого мира мы поступали безответственно, но это все потом, сейчас пусть все идет к черту.
Спустя время мы лежали на кровати и просто смотрели друг на друга, понимая, что наша жизнь изменилась безвозвратно. Не только тела сейчас соединились, но и наши души переплелись, и мы не знали, судьба ли так свела или вся дорога до этого, это был путь друг к другу.
Продолжать нежиться нельзя было бесконечно. У меня дома малышка, которая первый раз обернулась, и надо было дать ей азы безопасного обращения. У него заботы вселенского масштаба, нужно было разматывать клубок, который закрутился в так называемом нижнем мире, теперь уже нашей страны.
Алед поднялся первый, перед этим прижав к себе и поцеловав в губы легким касанием. Я, завернувшись в простыню, молча любовалась своим первым мужчиной в этом мире, любовь и нежность переполняли меня. Такое ощущение тепла, направленного именно ко мне, я не чувствовала ни в одних отношениях прошлой жизни. Возможно, это связано с тем, что магия давала знание, кто твоя пара и ошибиться здесь гораздо сложней.
— Ленни, любовь моя, я как закончу свои дела, прилечу к тебе сразу же, ты жди меня. Тебе кстати тоже предстоит много работы, отправка писем сейчас будет нужна в большом количестве.
— Алед, я буду ждать тебя сколько нужно, по письмам можешь не волноваться, я сделаю все, чтобы в подобные ситуации больше никто не попал, нужно вычистить всю эту грязь, насколько возможно.
Он опять притянул меня к себе, — Ленни, ты не представляешь, как тяжело было почуять свою пару и умирать от желания, схватить тебя и больше никуда не отпускать. Мне вот только интересно, почему раньше, когда я тебя видел, я ничего не чувствовал, ты не знаешь?
— Я, возможно, знаю, — прошептала я. — Но давай, оставим этот разговор на потом, хорошо? Встав на цыпочки, я чмокнула его и сказала, — ну все нам пора.
Мы суетливо засобирались и затем обнявшись напоследок еще раз, разлетелись каждый в свой дом.
17. Новая жизнь
Вернувшись домой, я в первую очередь направилась к Меране, мне нужно было проверить, как она чувствует
В комнате дочери собрались все мои девочки, как я их теперь называла. В постели лежала Мерана и со всех сторон ей подсовывались сладости, Верана расчесывала ей волосы, Дара мазала кремом ей ручки в местах, где веревки оставили следы, в общем спа-салон на выезде.
— И что тут происходит, я стесняюсь спросить?
— Ленни, почему ты стесняешься? — Перрит не поняла мой земной юмор.
Мерана соскочила с кровати и кинулась ко мне, сладости разлетелись по всей комнате. — Мама, мама, наконец-то ты вернулась!
— Да куда бы я делась, уже все хорошо, родная, — обняла я ребенка, вдыхая такой родной детский аромат. — Ты больше не обращалась, солнышко мое?
— Нет, мама. Перрит мне строго-настрого наказала больше пока не обращаться, сказала, что мое время придет.
— Перрит, спасибо тебе. В этот момент я поняла, что больше никаких новых соратниц для Мераны в этом доме не будет, мы с Перрит вполне можем воспитать ребенка и научить ее пользоваться своими магическими силами.
Тут наше девичье царство было нарушено громкими призывами, доносящимися снизу. Похоже это дядюшка узнал о случившемся и прибежал в замок.
— Дара, открой меддену Алексу, пусть поднимается к нам, — наказала я служанке.
Спустя минуту, в комнату ворвался запыхавшийся дядя Алекс, который пропустил всю нашу заваруху.
— Мерана, внученька, — кинулся он обнимать девочку. — Почему же меня не оповестили о том, что произошло?
— Дядя Алекс, мы просто торопились спасти Мерану, поэтому не было времени бежать к вам. Но теперь то все хорошо, все виновные в тюрьме и ей ничего не угрожает.
— Кто эта сволочь, кто посмел причинить столько вреда невинному ребенку?
— Дядя, давайте выйдем и поговорим в гостиной, негоже Меране снова слушать всю эту гадость.
Мы с дядей спустились по лестнице и велев Даре принести чай, расположились на креслах.
— Дядя, а что вы помните о жене своего сына, из какого она рода, почему исчезла?
— Ления, в то время было все странно, и как она появилась, и как пропала. Когда мой сын притащил ее к нам в дом, я был против, ни к какой знати она не принадлежала, где ее родные никогда не говорила, без роду, без племени, вот и весь сказ.
— Но как они тогда поженились, без вашего разрешения и ребенка народили? — поинтересовалась я.
— Да разве ж кто спрашивает, когда там страсти такие кипели, не слушал он меня и не хотел слушать. В один день заявились и сказали, что волей богини, они теперь муж и жена и бумагу из храма показали. А что тут скажешь, против храмовников не попрешь. Вскоре она затяжелела и спустя положенное время родила Мерану. Мерана, девочка моя, когда я ее увидел, даже оторопел, какая она красавица родилась. С тех пор мы не видели Тарию, пропала, письма не оставила, не объявилась ни разу, слухи пошли, что она безликая, она как в воду канула. Вилор, сынок то мой, с тех пор умом и тронулся, к лекарям его водил, к знахаркам таскал, все без толку. На уме у него одна Тария до сих пор, и дочь свою, как не видит вовсе.