Перо на Луне
Шрифт:
Кирк говорил о том же.
— Я в это не верю, — сказала я. — Я была очень осторожна и не могла случайно назвать имя черепахи или показать жест.
— Боюсь, адвокаты не поверят в чары моей матери, а Коринтея, похоже, убеждена, что Элис ее правнучка. Хотя она до сих пор колеблется, поскольку не доверяет Корвинам.
— Тогда зачем она приглашала меня? Когда я только приехала, мне казалось, что у нее нет предубеждения.
— Она очень ответственная, чем всегда бравирует, и схожесть Элис с вашей дочерью произвела на нее впечатление.
— Но что заставило
— Она показала мне ее. Она верит, что у Пиони родился ребенок, и этот ребенок — Элис. Она хочет верить. Как вы знаете, моя мать считает иначе. Как отреагировала Элис на сегодняшние события?
— Они смутили ее… озадачили. Она пытается разобраться, зная не так много. Она умная девочка и понимает, что что-то не так. Я не посмела говорить ей больше.
Взгляд Джоэла был полон участия, он обнял меня за плечи, немного отбросив свою сдержанность.
— Дженни, ты пережила здесь нелегкое время. Но мы со всем разберемся, так или иначе.
От его сочувствия я чуть не раскисла. На мгновение я расслабилась под его рукой, обрела в ней опору. Мне было спокойно, ведь его прикосновения не вызывали во мне буйных фантазий, с которыми я не знала, что делать. Но я должна была сама сделать то, что должно — не проявляя слабости, не опираясь ни на кого. Я неловко выпрямилась.
Он небрежно убрал руку.
— Ты правильно сделала, что ничего не сказала Элис. Надо дать ей немного времени, хоть это и трудно, я знаю.
Как раз на время и я не могла рассчитывать.
В комнату вошла Лита, она явно искала меня. Ее глаза горели гневом. Интересно, о чем они с Кирком говорили у машины? Его ничего не стоило сделать нашим противником — и что тогда делать?
— У Коринтеи был еще один удар, да? — спросила она у сына. — Это очень серьезно?
— Пока не знаю. Говорить она может с трудом, но ее разум ясен, и она знает, чего хочет — чтобы ее не отвозили в больницу. Я сделал все, что мог. С ней сейчас Крамптон.
Лита повернулась ко мне.
— Вы видели Корвинов?
— Пока еще нет. Диллоу сказал, что они вышли прогуляться.
— Хорошо… значит, мы можем спокойно поговорить без чужих ушей. До того, как Коринтее стало плохо, я провела с ней какое-то время, и она рассказала мне, что случилось. Сегодня утром Фарли поставил ей категоричный ультиматум. Либо она решает, что Элис — ее правнучка, дочь Эдварда и Пиони, и переписывает завещание, чтобы Корвины были обеспечены на всю жизнь, либо Фарли увозит с собой Пиони и Элис, и Коринтея никогда их больше не увидит. Она думает, что Фарли блефует, но он очень скользкий тип, и она считает, что у нее не так много времени, чтобы играть в игры. Вот что заставило ее так срочно искать разговора со мной, когда она не смогла найти тебя, Джоэл. Хоть она и терпеть не может уступать, думаю, на этот раз она это сделает. Она уверилась в происхождении Элис и хочет ее получить.
— Если бы я только могла рассказать ей, что произошло сегодня! — прервала ее я.
— Ты не можешь, — твердо сказал
— Я начала ей рассказывать, — продолжала Лита, — но она не дала мне договорить. Она всегда была очень властной. Она сказала, что я должна срочно искать тебя, Джоэл.
— И сколько ты успела ей рассказать? — спросил тот.
— Естественно, я сказала, что ей теперь не о чем волноваться, поскольку Элис не дочь Эдварда.
— Неудивительно, что ей стало плохо!
Лита не обратила внимания его восклицание.
— Она выбрала самое эффективное оружие против Фарли, какое только было в ее распоряжении. Она оказалась вне его досягаемости и выиграла себе немного времени.
— Если это не будет стоить ей жизни, — сказал Джоэл.
Лита задумалась, и я вспомнила, как она рассказывала мне о завещании Коринтеи. Завещание миссис Ариес написано в пользу Джоэла, и если она сейчас умрет, Корвины останутся ни с чем. Эта мысль не принесла мне облегчения. Элис медленно приходит к осознанию, что она — моя потерянная Дебби, и ей придется посмотреть в лицо факту, что Пиони и Фарли на самом деле ее похитители. Фарли же при этом вряд ли сознается и может стать реальной угрозой. И это не говоря уж о том, куда может завести его новая интрига.
Джоэл же продолжал.
— Главное наше первое беспокойство сейчас — это Коринтея. Все остальное может подождать. Ее нельзя оставлять одну в руках Крамптон и Диллоу. Мама, ты не останешься с ней ненадолго? У меня на сегодняшний вечер есть одно дело, которое я не могу отменить, но я постараюсь вернуться как можно скорее.
— Конечно, я останусь. И Дженни тоже будет здесь, она поможет мне… правда, дорогая?
Они оба посмотрели на меня.
— Я никуда не собираюсь, — сказала я. — Правда, не думаю, что мое присутствие подействует на миссис Ариес успокаивающе.
Лита очень странно на меня посмотрела, ее глаза внезапно раскрылись, а взгляд стал каким-то ищущим. Мне показалось, что она теперь смотрит не на меня, а на что-то за моей спиной, где-то далеко. У меня закололо в загривке, и единственное, что было в моих силах, это не оборачиваться. Наверное, она снова слышала свои… "голоса", и я не хотела знать, что они говорят ей.
— В этом доме что-то происходит, Дженни. Что-то нехорошее, нездоровое, чему нужно противостоять.
— Мама! — прервал ее Джоэл. — Прекрати это! Дженни и так достаточно перенервничала за сегодняшний день, так что не испытывай на нас свои потусторонние способности.
И снова я про себя поблагодарила его за здравомыслие.
— Я не могу повлиять на будущие события, — напомнила сыну Лита, но перестала смотреть мимо меня. Я и без нее знала, что в доме обитают недружелюбные силы и что Фарли Корвина стоит опасаться.
— Дай Крамптон перерыв, — предложил матери Джоэл, — Пойди, посиди с Коринтеей.
Но никто не успел уйти, поскольку в комнату торопливо вошел Фарли.
— Вы не видели мою жену? — требовательно поинтересовался он.
Фарли еще ни разу не встречался с Литой, и Джоэл коротко ее представил, а затем ответил: