Перси Джексон и проклятие титана
Шрифт:
С этими словами он ушел.
Я уже собирался снова отправиться на поиски Аннабет, когда рядом раздался другой голос.
— Знаешь, твой отец очень рискует.
Обернувшись, я оказался лицом к лицу с сероглазой женщиной, настолько похожей на Аннабет, что я чуть было не назвал ее так.
— Афина. — Я постарался, чтобы в моем голосе не прозвучала обида, но, кажется, мне это плохо удалось.
— Не суди меня слишком строго, полукровка, — сухо улыбнулась богиня. — Мудрый совет не всегда популярен,
— А вы никогда не рискуете?
— Очко в твою пользу, — кивнула она. — Возможно, ты еще можешь оказаться полезным. И все же… твоя роковая слабость может уничтожить всех нас, равно как и тебя самого.
Сердце мое неистово застучало. Год назад мы с Аннабет говорили о роковых слабостях. У каждого героя есть хоть один такой изъян. У нее, как сказала Аннабет, это гордыня. Она верила, что способна на что-нибудь такое… ну, скажем, подержать мир на своих плечах. Или спасти Луку. А вот о своих слабых сторонах я не знал.
— Кронос знает о твоей слабости, даже если ты сам не знаешь о ней. Он умеет изучать своих противников. Подумай, Перси. — Афина поглядела на меня почти с жалостью. — Как он манипулировал тобой? Сначала отобрал мать. Затем твоего лучшего друга Гроувера. И вот теперь — мою дочь Аннабет… Каждый раз ты любил тех, кто невольно заманивал тебя в ловушки Кроноса. Твой роковой недостаток — это верность людям, Перси. Ты не умеешь смиряться с потерями. Чтобы спасти друга, ты готов пожертвовать целым миром. Для героя пророчества это очень-очень опасно.
Я сжал кулаки.
— Это не недостаток. Только потому, что я хочу помочь своим друзьям…
— Самые опасные слабости — те, которые легко использовать, — сказала Афина. — Зло побороть не так трудно. А вот недостаток мудрости… очень и очень непросто.
Я хотел возразить и не смог. Афина была чертовски умна.
— Надеюсь, мудрое решение Совета со временем окажет свое действие, — добавила она. — Но я буду наблюдать за тобой, Перси Джексон. Я не одобряю твоей дружбы с моей дочерью. Думаю, это не слишком умно с обеих сторон. Если же устои твоей верности пошатнутся…
Она вперила в меня холодный серый взор, и я понял, каким страшным врагом может стать Афина — во сто крат хуже, чем Арес или Дионис, а может, даже и мой отец. Афина никогда не сдастся. Она никогда не поступит опрометчиво или глупо, даже если ненавидит тебя, а уж если наметит какой-нибудь план — он не даст сбоя.
— Перси! — окликнула меня Аннабет, пробегая сквозь толпу. Но тут же остановилась, увидев, с кем я говорю. — Ах… мама.
— Оставляю вас, — произнесла Афина. — До поры до времени.
Богиня повернулась и широкими шагами пошла сквозь толпу, которая расступалась перед ней, словно она несла Эгиду.
— Тяжело
— Да нет, — ответил я, — нормально.
Аннабет заботливо оглядела меня. Дотронулась до седых прядей в волосах, таких же, как и у нее, — мучительное воспоминание о грузе Атласа. Я так многое хотел сказать ей, но Афина лишила меня уверенности. Я болезненно ощущал ее слова, словно удар под дых.
«Я не одобряю твоей дружбы с моей дочерью».
— Ну так что же ты хотел мне сказать? — спросила Аннабет.
Играла музыка. Люди танцевали на улицах.
— В общем, я подумал… нас тогда прервали — в Уэстовер-холле. И… по-моему, я должен тебе танец.
Аннабет медленно улыбнулась.
— Хорошо, рыбьи мозги.
Я взял ее за руку и не знаю, что слышали все остальные, но для меня звучат медленный танец — немного грустный, но в то же время таящий в себе надежду.
Глава двадцатая
К рождеству я наживаю себе нового врага
До того как покинуть Олимп, я решил сделать несколько звонков. Это было непросто, но наконец я нашел тихий фонтан в углу сада и через Ириду отправил сообщение моему брату Тайсону в морские глубины. Я рассказал ему о наших приключениях, а также о Бесси — он хотел все узнать о симпатичном юном змеебыке — и заверил, что Аннабет в безопасности. Потом объяснил, что щит, который он сделал для меня прошлым летом, был поврежден во время нападения мантикоры.
— Значит, хороший был щит! — обрадовался Тайсон. — Он спас тебе жизнь!
— Это конечно, — ответил я. — Но теперь от него не много осталось.
— Как это не много?! Вот погоди, следующим летом навещу тебя и все исправлю, — пообещал Тайсон.
Эта мысль моментально подняла мне настроение. Наверное, дело в том, что я вдруг понял, как мне не хватало Тайсона.
— Серьезно? — спросил я. — Они позволяют вам брать отпуска?
— Да! Я выковал две тысячи семьсот сорок один волшебный меч, — с гордостью произнес Тайсон, показывая мне свой последний клинок. — Босс сказал: «Отличная работа!» Готов отпустить меня хоть на целое лето. Так что заеду в лагерь!
Мы поговорили с ним о военных приготовлениях, о борьбе нашего отца с древними духами моря, а также обо всех замечательных проделках, которые предстоят нам будущим летом, но потом босс Тайсона заорал на него, и ему пришлось вернуться к работе.
Я откопал в кармане последнюю золотую драхму и еще раз обратился к Ириде.
— Салли Джексон, — попросил я. — Верхний Ист-Сайд, Манхэттен.
Туман превратился в мерцающую дымку, и сквозь нее я увидел, как мама сидит за кухонным столом, смеется и держит за руку своего друга мистера Блоуфиша.