Персона нон грата
Шрифт:
Да, спасибо, так будет хорошо… Вы на меня, Стас, не смотрите…
Налейте себе как следует, потому что вам, как никому другому, нужно хоть немного расслабиться. «Не смотреть» на Головину, в общем-то, было довольно трудно. Напротив Стаса, устроившись на табуретке, сидела молодая женщина, красивее которой, по правде говоря, он никого не видел в своей жизни. Она сидела, положив ногу на ногу, полы короткого халата разлетелись в стороны, и теперь ее восхитительные ножки, намеренно или же случайно, во всей их прелести и наготе были целиком доступны его взору… Два
– Давайте выпьем, Анна, – сказал Стас, – отводя взгляд от ее обнаженных ног, – за успех нашего мероприятия.
– Чиз-з…
Стас почти ополовинил свою порцию скотча, Анна же едва пригубила…
Заметив, что она достала тонкую, коричневую сигареллу из портсигара – заодно жестом предложила и ему, – он вначале дал ей прикурить от своей зажигалки, а затем сказал:
– Спасибо, Анна, но я предпочитаю курить обычные сигареты… Кстати, мне казалось, сами вы из разряда некурящих людей.
– Как видите, балуюсь изредка…
Она действительно, сделав лишь пару затяжек, затушила свою сигареллу.
Ее внимание привлекла кобура с пистолетом и поддерживающими ремнями, закрепленная Стасом на крючке, где обычно висят кухонные полотенца, – с учетом сложившейся вокруг них обстановки, он предпочитал держать оружие под рукой.
Она поднялась со своей табуретки. Стас не любил, когда кто-то просит «подержать» его личное оружие, но Анна и не думала дотрагиваться до его «пушки»… Она лишь чуть наклонилась вперед, пытаясь прочитать надпись, сделанную по-литовски и украшающую одну из щечек рукояти, а затем, вернувшись за стол и приняв прежнюю позу, вопросительно посмотрела на Нестерова.
– Это наградное оружие?
– Да.
– Кто вас наградил им, если не секрет?
– Министр внутренних дел… теперь уже бывший.
– За поимку тех бандитов, о которых вы рассказали в связи с личностью Харона?
– В том числе и за эту операцию.
Она кинула на него внимательный взгляд.
– Стас, а из-за чего вы ушли из органов? Из-за того, что вы – русский?
На вас, наверное, оказывалось давление? Хотя, как я успела убедиться, вы превосходно владеете литовским языком…
– Давление? Из-за того, что я русский? – Нестеров неопределенно хмыкнул. – Конечно, здесь, как и повсюду, отдают предпочтение своим, этнически чистым кадрам… Но я не сказал бы, что меня третировали на службе из-за того, что я не литовец. Вот если бы я вздумал претендовать на какой-то серьезный пост в бизнесе или на госслужбе…
Не сомневаюсь, мне тут же указали бы мое место…
– Я заметила, что ваши ближайшие помощники – литовцы…
– А что тут такого? – пожал плечами Нестеров. – У меня в штате были и «русскоязычные», и местные поляки. В Вильнюсе трудно быть шовинистом.
– У вас никогда не возникало желания уехать
Стас поднял свой стакан.
– Предлагаю выпить, Анна.
– Чиз-з…
Он сделал небольшой глоток. Что-то мешало ему наслаждаться обществом этой чертовски привлекательной молодой женщины, равно как и бархатистым вкусом шотландского виски «Ройял хайлендер» – «Королевский горец», – изготовленного из отборных сортов солода, на винокуренном заводе, раскинувшемся на берегу реки Спей в графстве Мори…
Неспокойно у него было на душе, будто он не знал и не понимал чего-то такого, из-за чего уже вскоре события могут принять для них самый неожиданный оборот… «Она то ли знает о моем разводе, – подумал он, – то ли доперла до всего своей женской интуицией…» – Так почему вы до сих пор не перебрались в Россию? – глядя на него своими переливчатыми зелеными глазами, спросила Анна. – Я просто хочу понять тех своих соплеменников, кто живет в странах Прибалтики… Вам ведь здесь жить некомфортно…
– А мне и здесь неплохо, – усмехнулся Нестеров. – В конце концов, я тут родился…
– Мне кажется, вы просто пытаетесь уйти от ответа…
– Хотите знать правду?
– Да, конечно. Интересно понять психологию людей, которых местные власти причисляют к людям «второго сорта».
– Ладно, слушайте, – сказал Нестеров, выковыривая сигарету из пачки. – Во-первых, я могу говорить только о себе… Так вот… Лично я, Анна, недолюбливаю русских людей…
Головина сделала удивленные глаза.
– На меня это тоже распространяется?
– Нет, иначе я не имел бы с вами никакого дела.
– Ну что ж… А за что вы недолюбливаете русских?
– Прежде всего за то, что они сами себя не любят, – криво улыбнулся Нестеров. – За отсутствие взаимовыручки, чувства локтя… за «святую наивность», за «долготерпение» и за многие другие грехи… Только не подумайте, что я целыми днями размышляю над этим… Я часто бываю в Москве да и вообще в России. Тем более что Калининград под боком…
Москва вроде бы «цветет и пахнет», но если присмотреться, если немного пожить в вашей среде, то впечатление зачастую складывается… удручающее… Не секрет, что многие наши «прибалтийские» русские недолюбливают коренных россиян, ну а те, в свою очередь, не все, конечно, но многие, считают нас чужаками, «фашистами»…
– Так могут говорить только идиоты… недалекие люди.
– Уверяю вас, Анна, полно таких… А тот новый «3акон о гражданстве», который недавно принят в России… Его ведь принимали не американцы, не евреи и не латыши с эстонцами… Президент Путин – русский. Премьер Касьянов – русский. Большинство депутатов тоже называют себя русскими.
Но когда происходят такие вот вещи, когда любое слово у российских властей – обман, а любое дело – воровство, у большинства «закордонных русских», пусть даже имеющих проблемное существование, пропадает всякое желание возвращаться на «историческую родину»… Тем более что сейчас технически это уже почти невозможное дело.