Перспектива смерти
Шрифт:
– Оля. Я, чем смогу, конечно – помогу. Но только вот мне надо встретиться с самим Владимиром. Поговорить. Так вот решать проблемы по форме испорченного телефона я не хочу. Он говорит тебе. Ты мне. Это неправильно.
– Он готов, готов встретиться. Хочет приехать к тебе завтра. Завтра ты сможешь его принять? Поговорить?
Поляков задумался. Завтра должен быть трудный день. Операция со Свирским могла растянуться на целый день.
– А если послезавтра? А то у меня очень трудный день завтра и я, наверное, просто не смогу.
– Нет, Витя.
Поляков вздохнул. Улыбнувшись, он вновь погладил Ольгу по плечу.
– Ну, хорошо. Давай его номер мобильника. Я наберу. Пусть ждет. Но смогу, наверное, только после обеда.
Ольга, улыбнулась в ответ, и томно потянувшись – сказала:
– Ладно, Поляков. Пошли спать. Мне тоже завтра рано вставать. А я еще хочу тебе, что-то рассказать в постельки! – женщина лукаво подмигнула.
Виктор затушил сигарету и пошел чистить зубы. Сечина была права – перед завтрашним днем надо выспаться – хотя сделать это с ней это вряд ли удастся.
Спецмашина прослушки грязно-желтый УАЗик стоял недалеко от касс автовокзала. На передних дверках автомобиля красовалась надпись «медпомощь». Тонированные стекла на позволяли прохожим заглядывать внутрь салона.
Один из двух техников спецуправления, веселый парень по фамилии Шустов рассказывал Полякову очередной дежурный анекдот. Но Виктору было не до смеха – поэтому Шустов смеялся сам над очередной глупой шуткой. Его напарник Олег Мезенцев был тоже сосредоточен и с угрюмым видом посматривал на Полякова. Они уже не раз проводили подобные операции, но в каждом случае Мезенцев вел себя очень спокойно. Это нравилось Полякову, и он всегда старался работать именно с ним.
– Кого сегодня посём, Виктор Степанович? – спросил он, у опера.
Поляков посмотрел на закатившегося от смеха Шустова и тихо ответил:
– Сегодня, ребята, посём очень важных героев. Пока никто из вас не должен знать кто это. Да и честно признаться, я и сам не знаю – кто главный объект.
– Как это так? – не пронял Мезенцев. – Обычно вы Виктор Степанович заранее знаете. Да и на кого гарнитуру вешать то будем?
– Вешать будем на одного человечка. Он должен подойти с минуты на минуту, – Поляков посмотрел на часы. – Но учтите, его вы должны сразу забыть. Это очень важный агент и знать, о нем не должен, никто кроме вас и меня.
Андрей появился секунда в секунду. Ровно в двенадцать, открылась дверка машины и агент с опаской, заглянул вовнутрь. Поляков потянул его за руку.
– Садись быстрее. Нечего на улице светится.
Агент по сравнению со вчерашней встречей был спокоен. Его лицо было хмурым и сосредоточенным. Мужчина сел на сиденье и расстегнул куртку:
– Я крутанул несколько кругов перед площадью. Вроде хвоста нет. Каков план? – спросил он делово.
– Ты пушку и деньги взял?
– Взял, – Андрей покосился на техников.
Поляков понял, что он хочет спросить:
– Не бойся… эти ребята железобетонные.
– Я не волнуюсь. Я просто смотрю.
То, что агент вел себя уверенно, Полякову понравилось. Неизвестно, как там пойдут дела внутри помещения – выдержка должна быть в любой ситуации. Виктор похлопал агента, по плечу и доверительно сказал:
– Ты мне бойся. Тебя прикроют. Кроме нас еще две машины работают под прикрытием. Одна, с северной стороны. Вторая, с восточной. Мы там посмотрели – выход на улицу у Свирского только с этих сторон.
– Да. Там два входа. Вы не смотрели – кто ни будь, уже приехал?
– Нет. У входа стоит только машина Свирского. Гостей наших пока внутри нет. Ну а ты пойдешь, как и договаривались со Свирским. Одеваем на тебя – радио микрофон. Придешь – веди себя, как ни в чем не бывало. Если Свирский сам начнет говорить об убийстве Кубарова – не спеши. Выслушай все. Но и не удивляйся. Он наверняка будет тебя проверять. Знаешь ли ты или нет. Нужно показать, что ты знаешь – но не испуган. Просто удивлен, что все сделали без тебя. Отдашь деньги и ствол. Если придут наши гости – веди себя с ними почтительно. Лишний раз ничего не говори – тяни время – вытягивай из них, хоть какую-то информацию. Пусть говорят побольше – весь разговор будет записываться. Нам нужны их голоса. Понял?
– Понял. Так, а ствол проверять не будете? Может он еще, где засвечен? Отдам тогда все!
Поляков поморщился и покачал головой:
– Нет. Вряд ли. Ствол наверняка чистый. Они бы не стали тебе давать засвеченную пушку. Поэтому смысла его держать, у нас, нет.
Поляков взял рацию и запросил информацию, у одной из машин группы поддержки.
– Ноль сороковой, ноль сороковой – это база! Как там обстановка? Есть ли гости?
Эфир зашипел и через секунду, ему ответили:
– Я ноль сороковой все тихо. Гостей нет. Ждем указаний.
– Ноль тридцатый, а у вас как? Никто не подъехал?
– Нет, база. База – все тихо, ведем наблюдение.
Поляков задумался. Его настораживало, то, что на встречу пока никто так и не приехал. Но тянуть не было смысла, и Виктор кивнул техникам. Мезенцев, понял его знак и достал из маленькой коробочки петличку радио микрофона. Техник попросил отвернуть Андрея воротник куртки. Пристегнув радио микрофон, он поправил воротник и похлопал по нему.
– А ну поговори, что ни будь, – попросил он агента.
Андрей покосился на Полякова и тихо сказал:
– Раз, два, три, четыре, пять.
Техники надели наушники и отрегулировали громкость.
– Порядок командир! – Улыбаясь, доложил Шустов. – Слышимость хорошая! Может идти.
Поляков похлопал Андрея по плечу. Он посмотрел ему в глаза и сказал:
– Ну, с Богом! Не суетись! Знай! Мы все слышим и если что придем на помощь! Если ничего такого не произойдет – выйдешь как обычно и поедешь домой. Мы тебя проведем до подъезда. Там и состыкуемся, и обговорим подробности!