Перст судьбы
Шрифт:
— Когда я рассказал про это отцу, — продолжал Кейси, — он как-то сразу затих. Сначала я думал, он скажет: не езди со мной; вместо этого он предложил заплатить Люку за горючее, если на то пошло. Потом стал говорить, что он плохой отец, и знает это, и боялся говорить мне про лесосплав заранее — а вдруг я откажусь, но теперь, он говорит, мы будем бывать вместе больше, чем раньше. Даже приглашает меня в штат Вашингтон на каникулы.
— О, Кейси, — только и смогла выговорить Андреа.
— Еще отец сказал, что остался бы посмотреть, как я играю, если бы мог, но он должен помочь своей бригаде подготовить
Сердце Анди так трепетало, что она извинилась и убежала от Кейси. В умывальной комнате она несколько раз плеснула в лицо холодной водой и поправила эластичную ленту, скрепляющую «хвост». И только минут через пять решилась присоединиться к команде.
Пройдя быстрым шагом через заполненные народом вестибюли, она вошла в главный спортзал, вмещающий сразу шесть волейбольных площадок. Центральную среднюю школу выбрали для этого матча именно потому, что она может разместить огромное количество зрителей, оснащена электрическим табло и другой техникой. Количество народа, прибывшего на матч, намного превзошло ожидания Анди, и она почувствовала, что начинает волноваться.
Она без труда нашла глазами Люка и всю команду, которая уже перебрасывалась мячом для разогрева, и тут услышала, что кто-то ее окликает: это был отец Пол, а с ним Дорис и целая толпа прихожан. Все они приветственно махали ей; она помахала в ответ и побежала к своей команде. Люк холодно кивнул.
— Очень любезно с вашей стороны, пастор, что вы нас не оставили, — сказал он. — Если бы вы были вчера у меня вместе с командой, вы знали бы, что в первой игре вы стоите у сетки, рядом с Карлой.
Боясь, что подростки заметят его недовольство, она постаралась ответить как можно тише и вежливее:
— Мне пришлось поехать в больницу; вернувшись в церковь, я увидела, что никого из вас нет, и не могла понять, куда вы делись.
— А если бы вы не опоздали на тренировку, вы бы знали, что после игры мы собираемся смотреть видеофильмы про волейбол у меня дома.
Щеки Анди запылали, она приготовилась выдать какой-нибудь ехидный ответ, но услышала свисток главного судьи, возвещающий начало соревнований. Люк сел на скамью для тренеров, а Андреа направила свою ярость на отбивание летящих на нее мячей.
Андреа была среднего роста, но под руководством Люка научилась как можно более растягиваться в прыжке. При нем она впервые в жизни стала наслаждаться игрой. А сейчас недовольство Люка усилило ее бойцовский дух, и она бросалась на мячи как тигрица.
Игру с первой командой они выиграли без труда. Но во время перерыва, при подготовке к следующему раунду, Люк убеждал их не успокаиваться на достигнутом. Андреа слушала внимательно, стараясь, однако, на него не смотреть.
Началась восьмиминутная игра со второй командой, и хотя она была далеко не слабой, ей явно не хватало такой отработанной стратегии, как у команды Люка. Последняя быстро зарабатывала очки; однако был момент, когда Андреа повернулась в сторону Люка и поймала его восхищенный взгляд. От изумления она пропустила мяч, из-за чего ее команда потеряла очко. И все же они выиграли.
Андреа безумно разозлилась на себя: ну зачем она засмотрелась на Люка! Она поклялась себе не смотреть на него совсем, даже если это будет стоить
Третья игра была похожа на первую. Противники были тренированы не хуже, чем команда Люка, но действия их были гораздо менее согласованными. Они и получили хороший урок. Во время тайм-аута вся команда побежала к фонтанчику пить, где к ним присоединился отец Пол. Улыбаясь от уха до уха, он успел обнять каждого игрока. Теперь Андреа хотела выиграть игру не только ради Люка, но и ради доброго старика.
После четвертого раунда, который оказалось не так-то просто выиграть, команда Люка вышла в полуфинал. Люк собрал ребят вокруг себя и сказал:
— Слушайте меня внимательно. Я наблюдал команду, с которой вам сейчас предстоит сразиться. Эти ребята хорошо играют, но у них бывают проколы. Так что постарайтесь им вмазать.
— Они свое получат, Люк, — заверил Ричи. Команда выбежала на площадку и заняла свои места. Андреа снова стояла у сетки; она быстро определила, где слабое место у противников, и посылала мячи именно туда. Так же действовал Мэт, и вдвоем они заработали порядочное количество очков, что приближало победу команды. Мэт посылал ей задорные улыбки, она отвечала тем же, но была минута, когда Люк испортил ей настроение: оказавшись рядом с ней, он сказал:
— Не очень-то задавайтесь, пастор. Ваши соперники тоже не потеряли ни одного раунда. У них нет слабых мест. Так что придется попотеть.
Андреа отвернулась от него; она разозлилась, обиделась и боялась за себя: она могла так его отбрить, что смутила бы всю команду.
— О'кей, ребята. — В перерыве они снова сгрудились вокруг Люка. — Сейчас наступит момент, ради которого мы выкладывались, работали не жалея сил. Включайте фактор быстроты и натиска, не давайте тем, за сеткой, опомниться, отбивайте мячи так, чтобы они не успевали глазом моргнуть. Это требует полной, я повторяю, полной сосредоточенности с вашей стороны. — Глядя Анди в глаза, он спросил: — Есть вопросы?
Все отрицательно потрясли головами и выбежали на площадку. Прозвучал свисток, и началась битва. Именно так Андреа назвала этот раунд про себя: настоящая битва. Команда-соперник играла ожесточенно, но через несколько минут стало ясно, что у команды Люка более сильная воля к победе. Кейси превзошел самого себя: он засылал такие «ядра» через сетку, что мог бы стать чемпионом какого-нибудь колледжа, если бы в нем учился. Это был его звездный час. Он приводил соперников в замешательство своими точными, моментальными подачами, перехватить которые было очень трудно.
Раздался свисток судьи, и весь огромный зал взорвался: это был даже не крик, а рев одобрения. Команда Люка слегка обезумела: ребята орали, смеялись, обнимали тренера и тащили на площадку. Сквозь дымку, застилающую глаза, Андреа увидела, что они несут его на плечах, а он дарит им свою ослепительную улыбку. Никогда раньше она не видела у него таких сияющих глаз, такого счастливого лица.
— Картина, способная развеселить сердце прекрасной дамы, — услышала она голос Дорис. Обернувшись, Андреа порывисто ее обняла. — Поздравляю, пастор. Ты еще не согнулась под тяжестью благословений Божиих? — Однако, увидев странный взгляд подруги, Дорис сказала: — Впрочем, не отвечай, если не хочешь. Но я уверена, что эта радость — не последняя.