Перстень некроманта
Шрифт:
Рядом с часами на полке в трех подсвечниках стояли наполовину оплавленные черные свечи. Четвертая, совсем еще целая, лежала тут же, отдельно от остальных. Свечи эти, очевидно, использовались некромансером для проведения гоетий, [10] а уж что служило их целью — вызов набродов [11] или изготовление талисманов, — можно было только гадать. Но Осси, по давно уже навязанной обществом привычке, ощутила легкий озноб, который холодной пушистой метелочкой прошелся по спине при одном только виде свечей и подсвечников, в которых они был укреплены.
10
Гоетия —
11
Наброды — иносторонние существа.
Подсвечниками этим не самым приятным в доме вещицам служили маленькие черепа. Размером чуть больше крысиного, но сильно отличающиеся от них формой — более круглые и, вообще говоря, сильно похожие на человеческие. Но именно что похожие, потому что не было даже нужды вглядываться в них, убеждая себя, что человеческими они не являются, а принадлежат существам совершенно иным и неведомым. Была в них некоторая инакость, и от этого леди Кай чувствовала сильнейший душевный дискомфорт.
Правда, уже в двух шагах от полки дискомфорт этот ослабевал настолько, что почти не чувствовался, и смотреть на черепа можно было без внутреннего содрогания и усилия над собой. И именно на таком расстоянии от камина и стояло массивное глубокое кресло, в котором, по всей видимости, Мастер Ревалл любил отдыхать и предаваться раздумьям, созерцая танец огня и размеренное падение песчинок в часах.
Далее, если уж продолжать двигаться по кругу, располагалась небольшая кухня, устроенная в глубокой нише. Причем наличие на кухонном столе пробирок, реторт, тиглей и других приспособлений, весьма далеких от кулинарии, свидетельствовало о том, что кухня служила некромансеру еще и местом для проведения всяческих, почти наверняка не очень угодных Ордену и Пресвятому Апостолату исследований. Прожженный, а в нескольких местах и сильно оплавленный каменный стол говорил о том, что далеко не все эти исследования были безопасны и хорошо контролируемы.
«Знако-о-омая картина… — протянула Хода, просовывая голову в сквозную дыру с оплавленными краями, обнаруженную в дальнем углу столешницы. — У кого-то я такое уже видела…»
Осси оставила ее замечание без внимания и направилась дальше, обходя комнату по кругу.
Дальше были полки с книгами, а под ними стоял огромный стол, в несколько слоев заваленный бумагами, кристаллами и другим вполне рабочим мусором.
Книг на полках было великое множество. Причем, насколько могла судить Осси, а уж в этом она разбиралась прекрасно, книги эти уже тогда — двести лет назад — были настолько старинными, что прошедшие два века почти не прибавили им возраста. Проведя пальцем по корешкам книг с тиснеными буквами разных алфавитов и эпох и прикоснувшись таким образом к древней истории и бездонному кладезю мудрости, Осси ощутила неодолимое желание послать все к Дальним Богам и остаться тут, пока не перечитает и не заучит наизусть все эти сокровища.
«Надеюсь, это мы с собой не потащим?» — вернул девушку к реальности голос Ходы.
— Хотелось бы… — Осси с огромным сожалением оторвалась от созерцания совершенно фантастической подборки трудов по прикладной магии. — Не знаю, может, хотя бы парочку все же захвачу.
«По
— В том-то и беда, — вздохнула леди Кай.
Переворошив бумаги на столе, Осси убедилась, что ничего ценного они не содержат, а являются всего лишь рабочими записями, заметками и расчетами. Причем без начала и, соответственно, без конца. Разбираться в них можно было годами, а куда приведет результат этих разбирательств и приведет ли куда-нибудь вообще, было абсолютно неясно, ибо неведома была даже сама цель исследований.
На этом, собственно говоря, жилые помещения и заканчивались.
Леди Кай стояла посередине комнаты и еще раз обшаривала ее внимательным взглядом. Теперь, помимо первого и естественного в такой ситуации любопытства, ею двигало еще и желание найти посох. Причем прибегать к помощи компаса-индикатора пока не хотелось, а хотелось сделать это самой.
Закончив визуальный осмотр помещения, Осси опустила глаза вниз и принялась рассматривать лежащий на полу шикарный ковер из длинного белого меха. Причем сколько она ни гадала, так и не смогла понять, чья же шкура пошла на изготовление этой роскоши.
Возможно, конечно, что под ковром находится люк или что-то в этом роде, но девушке казалось очень маловероятным, чтобы такую важную вещь, как посох, который всегда должен быть под рукой, некромансер спрятал бы так далеко и так неудобно.
Это было смешно, но в таком не очень-то большом помещении, которое, по всему судя, не содержало никаких потайных мест и схронов, не было видно такой не самой маленькой вещи, как посох.
Оставалось, впрочем, еще одно место, где он вполне мог находиться, — под кроватью. Под той самой, на которой так блаженно спалось. Во всяком случае там он был бы и от чужих глаз вдали, и под рукой в то же время.
За неимением других, Осси решила сделать эту гипотезу рабочей и решительно отправилась ее проверять.
Есть — значит, повезло.
Нет — значит, достаем индикатор и ищем магический артефакт магическими же методами. Иначе говоря, подобное — подобным…
За то время, что Осси бродила по комнате и знакомилась с обстановкой, Тям догрыз свое печенье и теперь не сводил с нее глаз, поэтому, подойдя к кровати, девушка задержалась около него.
— Значит, тут ты и живешь, мой дорогой? То есть раньше жил? — Осси нагнулась к корзинке, где, свернувшись клубком на подстилке, лежал Тям и смотрел на нее своими большими и очень печальными глазами. — А потом, когда Ревалла не стало, ты ушел?
— Тям.
— Ты скучаешь по нему?
— Тям. — По мохнатой щеке покатилась слезка, которую Тям смахнул черной кисточкой своего хвоста.
— Мне жаль. — Осси тихонько погладила его по голове. — Жаль и тебя, и его… Он, наверное, хорошим был, раз ты так сильно по нему тоскуешь.
Осси продолжала гладить Тяма, который вроде бы начал успокаиваться. Во всяком случае слез в глазах уже не было.
— Не грусти, малыш, ты же знаешь, где он сейчас, и ему там, наверное, хорошо. Как ты думаешь? Ему хорошо?
Тям моргнул своими глазищами.
— Ну, вот видишь… И тебе хорошо — ты дома… Отдохнем немножко и дальше пойдем. Ты пойдешь с нами?
— Тям. — Абрикосовый комочек подскочил, выражая готовность отправляться в путь уже прямо сейчас, а для пущей убедительности он еще и крепко вцепился своей лапой в палец девушки.
— Погоди пока, нам надо тут еще одну вещь найти.
Тям отпустил палец, забрался с головой под свою подстилку и долго, шумно пыхтя, возился там, разворошив все свое гнездо. А когда вылез оттуда, то вытащил небольшой — как раз только, чтобы уместился в ладони, — стержень в два пальца толщиной. В навершии у него был закреплен белый человеческий череп, но тоже небольшой — размером с крупный орех.