Первая четверть жизни у всех разная
Шрифт:
После школы Саша возвращалась домой, надевала любимую футболку с милыми зверюшками, ярко-розовые спортивные штаны и играла в своей комнате в куклы. Её лучшими подругами были игрушки и семилетняя девочка соседка. Вместе им было интересно. Они ходили кататься на детскую площадку кататься на качелях, а в плохую погоду играли в барби или компьютер.
Сашина мама была молодой и симпатичной женщиной с рыжими волосами. Она могла бы ещё выйти замуж и устроить личную жизнь. Но кому она нужна с такой дочерью?
Как вообще такое могло произойти? С детства Саша была обычным
И ведь помощи ждать не от кого. Родственников нет. С детдома она. Хорошо хоть муж дом оставил. Но что же делать дальше? Сашу ведь ни на учёбу, ни на работу не возьмут. Она ведь совсем не приспособлена к взрослой жизни. С трудом себе еду может разогреть. А что будет, если вдруг не станет мамы? Её ведь даже замуж никто не возьмёт. Зачем кому-то жена-ребёнок, которая ничего не сможет сделать по хозяйству?
Примерно такие же мысли были у другой матери. Она воспитывала мальчика-инвалида, который нуждался в дорогостоящем лечении. Муж целыми днями пропадал на работе, почти жил там, но сумма была неподёмная для простых людей. Да и как прыгнешь выше головы, если в их городе и работы нормально нет? Ещё и тёщя старая на руках. И все вместе в квартире-однушку, которую выдали по работе двадцать лет назад. А теперь и её хотят отобрать. А дом матери продали, чтобы хоть часть лечения оплатить.
Отец и мать стали посещать каждое воскресенье и праздник церковь, молясь Богу о помощи. Так прошло несколько лет. Сын не видел смысла жизни, не общался со сверстниками и почти не выходил на улицу. Целыми днями играл в компьютерные игры. Ему уже было двадцать лет, и он с трудом закончил девять классов. Он не мог передвигаться без коляски.
Но в один день всё изменилось.
–
Мама, можно я завтра после службы поеду один в парк культуры? На пару часов?
–
Один?! – она нервно пригладила свои наполовину седые волосы, хотя ей было чуть за сорок.
– Нет. С девушкой…
– С кем-кем? – не поверила мать.
– Ты всё слышала…
– А она знает, что ты… болеешь?
– Знает.
– И где же вы познакомились?
– В соцсетях.
– И как же её зовут?
– Александра. Знаешь, мама, она замечательная. Добрая, милая, и чистая, как ребёнок. Она особенная.
– Ну хорошо, – улыбнулась мать впервые за долгие годы и поцеловала сына в лоб. – Только будь на телефоне, мы тебя потом заберём.
Над отношениями Саши и Андрея смеялись. Не понимали, осуждали. Но они были счастливы несмотря ни на что. Ведь они нашли друг друга. Такого человека, который поймёт тебя без слов.
И люди стали завидовать им. Их искренности, жертвенности, и настоящей, огромной любви. Которой ничего не страшно.
лето 2020 года
Хуба-буба
– Не
– Поберегись! – крикнул Пашка курам, которые, ещё ничего не подозревая, беззаботно слонялись по двору. – Полный вперёд!
Велик резко тронулся с места, словно свирепый бык, выпущенный на свободу. Двое мальчишек ракетой понеслись по двору под бугор мимо сараев и бани. Куры, возмущённо кудахтая, начали разбегаться в разные стороны почти из под самых колёс.
Глеб до боли в пальцах вцепился в сидение велосипеда и завизжал, что есть мощи. Впереди их уже ждёт в свои объятия огромный железный забор и уже через пару секунд превратит мальчишек в лепёшку.
– Томози!!! – умолял племянник Пашку. Подросток рассмеялся и уже собирался резко затормозить перед самым забором, чтобы впечатлить младшего, но! От испуга Глеб вставил ботинок в заднее колесо и гонщики, резко затормозив, полетели вперёд через руль, сделав сальто в воздухе. Мальчик шлёпнулся в песок, подросток улетел в кусты крапивы, а сверху на него упал тяжеленный велосипед.
– Чтоб тебя! – сдерживаясь, чтобы не заругаться матом на весь двор, заскулил Пашка. – Ты что творишь?!
– Я… я… – пытаясь не разреветься, залепетал что-то ему в ответ Глеб.
– Ты цел? – скинув велосипед, испуганно подбежал к нему дядя. – Ногу не сломал?
Глеб только тряс головой и с трудом сдерживал подступающую тошноту и слёзы. На крики и грохот из старенького домика выбежала Мама Паши, бабушка Глеба, и мама Глеба, старшая сестра Паши. Обе женщины завизжали, заохали и бросились к своим сыновьям.
– Ах ты негодник, басурман! – накинулась на сына старшая женщина, Надежда. – ты себя когда-нибудь угробишь и других, совсем башкой не думаешь! – невольное пророчество, и она начала его лупить кухонным полотенцем, с которым она выбежала из дома.
– Ты цел, ничего не сломал? – в это время осматривала и осторожно ощупывала своего сына младшая, Алла.
– Что случилось? – грозно спросила у Пашки Надежда.
– Я хотел прокатить Глеба с ветерком, а у него, видимо, случайно, попала нога в колесо…!
– Срочно звони в скорую! – запричитала Алла. Надежда заохала, замотала руками, и неуклюже побежала в дом.
– Сам то цел? – трясущимся голосом спросила Алла у брата.