Первая леди города, или Между двух берегов
Шрифт:
– Ой, не говори! Трещит по швам! – признался братец. – Я что, один вчера надрался?
– Прикинь, так в натуре и было! – захохотала она, нашарив на тумбочке пачку сигарет, оказавшуюся, к великому неудовольствию, совершенно пустой. – Черт, опять все высадила!
– Ты чего там?
– Да сигареты кончились, а Грег уехал.
– А самой идти в лом? – поддел Дмитрий, и Марина подтвердила:
– И не говори! Я уже лет семь сама сигареты не покупаю. И потом, нога у меня, ты ж видел.
– А
– Там ничем уже не поможешь. Массаж на время снимает явную хромоту, но потом все возвращается. А ты чего звонишь-то?
– Да хотел спросить, когда вы уезжаете, – ответил братец, охая и тихонько поругиваясь.
– Что-то случилось? – насторожилась Марина моментально, привыкнув сразу готовиться к худшему.
– Наоборот, все отлично – в понедельник в твою вотчину вылетает серьезная комиссия с проверкой. Но тебе лучше пока уехать, чтобы не началось. Знаешь, подальше положишь – поближе возьмешь.
– Да мы и так не собирались задерживаться, послезавтра улетаем. Тебе дать номер моего мобильного?
– Конечно, я вчера хотел записать, но напился, черт…
– Я тебя понимаю – сама умею не хуже. Аспиринчик выпей, полегчает.
– Как врач советуешь?
– Проверено – сама пробовала.
– Так мы еще увидимся до вашего отлета? Не могу же я отпустить тебя без братского поцелуя! – ожил Димка. – Может, завтра вечерком посидим?
– Хорошо, только на нейтральной и с условием – я приглашаю.
– Ой-ой-ой, какие мы принципиальные! Приехала тут в Москву провинциальная бандитка, поведет ментовского генерала в ресторан!
Марина засмеялась – с чувством юмора у братца все было в полном ажуре.
– А тебе, мусорок, в падлу за мой счет в кабаке оттянуться? – хриплым голосом спросила она, имитируя разговорчики Розана.
– Ох, прекрати – смеяться не могу, голова сейчас лопнет! – взмолился Димка. – Так что?
– Дим, ну я же не знаю, где тут у вас можно хорошо посидеть, мы ж сами-то не местные! Говори, куда поедем.
– В столовку МВД! – заржал он. – Отец сказал, ты в японской кухне здорово разбираешься?
– Ресторан у меня.
– Ну вот – тогда будешь родню приобщать, поедем в "Саппоро", – решил Димка.
– Дим, это плохая идея, – нерешительно сказала Марина. – Мы с отцом были в японском ресторане, ему там не приглянулось, по-моему.
– Потерпит! Кстати, он просто в восторге от твоих рассказов о восточной кухне. Очень, говорит, интересно, Дима, Мариша наша рассказывает как специалист.
– Это единственная тема, пожалуй, на которую я легко и с удовольствием общаюсь, – призналась она. – И такая заразная, что у меня даже охранник, отсидевший в общей сложности двенадцать лет, владеет хаси почти как японец.
– Да ладно! – ахнул брат,
– Так надежнее его просто нет – он таких чудес из-за меня наделал, не рассказать!
– Отчаянная ты девица, дорогая.
– А ты считаешь, что таким нет места в жизни? Как говорит мой охранник, для вас зэк – падаль и быдло?
– Ты в бутылку-то не лезь сразу! – попросил он. – Я ж не про то.
– А я – про то!
– Ох, тяжелая ты! – вздохнул Дмитрий. – Как с тобой мужики-то живут?
– Тебе не понять. – Марина терпеть не могла, когда ктото начинал судить о людях, совершенно их не зная, а уж за Хохла могла глотку перегрызть, и даже брату не позволено было осуждать его. – И вообще, дорогой, не трогай никогда моего охранника, я не люблю и не понимаю этого.
– Ой, да больно надо! – отозвался он. – Так мы договорились?
– Хорошо.
Егора все не было, время приближалось к шести, Марина проголодалась, но идти в ресторан без мужа не хотела – уже давно нигде не бывала одна, отвыкла как-то. Что могло задержать его в консульстве, она никак не могла понять, неужели какие-то проблемы с ее документами? Но наконец дверь номера открылась, и вот он, любимый ее Егорушка, – улыбаясь, смотрит на жену и расстегивает пуговицы своего пижонского пальто:
– Соскучилась?
– Где же ты был так долго? – Марина подошла к нему и прижалась к мокрому и холодному пальто, вдыхая знакомый аромат "Хьюго", смешанный с запахом улицы, снега и еще чего-то постороннего. – Я волноваться начала.
– Встретил приятеля в консульстве, заболтался, как девочка, – фыркнул Егор в ответ, чуть отстраняя ее и раздеваясь. – Ну, и не утерпел, зашел в ювелирный, решил тебя побаловать…
С этими словами он извлек из кармана небольшую коробочку в виде сердечка. Коваль так и знала, что нельзя отпускать Малыша одного в центр – он обязательно спустит кучу денег на какую-нибудь ювелирную безделушку. И не ошиблась: муж преподнес ей сногсшибательный подарок – черный бриллиантовый кулон в платине, на платиновой же цепочке.
– Боже мой… – выдохнула Марина, не в силах оторвать взгляд от переливающегося великолепия. – Ты с ума сошел…
– Иди, помогу. – Егор застегнул цепочку на ее шее и подвел к зеркалу. – Нравится?
Она даже сказать ничего не могла, настолько ей понравился этот подарок, это вообще не часто случалось с ней, Марину тяжело было удивить чем-то, и не из-за того, что и так все было, а просто потому, что она равнодушна ко всему, отчего так плавятся женщины. Егор даже обижался на жену за неумение выразить радость или восхищение, а притворяться она всегда считала делом последним.