Первая любовь

Дэниелз Лаура

Уже в спальне, пока Бекки расставляла мольберт, устанавливала подрамник и распаковывала прочие привезенные с собой вещи, Айрин пояснила:

— Девушка, которую ты видела, стилистка. Вчера, пока я готовилась к позированию, мне довелось приложить столько усилий, чтобы привести себя в надлежащий вид, и я так устала, что сегодня решила поступить проще: позвонила в ближайший салон красоты и вызвала мастера на дом. Приехала эта милая особа и в два счета сделала все, что нужно, притом гораздо лучше, чем я. Взгляни сама!

Бекки давно заметила, что макияж Айрин сделан искуснее и, так сказать,

более соответствует возрасту. Однако из вежливости сказала:

— Да, очень хорошо, но и вы вчера неплохо справились с задачей. Как бы то ни было, вы глядите замечательно. Вас просто необходимо запечатлеть на полотне!

Рассмеявшись, Айрин погрозила Бекки пальцем.

— Ты мне льстишь, детка...

Тем не менее она кокетливо тронула волосы, тем самым непроизвольно продемонстрировав свое хорошее настроение.

Пока они беседовали в том же духе, Бекки собрала и установила специальную разборную рамку, на которую затем накинула привезенную с собой светло-бежевого оттенка ткань, которая должна была стать фоном всей будущей картины. Затем усадила Айрин в самое красивое кресло, которое нашлось в доме — собственно, в гостиной, — и красиво драпировала на полу шлейф ее платья.

— Так я должна сидеть? — спросила Айрин.

— Да. Правда, существует вариант, при котором придется стоять, но не советую вам выбирать его. Ведь работа продлится не один день, и всякий раз вы должны будете выстаивать по нескольку часов. Это трудно даже... — Тут Бекки осеклась, проглотив слово “молодому”. Как знать, возможно, Айрин Хорнби еще не считает себя старухой. — То есть я хотела сказать, не всякому это под силу.

Айрин кивнула.

— Что верно, то верно, детка. Правда твоя... Пусть будет кресло. Тем более что моя прабабушка Дебора тоже изображена сидящей в кресле.

— Вот видите, как хорошо... — пробормотала Бекки, роясь в сумке. — Куда же я его подевала...

— Значит, и я буду как бабушка Дебора, — продолжала тем временем Айрин. —Ты что-то потеряла?

— Не могу найти фотоаппарат... — Бекки огляделась по сторонам, подумав, что выложила искомое с другими вещами.

— О! Собираешься что-то фотографировать? — В тоне Айрин сквозило любопытство пятилетнего ребенка.

— Конечно... — откликнулась Бекки. — Надо же, неужели забыла?

Айрин нетерпеливо пошевелилась в кресле.

— А что именно ты хочешь снять?

— Вас. — Бекки вновь принялась копаться в сумке.

Повисла пауза. Спустя минуту Айрин неуверенно произнесла:

— Но мне нужен не фотопортрет, а рисованный. Живописный.

— Да-да... — невнимательно пробормотала Бекки. И в этот момент наконец нашла, что искала. — Вот он! — воскликнула она, извлекая фотоаппарат из вороха тряпья, которое припасла для технических нужд. — Как это я его так завернула?

Айрин вновь заерзала в кресле.

— Э-э, детка, слышишь, что я говорю?

— Конечно! Не

беспокойтесь, портрет получите именно такой, как вам хочется. Я художник, а не фотограф. Мне проще написать картину, чем сделать хорошую фотографию. — Бекки усмехнулась. — Если бы профессиональный фотограф увидел сейчас эту штуку, — тряхнула она фотоаппаратом, — то поднял бы меня на смех.

— Почему?

— Ведь это, можно сказать, игрушка, а не фотоаппарат. Качественного снимка тут не добьешься. Так, развлечение, и все: только щелкнул, сразу выползает фотография.

— Тем не менее ты собираешься меня фотографировать?

Бекки махнула рукой.

— Снимок мне нужен лишь для одного: чтобы зафиксировать общий вид. Когда я приду в следующий раз, мне не придется вспоминать, как лежали складки шлейфа или отдельные пряди волос, какой у вас был наклон головы, выражение лица и прочее в том же духе.

— Понятно... — протянула Айрин. — А нельзя ли... — Едва начав, она умолкла и нерешительно взглянула на Бекки.

— Да?

— Ну, я вдруг подумала — нельзя ли нарисовать портрет по фотографии? То есть чтобы мне не нужно было позировать?

Бекки слегка пожала плечами.

— Можно, конечно, но вы же сами только что сказали, что вам нужен живописный портрет, а не снимок.

— Разве ты не можешь скопировать на полотно то, что будет запечатлено на карточке? — недоуменно заморгала Айрин.

Несколько мгновений Бекки удивленно смотрела на нее. Почему-то ей казалось, что Айрин больше разбирается в живописи. Однако сейчас она видела, что ошиблась.

— Можно вас кое о чем спросить?

— О, разумеется, — улыбнулась Айрин.

— Вы... имеете какую-нибудь специальность?

Та кивнула.

— Пока был жив мой супруг, я помогала ему в бизнесе. У нас ведь супермаркет на Ричмонд-стрит, семейное дело. Я имею экономическое образование. Мой муж... — Айрин вздохнула. — Мой покойный муж работал у моего отца. Начинал в торговом зале, но постепенно дорос до главного менеджера. Позже, когда мой отец решил удалиться на покой, он сделал моего мужа — к тому времени мы уже были женаты — исполнительным директором. Сейчас бразды правления перешли к Джиллу, моему сыну. Он же является официальным владельцем супермаркета... Но это меня занесло в сторону. Ты спрашивала о моей специальности, а я рассказываю историю нашей семьи. Тебе, должно быть, неинтересно...

Айрин не угадала, ушки у Бекки были на макушке. Когда прозвучало имя Джилла, она вся превратилась в слух.

— Наоборот, очень интересно, — сказала Бекки. — Я совсем не прочь послушать ваши рассказы, пока буду рисовать. Только вот сфотографирую вас...

Приблизившись к Айрин, она опустила той на висок кудряшку, тронула подбородок, заставляя поднять голову, затем немного поправила пелерину и складки шлейфа.

— Вот так... Теперь не двигайтесь. И смотрите вперед, вон на ту настенную лампу. Это ваш ориентир. Когда начну рисовать, вы должны будете постоянно смотреть в ту сторону. Понятно?