Первая любовь

Дэниелз Лаура

— Что ж, разумно, — кивнул Джилл. — Но не проще ли отправиться в мой супермаркет? Там найдется все необходимое для жизни, начиная от продуктов питания и заканчивая мебелью. Обувные отделы тоже есть. Я подарю тебе любые туфли, на которые ты укажешь.

Бекки слегка нахмурилась. Ей было приятно предложение Джилла — не из-за туфель, а по своей сути, — но принять его она не могла. Джилл ей пока никто. И хотя между ними явно что-то происходит, это еще не повод, чтобы принимать от него подарки.

В

то же время Бекки не могла сказать Джиллу прямо, что думает, потому что прозвучало бы это грубовато.

— Спасибо, но...

— Брось, в моем супермаркете полно обуви, и мне ничего не стоит...

Бекки качнула головой.

— Не в этом дело. Ведь в парке мы будем гулять, верно? То есть ходить пешком. Для этого новая обувь не подходит, в ней я обязательно натру ноги, и впечатление от прогулки окажется испорчено.

С этим аргументом Джилл согласился. В итоге Бекки села в его автомобиль и они отправились к ней домой.

Так Джилл узнал адрес арендуемой Бекки квартиры, что имело некоторые последствия.

Но в то время ни сам Джилл, ни Бекки, разумеется, не догадывались, как станут развиваться их отношения.

Они отправились в Гайд-парк, где провели остаток дня, поужинав в кафе.

Когда вернулись в Найтинг-Гроув, Бекки заметила в одном из верхних окон Айрин. Та с благосклонной улыбкой наблюдала за тем, как Джилл ведет Бекки к дому, поддерживая под локоток.

В пятницу портрет не только был готов, но даже полностью высох.

— Можно увозить? — спросила Айрин, любуясь своим изображением.

На картине она выглядела важной дамой, гораздо величественнее, чем в жизни, что ей очень нравилось.

— Конечно, можно. Краски не размажутся.

Айрин просияла.

— Тогда завтра же и отправлюсь! Спасибо, детка, ты молодец, получилось даже лучше, чем я ожидала!

— Ты похожа на королеву, мама, — с едва уловимой иронией заметил Джилл, стоя сзади и глядя на картину поверх голов Бекки и Айрин.

Последняя приняла эти слова за чистую монету.

— Спасибо, сынок! — Затем, повернувшись к Бекки, добавила: — Завтра утром выпишу тебе чек, а ты к этому времени упакуй картину, ладно?

— Конечно, упакую. Только потом вам придется позаботиться о рамке.

Айрин закивала.

— Да-да, об этом не беспокойся. Я вызову представителя багетной

мастерской прямо на дом и покажу наши семейные портреты. Хочу, чтобы у моего была такая же роскошная рама, как у картины, изображающей прабабушку Дебору.

— То есть позолоченная, — констатировал Джилл.

— И что? — Айрин гордо подняла подбородок. — Если я похожа на королеву, то и обрамление у меня должно быть соответственное! — Она вновь любовно оглядела портрет. — Думаю, отцу понравится...

На следующий день Айрин отбыла в Хэмсворт. Уезжала довольная и портретом, и тем, как складываются отношения Джилла и Бекки. Прощаясь, расцеловала Бекки в обе щеки, а еще сказала негромко на ухо, что ее очень воодушевляет “все это”. Той не надо было объяснять, что именно подразумевается под подобным определением.

Джилл повез Айрин на вокзал.

Вернулся с шампанским и блеском в глазах и сказал, что окончание работы нужно отпраздновать.

Лишь увидев его, Бекки подумала: сегодня. Но относилось это совсем не к тому, о чем шла речь.

Действительно, день был особый: впервые Бекки и Джилл остались одни во всем доме.

Бекки не могла не думать об этом, и данный факт будоражил ее не меньше шампанского, выпитого за ужином, который они устроили при свечах.

Что ели, Бекки не помнила, а беседовали об искусстве. Но параллельно между ними шел какой-то другой разговор, не словесный, на уровне биотоков — тех самых, которые принято называть языком тела.

Этот язык был парадоксальным — сложным, но в то же время простым. Во всяком случае, самим телам все было понятно: они стремились друг к другу. Бекки даже не заметила, как после очередного глотка шампанского очутилась в объятиях Джилла. Это казалось таким естественным! Как и поцелуй, который затем последовал.

Джилл прильнул к ее губам нежно, но вместе с тем очень уверенно, как будто имел на это право. Впрочем, Бекки совсем не была против. Даже наоборот!

Это был самый красивый поцелуй из всех, которые случались у Бекки прежде. Начался очень ласково, но затем скрытая в нем страстность выплеснулась наружу и он стал жарким, необузданным, откровенным...

Бекки сама предложила Джиллу отправиться в ее спальню.

Он ответил не сразу, хотя было заметно, что услышанное взволновало его сверх всякой меры.

— Ты действительно этого хочешь? — хрипло слетело с его губ.

— Да... — выдохнула она, чуть запрокинув голову и радуясь, что ее удерживают сильные руки, так как комната слегка плыла перед глазами.