Первая любовь
Шрифт:
Оказалось, по закону я имею право отказаться от наследства, но при одном условии: если с момента принятия этого чёртового наследства не прошло шесть недель. В итоге, теперь у меня счёт шёл буквально на минуты. Проблема в том, что бюрократию никто не отменял, и поэтому мы могли банально не успеть оформить документы.
Я-то сама, хоть и жалела, что выбросила визитку юриста, при нашей нечаянной встрече с ним вдруг оробела что ли. Ведь под давлением каких-то внешних обстоятельств и особенно хронических неудач люди начинают чувствовать себя очень неуверенно, всего боятся.
Во всяком
Тем не менее сейчас у меня появился шанс исправить ситуацию, в которую я влипла, если называть вещи своими именами, по собственной глупости. Нет, Макс, был более корректен и сказал, что я слишком доверчивая. Но я считаю, что я просто затупила на ровном месте.
Страшно подумать, что сказал бы Руслан, если бы узнал, куда я влезла. Возможно, он даже во мне разочаровался. И, в общем-то, я его понимаю. Ведь Руслан, встретив меня в Москве, был потрясён тем, как сильно я изменилась.
Ну да, мне тоже казалось, что я стала жёсткой, даже суровой женщиной, которая никому не позволит обвести себя вокруг пальца. Однако жизнь показала, что моя суровость — это не более, чем защита от внешнего мира. Как ни обидно, я по-прежнему очень уязвима. Что больше всего меня пугает, так это то, что мои ошибки могут отразиться на детях.
Пока мне удаётся худо-бедно держаться на плаву. Потратив на похороны дяди Антона чуть ли не большую часть денег со своей карты, я стала жить очень экономно. Нет, конечно, нам с детьми к этому не привыкать. Но штука в том, что в Германии жизнь дорогая.
Переехав на окраину Лейпцига, я случайно узнала от одной своей соседки, что её знакомый в Москве (моя соседка тоже родом из России) ищет редактора для докторской диссертации.
Так как в Германии сложно получить разрешение на работу, я обрадовалась возможности хоть что-то подзаработать. Вот только, часто ли мне так будет везти — большой вопрос? Но пока в свободное время редактирую материал и высылаю его по электронке. Очень удобно.
О своих проблемах я никому не рассказывала, кроме Максима. Больше всего я сейчас хочу, чтобы дело по отказу от наследства выгорело, и я с детьми вернулась в Москву. Двойняшки соскучились по Кристине и своим детсадовским друзьям. А я?..
Да, тоже соскучилась. По Ольге, по работе в салоне, по привычной и комфортной для меня обстановке. Конечно, я очень скучаю по маме и бабушке. Но, боюсь, смогу увидеть близких только в конце лета. Сначала мне нужно попробовать вернуть Руслану хотя бы часть своего долга, чтоб у меня на душе стало спокойнее. А то сейчас я чувствую себя содержанкой.
Да, мы были с Русом только один раз, но ведь были. От этой встречи у меня остались просто потрясающие воспоминания, но теперь я хочу вычеркнуть их из своей памяти. Надеюсь, у меня это получится… Потому что так надо.
Лёля такая интересная! Позвонила мне вчера вечером и давай истерить по телефону. Хотя смысл всей Олиной сумбурной речи можно было уместить в нескольких словах:
Ну и пусть женится! Мне от этого ни жарко ни холодно. Значит, так Руслан меня любил, что одной разлуки уже хватило, чтоб он нашёл себе другую. Ну ладно, не нашёл. Виктория, как я понимаю, всё-таки сумела заставить Руслана жениться на ней.
Что я могу сказать? Молодец! Она добилась своей цели. Я так не умею. Точнее, не хочу. А уж если говорить начистоту: я ведь и сама не хотела выходить замуж за Руслана. Точнее, я хотела с ним быть, но либо не оформляя официально наши отношения, либо, чтобы Руслан не усыновлял моих детей.
Ведь я понимаю, рано или поздно кто-нибудь, как моя мама, заметит, что Милана и Мартин внешне очень похожи на Руслана. А Мартин так вообще его маленькая копия.
Конечно, я не знаю, зачем Таирову — успешному богатому человеку, понадобилось отдавать свой биоматериал в криобанк. Но факты говорят сами за себя: Рус — отец моих двойняшек. А я знаю, что на Востоке к продолжателям рода особое отношение. Тут к гадалке не ходи: и так понятно, что в случае каких-то трений между нами Руслан захочет отобрать малышей.
Но Мартин и Милана — мои выстраданные, вымоленные у бога дети! Рус, может, ещё сто раз женится, а у меня других детей не будет. Поэтому, выслушав Ольгу, я сказала:
— Это его проблемы! А я пока не могу вернуться назад, — и отключилась от связи.
Да и о чём теперь говорить? Каждый человек в этой жизни делает свой выбор. Я сделала.
И, вообще, учитывая все те проблемы, с которыми я столкнулась из-за наследства, а если говорить начистоту — из-за свиньи, которую мне подложил родной дядюшка, то мне сейчас точно не до Руслана.
Ольга хотела, чтоб я позвонила Таирову и попробовала с ним объясниться. Но, во-первых, всегда легко давать другим советы. А, во-вторых, я себя в этом случае просто перестала бы уважать. Или у меня нет гордости, чувства собственного достоинства?
Да если бы Руслан любил меня по-настоящему, он нашёл способ связаться со мной. Но Рус только пытался несколько раз до меня дозвониться, написал в Ватсап несколько сообщений, и когда я ему не ответила, успокоился на этом.
Лёля меня уверяет, будто Рус по мне якобы очень страдает. Оказывается, господин Таиров соизволил даже прийти в наш салон и поговорить с моей сестрой. А Ольге что — много надо, чтобы растаять от общения с известным и богатым человеком? Вот она на меня и насела.
Заодно Лёля рассказала, что, со слов Руслана, его бабушка с дедушкой настаивают, чтобы он женился на Виктории. Дескать, это нехорошо, если ребёнок окажется сиротой при живой матери.
Признаться, услышав эти слова, я сразу напряглась. Ольга-то моя простая душа. Поэтому не поняла, что, судя по тому, что ей сказал Рус, он собирался отнять у Виктории их ребёнка. Ну а взамен Таиров, наверное, пообещал выплатить ей какую-нибудь компенсацию.
У меня волосы на голове встали дыбом, когда я это узнала. Какой ужас! Какой цинизм! Как так можно — забрать у матери её ребёнка?! Но Виктория — молодец, не подписалась. И скоро она станет законной женой Таирова. Флаг ей в руки! А я пойду своей дорогой.