Первая мировая война. Борьба миров
Шрифт:
Осенью 1912 г. британский министр иностранных дел Грей в беседе с коллегой-министром Сазоновым заявил, что в случае войны Англии с Германией он приложит все силы, чтобы сломить германское морское могущество. Король Георг V высказался еще определеннее — англичане будут топить каждое германское торговое судно, встретившееся на их пути… Немудрено, что немцы ответят тем же: будут топить суда англичан. Политика, проводимая Эд. Греем, вела к развязыванию мировой войны. Переговоры Грея с послом Германии К. Лихновским и послом России А. К. Бенкендорфом немало способствовали тому, что локальный австро-сербский конфликт 1914 г. перерос в мировой. Однако и немцы приложили руку к катастрофе: свою лепту внес германский канцлер (с 1909 г.) Т. Бетман-Гольвег, ставший главным врагом России в германском
Никто из дипломатов того времени не блистал умом, ибо они так и не могли выполнить главную миссию дипломатии — удержать страны от войны. Министр иностранных дел России С. Д. Сазонов, пишет: «А.В. Игнатьев, одно время думал избрать духовную карьеру. Окончание Александровского лицея, где он учился так себе, позволит ему переквалифицироваться из слуги Господа Бога в дипломата. Бог, возможно, от этого и выиграл, но не Россия». Таковы были эти «великие джентльмены, искренне влюбленные в мир».
Англия, Франция, Германия и Россия непрерывно вооружались. Никто не хотел уступать, прекрасно зная, что мир в XX в. живет согласно древней римской формуле:
«Хочешь мира — готовься к войне!» Поэтому кайзер и скажет в 1911 г.: «Добиться лучшего тона по отношению к Германии можно только созданием большого флота, внушающего британцам основательный страх». Естественно, и Англия, являвшаяся «владычицей морей», не желала уступать свои рынки и территории конкуренту. Поэтому Черчилль, не имея иллюзий в отношении будущего, говорил: «Это беспрерывное вооружение вперегонку должно в течение ближайших двух лет привести к войне». В 1913 г. Германия приняла в рейхстаге закон о военных кредитах. Вильгельм II на приеме недвусмысленно, с солдатской прямотой, заявил русскому послу о приближающемся конфликте двух рас, романо-славянской и германской (1913). В Германии активным образом насаждался культ милитаризма. Генерал Бернгарди выразил мнение большинства немцев: «Наши политические задачи не разрешимы без удара меча». Французы, желая вернуть себе Эльзас и Лотарингию, мечтали отомстить немцам за поражение в войне 1870—1871 гг. Естественно, в гуще конфликта находилась и Англия, которая к тому времени владела колоссальной империей. Ей уж точно было что терять. Потому политики втайне считали: «Пусть уж лучше погибнут принципы, чем мы лишимся колоний».
России следовало бы воздерживаться от втягивания в губительный конфликт. Для этого в 1905 г. была уникальная предпосылка, когда на яхте у Выборга Вильгельм II предложил русскому царю подписать союзнический договор с Германией. В каюте яхты «Полярная Звезда» Николай II оный подписал. Он даже воскликнул со слезами на глазах: «Это будет иметь самые благоприятные последствия для моей страны и Вашей!». Кайзер Вильгельм так же прослезился, довольный тем, что удалось разрушить намечавшуюся близость России с этой, как он говорил, «французской потаскушкой». Казалось, прочный мир между Россией и Германией обеспечен. Согласно документу, стороны обещали прийти друг другу на помощь всеми сухопутными и морскими силами в случае нападения на них противника, обязались не вступать ни в какие сепаратные соглашения. В действительности все оказалось иначе.
Удивительные вещи о той встрече императоров ныне известны. В начале XX в. начальник личной разведки императора Николая II граф А. Г. Канкрин совместно с адмиралом С. О. Макаровым, изучив засекреченный журнал Беллинсгаузена, составил научную записку. Ее он и передал царю, который направлялся на встречу с двоюродным братом, кайзером Вильгельмом II. «После торжеств и совместного парада двух флотов братья-монархи уединились, и император предложил кайзеру сотрудничество в освоении шестого континента. Вильгельм II внимательно изучил проект совместного исследования земель и строительства объектов в Антарктиде, после чего дал согласие. Как пишет О. Грейг в книге “Секретная Антарктида“, это
«Всякий стоящий у государственной власти обязан избегать войны точно так же, как капитан корабля избегает кораблекрушения» (Ги де Мопассан). Почему же Николай II повел свой корабль на рифы мировой войны? Царь в России был не самостоятельной фигурой. Он передал дипломатию в руки сановников. А те, имея собственные экономические интересы, убедили русского царя отказаться от договора с немцами. Сначала он договорился с Вильгельмом о прочном союзе. Потом этот союз предал.
Показательна телеграмма, которую направил кайзер Вильгельм своему канцлеру: «Дорогой Бюлов, при сем посылаю вам только что полученную от царя шифрованную телеграмму, которую я расшифровал… Его величество начинает прошибать холодный пот из-за галлов, и он такая тряпка, что даже этот договор с нами не желает заключать без их разрешения, а значит, не желает его заключать также и против них… Такой оборот дела очень огорчает, но не удивляет меня: он (т. е. царь — Ред.) по отношению к галлам — из-за займов — слишком бесхребетен».
Именно бесхребетность царя Николая II, «помазанника божьего», и продажность наших министров-дипломатов и втянули Россию в Первую мировую войну. Россия, как говорится, давала авансы «и вашим и нашим». Уже говорилось, что в 1905 г. на встрече в Бьорке император Вильгельм II убедил Николая II подписать соглашение о том, что Россия обязуется защищать Германию во время войны. Это было правильно. Но такой же договор был заключен Россией и с противником Германии — Францией. Как нашкодивший ребенок, Николай три месяца не показывал документа ни премьер-министру Витте, ни министру иностранных дел Сазонову. Когда все раскрылось, обоих едва не хватил инфаркт: договор с Германией (не с Францией) пришлось аннулировать. На самом деле России был нужен договор со всеми странами, но особенно с Германией!
Правительство Франции также с необычайной легкостью вводило в заблуждение свой народ, побуждая покупать облигации царских займов. В «Лионском кредите» писали: «Не покупайте облигаций, выпущенных городом Парижем, не приобретайте ренту французского государства. Вот русская империя — она хороша и надежна». Им вторили в Петербурге: «Мы знаем, что должны уплатить 25% чаевых; нам нужно еще 25% на комиссионные. Великая русская нация, видя поступление лишь 50% сумм, на деле выплаченных здесь, начала говорить, что если царский режим может продолжать свое существование, то только потому, что сообщником империи, русского кайзеризма, сообщником Распутина и его режима является Французская республика!»
Перемены в настроении немцев
Положение России, очутившейся между двумя воинственными лагерями, было не из легких. По сравнению с эпохами Вильгельма I и Бисмарка во внешней политике Германии наметились тревожные для России перемены. Наследник Бисмарка канцлер Каприви был решительным сторонником австрийского сближения, став «архитектором» Тройственного союза Германии, Австро-Венгрии и Италии. Он не видел в союзе с Россией перспектив для Германии. Отказ продлить «Союз трех императоров», по мнению английского историка М. Бальфура, стал «ударом по лицу» России. Граф Шувалов записал в дневник: