Первая мировая война

Зайончковский Андрей Медардович

Германское командование оказалось в состоянии паралича в течение 5-9 сентября. Отдельные армии дрались каждая, как понимал изменчивую обстановку битвы ее командующий, и потому, когда, наконец, посланец главной квартиры, заранее пессимистически настроенный, посетил Бюлова и Клука, он нашел у первого вполне подготовленную почву для решения отступить. На стороне французов в течение всего сражения было твердое управление главного командования и полная осведомленность командующих армиями о положении на всем фронте.

В конечном итоге не нервность Бюлова и не словесный доклад мрачно настроенного Хенча привел

к отказу от использования достигнутых германцами [234] тактических успехов и к отступлению на р. Эна. Причины поражения на р. Марна заложены несравненно глубже, и если даже их искать только в пределах исходной операции войны 1914 г., то, естественно, эти причины определяются несостоятельностью германского руководства массой из 7 армий, заранее нацеленных, но не управлявшихся среди сложной обстановки.

С каждым днем у немцев операция постепенно отходила от первоначального замысла, и особенно резкое отступление от него было сделано в распределении германских сил по фронту. Германцам необходимо было остановиться в результате одержанной в Пограничном сражении победы для передышки раньше, чем предпринимать Марнское сражение. Наступление германцев к Марне кончилось крахом, который назревал с окончания Пограничного сражения.

Последствия Марнской битвы

Последствия Марнской битвы были чрезвычайно велики. Сами германцы признают, что результаты победы, если бы она была ими одержана, были бы настолько обширны, что их даже нельзя учесть [51] . Битва на Марне стала поворотным моментом всей борьбы.

У союзников поднялась почти исчезнувшая перед тем уверенность в своих силах. Французы морально переродились. Они сбросили с себя долголетнее впечатление тяготевшего над ними «национального позора» 1870 г., уверовали в свою армию.

51

Von Kuhl. Der Welthrieg 1914-1918. 1929, в 2т.

Скорого окончания войны, которого так желала Германия, достичь теперь было невозможно. Предстояла длительная борьба с истощением средств, в течение которой время, конечно, должно было работать против германцев. Неизбежен был переход к позиционному сидению сторон друг против друга для накопления новых сил и материальных возможностей. [235]

Германская литература, умалчивая об удачных действиях французской армии, признает главной причиной Марнской неудачи следующие ошибки германского главного командования: исходное ослабление правого крыла вопреки плану Шлиффена и полное отсутствие оперативных резервов; кроме излишне сильного состава армий в Эльзас-Лотарингии, ослабление фронта во время решительной операции отправкой 2 корпусов на восток, оставлением 3 корпусов в тылу перед неприятельскими крепостями и вывод 2 корпусов из состава левого крыла для отправки в Бельгию против мнимого десанта англичан; итого — ослабление главного фронта на 7 полевых корпусов.

К последствиям «Марны» нужно отнести и изменение политической конъюнктуры борьбы.

Великобритания поняла необходимость настойчиво и энергично повести подготовку к войне на материке и создать большую сухопутную армию. Возникла программа

формирования «новой армии Китченера» в 26 армейских корпусов [52] .

Колебания Италии прекратились, и если она не сразу оставила свою позицию нейтралитета, то только для того, чтобы побольше запросить за присоединение к Антанте и подготовить к войне свои вооруженные силы.

52

Journal du mar'echal Wilson, 1929, p. 42.

Наконец, непосредственным следствием Марнского поражения для германцев явилась смена фактического вождя их вооруженных сил. Мольтке был уволен 14 сентября и заменен военным министром генералом Фалькенгайном. Настал второй период деятельности германского главного командования — до августа 1916г. Личность Фалькенгайна оказала большое влияние на ведение операций Центральными державами, особенно в связи с несходством его взглядов с мнениями Гинденбурга и Людендорфа, которые в конце концов заменили Фалькенгайна с августа 1916 г. [236]

Отход германцев за pp. Эна и Вель

(Схема 22)

Несмотря на то, что правый фланг германских армий отошел за р. Эна, на фронт Компьен — Реймс, еще к 12 сентября, в то время как центр вел еще упорные арьергардные бои на р. Марна, на участке Эперне — Шалон, фактическому командованию не удалось ни использовать своего выгодного положения для охвата правого фланга Клука направлением своего преследования западнее р. Уаза, ни воспользоваться задержкой части 2-й и 3-й германских армий на фронте Эперне — Шалон, чтобы действовать через открытый промежуток им в тыл.

Общего стратегического преследования со стороны французов фактически не было; каждая армия действовала отдельно. Левофланговые армии, которые своим энергичным и умелым преследованием могли бы дать многое, в действительности только следовали за германцами, причем ген. Монури, несмотря на приказание Жоффра, не распространил даже преследования к западу от р. Уаза. Центральные армии, в особенности Фоша (9-я), вели параллельное преследование с полной энергией, но оно вследствие стойкости и маневренности германских войск приводило только к упорным арьергардным боям, не изменяя стратегической обстановки в целом. Германцы отошли за линию pp. Эна и Вель, почти выровняв свой фронт между Рибекур на правом берегу р. Уаза и до северного района Верденских укреплений и передав между прочим в руки французов весьма важный участок железной дороги С.-Менеульд — Верден, но разрыв между 1-й и 2-й германскими армиями оставался незаполненным. [237]

Сражение на р. Эна

(Схема 22)

На этой позиции германцы решили остановиться и остановить дальнейшее продвижение французов.

Местность, образуемая слиянием pp. Уаза и Эна, между Бери-о-Бак, Лаоном, Нуайоном и Суассоном, представляет собой возвышенный массив, доминирующий на юг над долиной р. Марна и на северо-восток над долиной р. Маас. Здесь получился ряд сильных позиций в районе к северу от Бери-о-Бак, Суассон (Шмен-де-Дам), с одной стороны, и к юго-западу от Нуайона — с другой.