Первая могила справа
Шрифт:
— И какое же у вас доказательство? — поинтересовался он ледяным голосом.
Я потупилась, лихорадочно оглядела клатч, потом подняла глаза, надеясь, что не переигрываю и в образе красавицы, внезапно очутившейся нос к носу с чудовищем, смотрюсь органично. Мне же надо продать Прайсу улики, а не брать его за глотку, заставляя их купить.
— От моего начальника, адвоката, которого застрелили пару дней назад, у меня осталась флешка. Он говорил, что на ней есть все доказательства, необходимые, чтобы упрятать Бенни Прайса — то есть
Тут Прайс успокоился. Уголки его рта подрагивали, и я поняла, что флешка у него. Неужели он настолько глуп, что…
Он открыл ящик стола и достал флешку:
— Вы об этой?
Да. Он действительно глуп. Моя душа пела во весь голос, а вот лицо усиленно изображало беспокойство. Из-за спины Прайса вышли Ангел и Сассмэн и показали мне большие пальцы. Камера записывала.
— Можно я теперь пойду посмотрю на стриптизерш? — спросил Ангел.
Скрипнув зубами, я бросила на него испепеляющий взгляд, старательно продолжая притворяться взволнованной. Прайс расплылся в широкой улыбке превосходства, свойственной боссам мафии и директорам частных лечебниц. Сассмэн отступил на шаг и уставился на него.
— Ах да, чуть не забыл. — Ангел подскочил ко мне и расстегнул верхнюю пуговицу моей слишком обтягивающей блузки, открывая взору Прайса и, надеюсь, камере мою грудь. Прайс мгновенно уставился на мою эрогенную зону. На Угрозу и Уилл Робинсон. Ничто так не отвлекает внимание. Когда он наконец пришел в себя, у меня из прически, словно по волшебству, выбилась прядь волос и упала на лицо.
Я нервно поправила очки.
— Уверяю вас, это другая. — Медленно и задумчиво облизав губы, я продолжала: — Он передал мне флешку. На ней наверняка… он сказал, что на ней улики. Там был пароль, но…
— Может, он дал вам не ту флешку? — вежливо предположил Прайс.
— Нет, это невозможно. Конечно, у него на столе всегда… тысячи флешек, но…
— Уж поверь мне, красавица, мой человек взял эту флешку у твоего начальника. Спустя несколько секунд после его смерти.
Красавица? Я ему что, лошадь скаковая? Мне казалось, мужчина, вокруг которого каждый день вьются толпы красивых баб, мог бы придумать что-нибудь менее банальное.
Я изо всех сил притворялась, что нервничаю, на деле стараясь сохранять спокойствие. Прайс поднялся со своего места, подошел и встал передо мной, опершись о стол. Отчасти наверняка для того, чтобы удобнее было смотреть свысока, как извивается свежая жертва; все равно что наблюдать за муравьем, которого подожгли через лупу. Но главное — для того, чтобы присматривать за танцовщицами.
Улучив минуту, Ангел со злорадной ухмылочкой потянулся к следующей пуговице. Я сделала вид, что прикрываю блузку, и походя шлепнула его по руке. Мелкий извращенец. Ангел разочарованно насупился.
— Тебе деньги, что ли, нужны? — поинтересовался Прайс, и в голосе его был такой лед, что даже ад оказался бы бессилен его растопить. Прайс жестом велел блондину уйти.
Я сглотнула,
Он протянул руку и снял мои очки. Прайс источал вину, в которой ничуть не раскаивался; его руки были по локоть в крови.
— И ты решила вот так просто явиться сюда и получить с меня денег?
— Да. У меня… неприятности. После гибели адвокатов в фирме, где я работаю, будет аудиторская проверка.
— Понятно, — кивнул он, сложил мои очки и положил на стол. — А ты, значит, плохо себя вела.
— Вы… убили их? Это сделали вы? — Я смотрела на него сквозь ресницы, не поднимая головы. Похоже, ему это нравилось.
— Нет, конечно. Для этого у меня есть специальные люди.
Черт. Что он все ходит вокруг да около? Мне нужно признание, а не его жалкое подобие, от которого он отвертится с помощью любого мало-мальски толкового адвоката.
Я попыталась подняться, но Бенни стоял слишком близко. Якобы ненароком я задела плечом его эрегированный член.
— Вы послали людей убить моих боссов? Но зачем вам это понадобилось?
Как большинство преступников, его подвела самонадеянность. Он сжал мою руку и помог мне встать.
— Потому что я могу это сделать.
Задохнувшись от ужаса, я попыталась вырваться из его лап. Старательно делая вид, будто стараюсь казаться спокойной, я произнесла:
— Я ухожу.
Но он только что раскололся. И ни за что на свете мне не суждено было уйти из его кабинета живой.
— Куда ты так спешишь?
— Если я не объявлюсь до девяти вечера, вас посадят.
Прайс взглянул на часы, притянул меня к себе и обнял за талию.
— Значит, у нас будут три незабываемых часа на то, чтобы выяснить, кто твои друзья.
Как ни странно, с каждой минутой мне было все проще притворяться испуганной. Я помотала головой, подавая знак Ангелу. Он кивнул и исчез; Сассмэн же по-прежнему стоял как вкопанный, и во взгляде его кипела ненависть.
— Если тебе так интересно — да, я убил всех трех адвокатов. — Прайс провел пальцем по моей ключице и груди. — Но это не значит, что ты будешь следующей.
Еще бы, конечно. Я с деланой беспомощностью толкнула его. Нет, правда, сколько нужно времени, чтобы ворваться в кабинет? Ангелу надо было лишь потянуть дядю Боба за галстук, подав сигнал послать группу захвата с пушками наперевес. Это же не операция на мозге.
— Вы хотите сказать, что мы могли бы договориться? — задыхаясь от страха, пропищала я.
Сальная улыбка скользнула по некогда красивому лицу Прайса. Лицу убийцы и похитителя детей, который продавал их в рабство. Или даже хуже. Он уверенно схватил меня за горло и потянулся губами к моему рту. Я решила, что недооценила противника.
Вдруг на столе у Прайса замигала красная лампочка. Он удивленно выпрямился; в комнату влетел его телохранитель.
— Копы, — сообщил он, и Прайс ошеломленно уставился на меня.