Первая Охота
Шрифт:
— Не думаю…
— Поверь мне, из него получится отличный охотник. Видела, как быстро сориентировался? Мне вообще кажется, что его уже ничем не удивить. Я когда экскурсию ему проводил и в общих чертах обрисовывал, чем мы будем заниматься, он не только слушал, но и вопросы задавал. Никакого шока, будто всю жизнь к этому шел…
Пириус поставил опустевший бокал на столик и сладко потянулся в плетеном кресле. Погода была отличная, а комары еще не появились. Красота!
— Посмотрим, посмотрим, — задумчиво ответила Алиша. — Что сказал отец? Обучить его? Значит, обучим. Вопрос в том, найдем ли мы ему дело за три месяца, с которым можно быстро разобраться.
— Твой дядя говорил, что этот город — выгребная
— Думаю, его манила перчатка.
— А если не только она? — спросил Пириус.
Алиша задумалась над словами главы группы. И в самом деле, рассказ Маловера был очень странным, как и поведение скребуна. То, что он встретился с ним в участке — не подлежит сомнению. Отец передал документы, что получил от Варро, по событиям вокруг Кейна. И одного взгляда на тела и ту железную клетку хватило, чтобы понять — там побывал скребун.
— Посмотрим, — опять повторила Алиша, допивая вино.
На следующей неделе, когда они начнут с Кейном занятия, надо будет провести еще несколько встреч, с людьми из списка Варро. С теми, кого уволили из полиции и сыска после встречи с безликими. Не факт, что кто-то вообще согласится работать с этим, но Кейну надо собрать группу хотя бы из трех человек, с учетом самого парня. Иначе он просто сгинет на очередной охоте.
Запись №5
1287 год новой эры, шестой месяц Кинна, 22 число, 08 часов 22 минуты, Королевство Сонша, Верхний город
Одежду шить не пришлось — в управлении мне выдали форму младшего офицера королевской сыскной службы. В комплекте был серо-серебристый китель, такие же штаны, форменные туфли для повседневной носки, зимние сапоги, фуражку с кокардой в форме щита и кинжала, три рубашки и столько же комплектов белья.
Королевский сыск… Во внутренней иерархии полиции Агиона, Варро находился на самой вершине, являясь, фактически, начальником столичной полиции и сыска. Подчинялся мой патрон напрямую министру внутренних дел, так как Агион был вынесен в отдельный департамент и имел статус самостоятельного региона. Уже главному полицейскому управлению, которое состояло наполовину из сыскной, наполовину из полицейской службы, подчинялись все районные управления Агиона. А им, в свою очередь — рядовые участки, в одном из которых я проходил практику.
Мне был положен оклад в семьдесят пять франгов, плюс премии. На словах о премиях секретарь господина Варро принял загадочный вид и сообщил, что они будут напрямую зависеть от моих успехов по основному профилю деятельности, который определил для меня господин Варро. Понятно, платить будут дополнительно за «решенные» вопросы с безликими, подозреваю, по специальной ставке.
А вот кабинета или даже стола мне не дали. Как сказал секретарь, места в штатном расписании мне не нашлось, так что пока я был сотрудником, который по бумагам проходит стажировку у ламхитанских специалистов дома де Гранж. Целиком и полностью погружусь я в жизнь управления только по окончанию экстернатуры, то есть когда получу диплом полицейского офицера и смогу легально принимать участие в повседневной работе полиции. Пока же мое рабочее место было определено как помощник дежурного по управлению — то есть я был закреплен за человеком, через которого проходили все громкие вызовы по Агиону. Как минимум убийства и исчезновения без вести.
Господин Варро был умен и хитер. Лучшего места и придумать нельзя: по сути, дежурному я был не нужен, так что мои отлучки на стажировку у ламхитанцев или по вопросам учебы никто не заметит и на работу
Дело за малым: осталось научиться охотиться на этих тварей.
Из разговора с госпожой де Гранж и Пириусом я понял, что монстр в вентиляции господина Наусса — лишь один из видов безликих, судя по самостоятельному названию. Скребун. Значит, есть и другие, возможно, еще более опасные, и мне предстоит узнать о них как можно больше. Одно точно вселяло надежду: пусть госпожа Алиша и выглядела гибко и опасно, но выдающимися физическими качествами не обладала. Значит, бороться с тварями на руках мне не придется и род де Гранж за историю своего существования разработал какие-то эффективные способы убийства безликих.
Сегодня для меня проводили первое, вводное занятие. В приподнятом настроении и новенькой форме я прибыл на конечную станцию автобусов в Верхнем городе. Эта часть столицы находилась под рукой Бостадов — шестого Великого рода Сонши.
Всего в стране после войны осталось лишь семь Великих семейств, одно из которых — королевское. Согласно учебникам истории, до вооруженного конфликта с токонцами, в Сонше насчитывалось почти три десятка благородных родов, которые включали в себя не только титульную фамилию, но еще и ряд фамилий попроще и помельче, консолидируя таким образом знать королевства по лагерям. Но большинство аристократии сгинуло в окопах и тяжелых боях на западном фронте, а те, что остались — осели в столице, отдав дела в своих имениях по всей стране на откуп внешним управляющим.
На смену старой аристократии пришли молодые дома, которые быстро поднялись в глазах правящей династии как за счет подвигов на поле боя, так и за счет промышленного производства и торговли. Так, минимум три из семи сейчас существующих Великих родов купили себе этот статус, выбившись на социальную вершину за счет тугого кошелька. Неизменными и незыблемыми в своей аристократической спеси оставались только три дома — королевский, он же род Эрминов, а также Тралмоны и Каулы. Четыре остальных дома — Скалины, Пиолы, Бостады и Чеваты — как раз получили власть сразу после войны, и богатой родословной или значительным влиянием на монаршую семью похвастаться не могли. Пиолы активно открещивались от статуса «молодой аристократии», пытаясь доказать свое древнее происхождение всем подряд, но вся Сонша без каких-либо сомнений записывала этот род в число «новых». А еще люди активно шутили, что у нас сложился свой Пантеон, только вместо древних богов, вера в которых угасла тысячу лет назад, — аристократические фамилии.
Неудивительно, что поместье, где расположилась госпожа де Гранж, и куда я сейчас направлялся на учебу, принадлежало одному из великих семейств, конкретно — Бостадам. Они вообще владели значительным куском Верхнего города и лежащего за ним пригорода. Это была очень богатая аристократическая семья, которая, по слухам, могла состязаться в роскоши с самими Каулами — семейством, которому принадлежала десятая часть земли в стране и самый элитный район столицы, то есть район Набережной.
— Ты чего так вырядился? — спросил мужчина, как только я влез на пассажирское сидение.
— А?
Я плохо расслышал слова мужчины, увлеченный разглядыванием салона новенького клерийского автомобиля. Мне-то больше довелось кататься в автобусах и фургонах, да и то, в кузове, а тут целая легковушка! На таких ездят аристократы, во всяком случае, в качестве пассажиров.
— Говорю, чего вырядился, будто на праздник? — повторил свой вопрос Пириус, окидывая взглядом мой китель, начищенные до зеркального блеска сапоги и фуражку под рукой.
— Так это… нет у меня другой одежды, — признался я, почему-то густо краснея.