Первенец
Шрифт:
Багаж еще вчера уехал на аэродром, Куна оставила только те вещи, в которых полетит. Звонить домой и прощаться не хотелось. Аврелия писала злые письма, обвиняя во всем, что могла придумать, а мать просто молчала. Выбрасывать чип связи Куна не передумала, решила отложить до горного материка.
Вчерашняя реакция на Амадея поутру казалось сном и еще большей глупостью. Как же она была счастлива, выйдя во двор и не увидев ни на одном посту молодого охранника с голосом полноводного Тарса. Нет, она не влюбилась! Совершенно точно, определенно и без единого шанса. Многое успела пересмотреть
– Дарисса!
– помахал рукой Нурий и открыл дверь внедорожника, одновременно с ним запищала гарнитура
– Я уже во дворе, - выпалила в микрофон Куна, не сомневаясь, кто звонил. Отвечала на ходу, нырнув под густой снегопад. Бушевавшая сутки буря стихла, и крупные хлопья лениво падали из черных ночных облаков, обещая теплый день на Равнине. Как будет в горах?
– А я на аэродроме, - ответил генерал, - проблема у нас с пилотами, сам за штурвал сяду. Нурий довезет тебя.
– Что-то серьезное?
– Нет, - сдержанно ответил генерал, - учения у них, весь резерв в полях, а дергать патрульных с маршрута я не хочу. Жду тебя. Отбой.
Куна сняла гарнитуру с уха и еще долго на неё смотрела. Наилий, привыкший, что его возит водитель, катером управляет пилот и повсюду сопровождает охрана, вдруг пожалел бойцов из патруля. Не может быть! Снова заговор молчания?
Снегопад усилился, укладывая ровный слой пушистых хлопьев на крышу и капот автомобиля. Дорожки в особняке всегда скоблили лопатами до самых плит, но сугробы на газонах за ночь выросли не хуже грибов после дождя. В бурю нельзя летать, это Куна помнила еще с той ночи в катере, и в густом снегу не намного безопаснее. Но если они не улетят сейчас, то останутся на равнине. Не поэтому ли Наилий сел за штурвал? Пошел наперекор запрету и взял на себя ответственность.
– Мы спешим, дарисса, - напомнил Нурий, кивая в салон внедорожника.
Куна подобрала длинные полы утепленной куртки и нырнула в тепло, пахнущее новой кожей и едва ощутимо топливом. С переднего сидения для пассажира обернулся и расцвел улыбкой Амадей.
Несуществующие боги, да будь он проклят! Прошептал её имя, приветствуя, а Куна чуть не выпрыгнула из машины. Даже дверь толкнула, но Нурий нажал снаружи сильнее и захлопнул её. Торопился водитель, на своё место запрыгнул, не отряхнув ноги от снега.
– Амадей, ты лопаты взял?
– Так точно. Но думаю, копать не придется. Не застрянем.
– Это уж как повезет, - проворчал Нурий, выезжая на дорожку до главных ворот.
– Снег сыплет и сыплет, а бульдозер уже уехал чистить подъезды к базам.
– Его Превосходство утром возили, только в одном месте до трассы переметы видели, - жизнерадостно ответил охранник.
– Вот там сейчас и сядем, - зло оборвал Нурий, добавляя газ.
Крупные снежинки врезались в лобовое стекло и гибли под щетками дворников, размазываясь густой мокрой кашей. Завесу снегопада фары не пробивали дальше капота. Мужчины затихли, вглядываясь в едва заметную на снегу колею. А потом на дорогу начали наползать первые переметы.
–
Куна пристегнулась сразу же, как села в машину, Наилий приучил. И теперь только сильнее вцепилась в ремень, чувствуя, с каким трудом под днищем в снегу проворачиваются колеса. Внедорожник греб из-под себя, как зверь лапами, недовольно ворча высокими оборотами двигателя. Переметы лежали островками, давая короткие передышки на ровных, незанесенных участках. Но каждый следующий сугроб был выше предыдущего. Колеса поднимали фонтаны снега, и он водой уже заливал капот.
– Стой, Нурий!
– вскрикнул Амадей, хватаясь за ручку над окном.
– Влетим же!
– Разобьем, снег легкий.
Внедорожник с глухим стуком врезался в перемет. Снег волной цунами поднялся до крыши и рухнул на лобовое стекло, наглухо его запечатав. Нурий вел вслепую, дворники не успевали разгрести снег, как сверху обрушивалась следующая волна. Куна чуть не закричала от испуга, но не смогла закрыть глаза. Отчаянная смелость водителя завораживала до нездорового восторга. Нурий будто понимал, куда несется автомобиль и твердо держал его на дороге. Переметы оборвались внезапно, внедорожник сбавил ход, стряхивая дворниками снег и Куна снова увидела мутную завесу снегопада.
– Уфф, мощно прокатились, - выдохнул Амадей, щелкая ремнем и поворачиваясь назад, - дарисса вы в порядке?
У него ужас плескался в глазах, но улыбался охранник еще шире, чем вчера. Пьяный от радости и безумно красивый. Весь нараспашку и свободнее вольного Тарса. Будто не жил по Инструкции в одинаковой для всех форме, не ходил строем по плацу и не отвечал бесконечно: «есть» и «так точно».
Для счастья не нужны генеральские погоны, сектор и тридцать три легиона. Оно всегда внутри и мы сами запираем его в клетку долга, обязательств, ответственности. Насильно перетаскивая туда еще и тех, кто рядом.
Простая дарисса из рабочего квартала мячиком прыгала по сектору и теперь летела на другой материк. А могла остаться дома, как Регина, и каждый вечер встречать любимого мужчину со службы, накрыв стол на маленькой кухне. Тихо. Спокойно. Как все.
Но Равэнна исчезла за спиной, Дарион спал в животе и генерал ждал на аэродроме.
– Все хорошо, - через силу улыбнулась Куна, - не беспокойтесь.
Глава 34 - Дом на горном материке
Лампочки приборов воздушного катера моргали зеленым. Топливные баки под завязку, все системы исправны. Механик сдавал машину с проблеском гордости в глазах, а вот с диспетчерской Наилий зря поругался. Дело даже не в Инструкции, а в здравом смысле. Снеговым облакам плевать на мастерство пилота, будь генерал трижды гением, рисковал он совершенно безрассудно. Еще и потащил к себе на борт беременную Куну.
Диспетчер два раза запрещал взлет, зло отчитал пилота, даже зная, кто за штурвалом. Наилий понимал, что безымянный «Вышка-4» во всем прав, но к рассвету подул ветер с Тарса, уводя облака вглубь равнины.