Первобытный страх
Шрифт:
— Золотая печатка-то? — полюбопытствовал Ашот.
— Несомненно.
— Как можно найти тот клуб? — снова спросил Грачев.
— С этим уже не ко мне. Я подобные нищенские заведения не посещаю.
— То есть как это нищенские? — не понял Валентин.
— Этот клуб — излюбленное место всякого сброда, считающего себя талантами. Там тусуются всякие горе-художники, непризнанные певцы, поэты, панки, кого только нет. Простой люд редко захаживает.
— Так каким же ветром Одинцова-то туда занесло, человек вроде с деньгами, обеспеченный?
Официант неопределенно
— Ладно, вот тебе за помощь, — протянул ему еще несколько купюр Ашот. — Можешь быть свободен.
— Если понадобится что-то еще, сможете найти меня у третьей стойки.
— Угу, — буркнул Ашот задумчиво и, дождавшись, когда парень отвалит, обратился к товарищу: — Думаешь, он не соврал?
— Зачем ему это. Ты ж ему такие бабки отвалил, полгода припеваючи жить можно.
— Не верю я, что сын мафиози такой лох и посещает подобные заведения. Вдруг это ловушка?
— Поверь мне, толстяк, — ласково похлопал Ашота по плечу Валентин, — дети не всегда являются отражением своих родителей. Лучше доедай эту дрянь, что нам принесли, и проваливаем отсюда.
— Как потонул? Где? Что ты мелешь? — негодовал Дмитрий Яковлевич, широкими шагами меряя свой кабинет. Сообщенная только что новость была не из самых приятных. — А где девочка?..
— Она с нами, — последовал короткий ответ.
— Слава богу, сообразили хотя бы ее взять, — расслабился немного мужчина. — А что остальные? Уверены, что они пошли ко дну?
— Абсолютно. Мы покинули корабль на шлюпках, оставив их запертыми в нижних каютах, — доложил собеседник.
— Значит, у вас есть лодки?
— Были. Первая перевернулась и пошла ко дну сразу, другая дала течь, и мы вынуждены были ее бросить. Она все равно не выдержала бы всех. К тому же здесь слишком бурное течение, оно крутит эту лодку, как щепку, даже весла не помогают.
— Артур, ты начинаешь меня разочаровывать. — Одинцов упал в мягкое кресло, погрузившись в него почти наполовину, и, переложив трубку в другую руку, совершенно холодным, со стальными нотками голосом продолжил: — Я надеялся, что оплошностей не будет, что вы все выполните как следует. Я даже дал тебе своих самых лучших людей. Как же вы умудрились потопить теплоход? Это ведь немыслимо…
— Взорвались баки с топливом. Машинист постарался, — оправдательным тоном изрек Артур.
— А куда смотрели вы?.. Сброд, толпа идиотов. Впрочем… — несколько промелькнувших в голове мыслей добавили ему бодрости и приподняли настроение, — может, гибель детей даже к лучшему. Это только еще больше усугубит положение уважаемого господина Соболенко. Он поймет, что мы не шутим.
— Босс, нам нужен вертолет, — осторожно перебил эти размышления вслух Артур. — Мы застряли в каком-то лесу.
— А каком именно?
— Если б я знал.
— А как же вас искать, если вы не знаете даже, что это за район? И почему вы не позвонили сразу, как только все случилось?
— Не хотели вас расстраивать. Вы же доверили операцию мне, и я надеялся вывести людей к какому-нибудь населенному
— Хочешь сказать, что вы заблудились?
— Нет, пока нет, — торопливо ответил Артур. — Мы движемся вниз по течению, не отходя далеко от берега.
— Придется заниматься этим и дальше, — тоном, не терпящим возражений, заметил Одинцов. — Я не собираюсь отправлять на ваши поиски вертолеты и катера, не зная даже, где вы находитесь. Это может вызвать подозрение и привлечет нежелательное внимание. Ищите населенный пункт. Когда наткнетесь на что-то, позвоните и сообщите, откуда вас забрать. И не светитесь особенно.
— Есть, босс!
— И держите меня в курсе всего. Отбой. — Отключив телефон, мужчина сразу же набрал другой номер и, дождавшись, когда трубку снимут, произнес: — Марина, крошка, направь-ка ко мне пару девочек. Мне нужно расслабиться.
Клуб «Репейник» мало чем отличался от обычного рэперского клуба, каких в любом городе пруд пруди. Разве что молодежь там была самого разнообразного пошиба. Заведение особым шиком не блистало, было угрюмым, шумным, прокуренным и продымленным. Грохочущая музыка давила на ушные перепонки, так называемое пение, больше похожее на ор бешеного быка, терялось в звуках голосов и барабанов. Народу было не продохнуться. Каждый занимался тем, чем хотел. Кто-то тусовался на танцплощадке, кто-то не скрываясь ширялся в углах, иные, обкурившись, валялись лицами в чашках с чипсами и орешками. Местечко было и впрямь отстойное.
Окинув его взгядом, стоящие на ведущей в центр зала лестнице спасатели изумленно присвистнули. Затем Ашот склонился к уху Грачева и что есть мочи прокричал:
— Ты уверен, что мы сможем его здесь найти?
С трудом разобрав, о чем его спросили, Валентин тоже выкрикнул:
— Попробуем, — а затем двинулся вниз. Он знал, что здесь работать придется ему, так как Ашот с молодежью обращаться совершенно не умел, а нарываться на разборки из-за грубости друга ему не хотелось.
Кое-как протиснувшись между танцующих, Валентин, наконец добрался до бара. Здесь музыка гремела еще сильнее, поэтому приходилось не просто орать, а выжимать из своего голоса все, на что он способен.
— Моло-одой че-ло-овек! — надрывался Грач. — Можно вас на минутку?..
Не слышащий его парень указал на одну из бутылок и жестом-кивком спросил: «Эту?»
— Нет. Мне нужно вас спросить.
Взгляд бармена переместился на соседние бутылки, подороже.
— Да нет же, — уже психовал Валентин. — Вопрос. Спро-сить, — протянул он по слогам.
Неожиданно его кто-то отпихнул в сторону, чей-то палец поманил парня к себе, и, как только тот оказался у стойки, огромная лапища схватила его за грудки и потянула на себя. Бармен растерянно замахал руками, посшибав всю стоящую на стойке посуду. Валентин был почти полностью уверен, что это взялся за дело Мачколян, а потому, отпрянув, не сразу повернулся в его сторону. Когда же сделал это, с удивлением заметил, что парень-грубиян ему не знаком, а самого Ашота поблизости даже не видно.