Первое правило (в сокращении)
Шрифт:
— Было время, когда он бы с ними справился, — заметил Пайк.
— Хочешь увидеть снимки жены и детей?
— Нет.
Чэн с явным облегчением продолжал:
— Как ты с ним познакомился?
— Мы работали вместе.
— Ты знал его близко?
— Да.
— За всеми прочими жертвами этой серии числятся грешки.
— Только не за Фрэнком.
Уловив что-то в голосе Пайка, Чэн смущенно пожал плечами.
— Извини. Может, они ошиблись домом.
— Да, — кивнул Пайк. — Они ошиблись.
— Мне надо снова браться за работу, — напомнил Чэн. — Я провожу тебя.
Пайк
С ее стен смотрели фотографии Фрэнка и его близких.
Пайк остановился и принялся разглядывать снимки, сравнивая Фрэнка, которого знал, с Фрэнком, который жил в этом доме. Когда они познакомились, Фрэнк отслужил восемь лет в морской пехоте, успев побывать в Панаме и Ливане. Он был молодым, гибким, но сложенным, как пухлый мальчуган, который без тренировок быстро наберет вес. На семейных снимках Фрэнк выглядел располневшим, но довольным и уверенным.
Пайк нашел фотографию Фрэнка с Синди, потом еще одну — с Фрэнком, Синди и двумя сыновьями. Синди была невысокой и крепкой, с коротко стриженными каштановыми волосами и счастливыми глазами, и даже слегка крючковатый нос ее не портил. Пайк рассмотрел еще два снимка: сначала двух мальчишек, потом всех четверых вместе — отца, мать, детей. Семью.
Он подошел к полке, где стояла рамка без фотографии. Рамка как раз по размеру для сальвадорского снимка. Пайк втянул воздух, сделал выдох и вернулся к Чэну в столовую.
— Покажи мне его семью.
— Хочешь увидеть, что сделали с его женой и детьми?
Пайк хотел.
Пайк жил один в квартире с двумя спальнями в Калвер-Сити. Он вернулся домой на машине, разделся и смыл под душем пот. Сначала постоял под струями горячей воды, потом пустил холодную. И не дрогнул, когда от ледяной воды кожа вспыхнула. Он вымыл голову, умылся, простояв под холодным потоком гораздо дольше, чем под горячим, и растерся полотенцем.
Прежде чем одеться, он оглядел себя в зеркало. Рост шесть футов один дюйм. Вес двести пять фунтов. Пять пулевых ранений, семь осколочных, одиннадцать нанесенных холодным оружием. Шрамы от ран и последующих операций покрывали его тело, как разветвленная дорожная сеть. Пайк точно знал, какие из них получил во времена работы с Фрэнком Мейером.
Он приблизил лицо к зеркалу, рассматривая свои глаза. Левый, правый. Глубокая, прозрачная голубизна радужки. Кожа вокруг глаз — сплошь в морщинках от привычки щуриться на ярком солнце. Глаза Пайка были чувствительны к свету, но обладали поразительной зоркостью. В школе снайперов это ценили.
Пайк оделся, не забыв про темные очки.
Он пообедал остатками тайской еды, подогретой в микроволновке. Тофу, брокколи и рис. Выпил литр воды, вымыл единственную тарелку и вилку, не переставая думать о том, что узнал от Чэна и Террио. И о том, как распорядиться этими сведениями.
На него накинулись с расспросами среди бела дня, прямо на улице в жилом квартале, — это явный признак паники. Значит, даже теперь, по прошествии трех месяцев, после семи вооруженных нападений и одиннадцати трупов, у Террио по-прежнему нет улик. Но отсутствие улик
Пайк поднялся к себе в спальню, открыл сейф, спрятанный в стенном шкафу, и достал список телефонных номеров. Вместе со списком он вернулся в гостиную и набрал один из номеров.
Джон Стоун ответил после второго гудка — должно быть, узнал определившийся номер Пайка.
— Какие люди!
— Есть пара вопросов.
— А сколько заплатишь за пару ответов?
Джон Стоун был талантливым агентом, умело ведущим поиски кандидатов для контрактной военной службы. Когда-то Стоун сам служил в частной военной компании, но потом решил обратить свои таланты на пользу крупным военным и охранным фирмам, пользующимся благосклонностью Вашингтона и «корпоративной Америки». Это было и безопаснее, и прибыльнее.
Пайк не ответил.
— Ладно, замнем пока что, — продолжал Стоун. — Давай, спрашивай, посмотрим, в чем дело.
— Помнишь Фрэнка Мейера?
— Бесстрашного Фрэнка-танка? Само собой.
— Он еще в деле?
— Самое малое десять лет назад вышел в отставку.
— До тебя не доходили никакие слухи? Мол, Фрэнк связался с кем-то…
Джон фыркнул:
— Бесстрашный Фрэнк? Думай, что несешь.
Пайк продолжал:
— Меньше двух часов назад некий Террио, детектив из полиции, сообщил мне, что Фрэнк вел грязную игру. Похоже, пользовался своим бизнесом, чтобы ввозить какой-то незаконный товар.
— С чего вдруг этот коп заговорил о Фрэнке?
— Фрэнка и всех его близких убили.
Стоун помолчал и снова заговорил, понизив голос:
— Точно?
— Вооруженная банда ворвалась к ним в дом позавчера вечером. Убиты Фрэнк, его жена, их дети. Бандиты выбирали тех, кто торговал дурью, отмывал деньги и так далее — словом, дома, где было чем поживиться. Фрэнк у них не первый.
— Я поспрашиваю. Но не верю, что Фрэнк замарал руки.
— И еще одно. У тебя нет своих людей в отделах розыска или особых расследований?
Стоун заметно насторожился:
— А что?
— Ты сам знаешь, Джон. Если у опергруппы Террио есть подозреваемые, поисками заняты в отделах розыска или особых расследований. Мне нужно знать, что они нарыли.
Детективы отдела розыска лиц, скрывающихся от правосудия, специализировались на выслеживании и задержании опасных преступников в ситуациях, сопряженных с большим риском. Опытные оперативники особого отдела подолгу вели скрытое наблюдение за преступниками, подозреваемыми в совершении тяжких серийных преступлений. Выйдя в отставку, сотрудники обоих отделов занимали высокооплачиваемые посты в частных охранных фирмах. Джон Стоун сам порекомендовал для завидных корпоративных должностей немало специалистов.