Первое правило ведьмы
Шрифт:
Я фыркнула и слишком бодро для беременной рванула к мобилю, потом опомнилась и сделала вид, что чувствую дурноту. Скорее бы уже родить, а?!
Лайс жил с матерью и сестрой в однокомнатной квартире на пятом этаже. Но подняться самостоятельно мне не дали — Иегархат молча подхватил меня на руки и понес. Я с сомнением посмотрела на невозмутимого мужчину и поинтересовалась:
— А вам за это доплачивают?
— Нет. — Телохранитель ответил спокойно, даже не думая продолжать.
— Тогда к чему это самоуправство?
— Хочется. — Мужик пожал плечами, что произвело на
— А у вас в роду случайно ведьм не было?
Иегархат вздрогнул! Иегархат посмотрел на меня испуганным взглядом! Иегархат шепотом спросил:
— С чего вы взяли, леди?
— Очень уж вы наглый. — Я улыбнулась. — Не боись, не выдам. Своих не бросаем.
“Свой” с сомннием посмотрел на меня, будто раздумывая сразу грохнуть или сначала помочь подняться до пятого этажа, заметил мой живот, поморщился, точно он ему все планы поломал, и понес дальше, ничего не ответив.
Дверь в квартиру уже открыла девочка лет семи, худая и угловатая. Одежда на ней была старая, но хорошая. Видимо, пока с мамой не случилась беда, детям не приходилось голодать. Да и сейчас в квартире нашлись продукты, из которых малышка приготовила простенький обед. Я в ее возрасте могла только простые зелья варить, а тут — вкусный суп без мяса, свежая картошка с тушенкой и компот из старых сморщенных яблок.
— Чем богаты… — Смущенно пробормотал Лайс и удостоился по-настоящему уважительного взгляда от циничной ведьмы. Просто в его возрасте, когда все сверстники бегают по девочкам и думают только о досуге и развлечениях, этот паренек сумел заработать достаточно денег на еду, поддерживать хозяйство и даже учить сестру: на полу лежала тетрадь, в которой девочка старательно рисовала крючки и палочки.
— Потом накормишь. — Я махнула рукой и посмотрела на Лайса. — Веди к матери.
Маг послушно повел из кухни в единственную спальню, где стояла одна широкая кровать: не двуспальная, но и не обычная односпальная. А в углу лежал рулон матраца. Видимо, мать и сестру положил на кровать, а сам спит на полу. Не потому что кровати нет — для мага это не проблема, просто места не хватило бы. А так расстилает матрац, когда ложится спать, а с утра скручивает снова.
Я села на кровать, откинула одеяло, открывая женщину и замерла. Она была мертвенно бледной, почти синей. Губы иссохли. Щеки впали. Когда-то она была красивой, сейчас больше напоминала труп.
Закатала рукав сорочки и выругалась сквозь зубы так, как приличным девушкам ругаться не стоит. Но я ведьма, а ведьм приличными даже с натяжкой назвать нельзя, так что выругалась и даже не усовестилась, когда Иегархат кашлянул, удивленный моим лексиконом.
— Вы можете помочь? — спросил напряженный Лайс.
Я покачала головой. Руки женщины были покрыты зелеными язвами, из которых вытекал зловонный сок.
— Зеленуха. На последней стадии. Я… Могу предложить только то же, что предложил целитель.
— Нет! — Мальчик крикнул. На глаза навернулись слезы. — Он сказал, она умрет через месяц, а прошло уже три! Прошло, слышите?! А она жива!
Я нахмурилась, глядя на парня, у которого начиналась истерика.
— Три месяца? И что вы делали эти три месяца?
— Фора кормила маму магией, мыла ее, обрабатывала ранки отваром. Я пытался напоить ее лекарствами, но она ничего не пьет.
— Как она не умерла от обезвоживания? — Я посмотрела на женщину внимательнее. — Мама потеет?
— Нет.
— А она… испражняется?
— Нет!
Парень нахмурился, и я откинула одеяло, задрала женщине подол сорочки до самой груди, оголяя ровные худые ноги и плоский живот. Плоский, но не впалый!
— Иегархат, Лайс, на выход. Фора боится крови?
— Нет. — За себя сама ответила девочка. — Нужно помочь?
Слишком по-взрослому. Слишком…
— Принеси нож и уксус. Скажи Лайсу пусть купит порошок золотолиста и быстро.
Светловолосая девочка кивнула и ушла исполнять поручение. Я совсем раздела женщину, ругаясь уже вслух из-за мешающего живота. Бесит! Пекло, как же бесит эта иллюзия! Полное соответствие, чтоб его!
Фора вернулась спустя пару минут, протянула мне нож и уксус.
— Ты можешь выйти, если станет дурно, но мне нужна твоя помощь. — Я тяжело вздохнула, произнесла короткое дезинфицирующее заклятие и покрепче перехватила нож. — Сейчас мы будем выжигать эту заразу. Я срезаю язвы, ты поливаешь эту гадость уксусом. Поняла? Не раны, а куски плоти с зелеными язвами.
Фора серьезно кивнула, и мы начали операцию. На самом деле самым сложным было не срезать язвочки или сжечь их уксусом, а вспомнить нужно заклинание противодействия и вплести в него энергию. Удерживая иллюзию пуза, срезая куски кожи, местами с мясом, приходилось концентрироваться на мелких магических действиях и контролировать испуганного ребенка параллельно.
— Закончили с этим. — Я улыбнулась бледной девочке. — А теперь иди сюда, поближе, маме нужно покормить магией, как ты делала это всегда.
Девочка кивнула и начала. Она выпускала наружу свою магию, а я направляла ее к ранам, из которых не шла кровь. Отпустила кровоостанавливающие чары и попробовала начать восстановление без порошка златолиста. У меня не получилось! Глаза женщины закатились! Девочка беззвучно заплакала! Неужели умерла от болевого шока? Ну уж нет! Не сегодня! Я решительно рванулась к ее разуму, полностью взяла чужое тело под контроль, отдавая сердцу команду биться. Боль! Жгучая, тяжелая, тягучая! Руки горели огнем, голова болела… Сквозь вязкий туман слышала голос Лайса испуганный, злой, он кричал. Кажется, даже плакал…
Вынырнуть из чужого разума оказалось неожиданно сложно.
— Принес? — язык не слушался, отчего вопрос задала чуть ленивым тоном.
Парень кивнул, протягивая мне мешочек и мерную ложку. Мешочек взяла, а вот ложка была не нужна. Потому что сил на это не было. Каким-то чудом я продолжила заживлять раны пациентки, даже попав в ее разум и почти полностью утонув в чужой боли. Рукой залезла в мелкий золотистый песочек и стала им посыпать раны. Чувствуя отголоски ощущений женщины.
Это было нестерпимо.