Первое правило волшебника
Шрифт:
Ричард удивленно покачал головой.
— А потом?
— Потом работы по заказам отца Рала стало даже больше, чем могли выполнить горожане. В работу вовлекали все больше людей. Тем временем посланцы предупредили об опасности со стороны Вестландии. О том, что оттуда угрожает опасность Отцу Ралу.
— Из Вестландии?! — воскликнул Ричард.
Она кивнула.
— Тогда Армия собралась уходить. Солдаты сказали, что должны защитить от Вестландии и другие города, присягнувшие на верность Д'Харе. Горожане умоляли оставить у них отряд для защиты, и в награду за верность им оставили небольшой
Ричард пропустил Кэлен вперед на тропу, и снова озадаченно поглядел на нее.
— Так это сделала Армия Рала?
Тропа оказалась достаточно широкой. Кэлен подождала, пока Ричард поравняется с ней, и лишь потом ответила:
— Нет. Они говорят, какое-то время все шло хорошо. Но с неделю назад на город вдруг напал отряд вестландцев. Они поубивали всех д'харианцев.
После этого они стали неистовствовать, убивая всех без разбора и грабя город. Убивая людей, вестландские солдаты кричали, что так будет со всеми, кто пойдет за Ралом или посмеет оказать сопротивление Вестландии. Они ушли до захода солнца.
Ричард схватил Кэлен за плечо и повернул к себе.
— Это ложь! Вестландцы не могли этого сделать! Этого не могло быть!
Кэлен удивленно посмотрела на него.
— Ричард, я и не говорю, что это правда, я лишь пересказываю тебе то, что слышала от этих людей, то, во что они сами верят.
Он отпустил ее, явно смущенный, и все же добавил:
— Это не вестландцы.
Ричард собрался идти дальше, но Кэлен, взяв за руку, удержала его.
— Это еще не все.
Ричард подумал, что ему не хочется выслушивать все до конца, но кивнул, чтобы Кэлен продолжала.
— Оставшиеся о живых сразу же стали уезжать из города, забирая с собой все, что могли, кто — на другой день, кто — похоронив близких. Ночью вернулись вестландцы, человек пятьдесят. Горожан осталось уже немного.
Вестландцы сказали, что хоронить их врагов запрещается, что трупы надо оставить зверям и птицам, для устрашения всех, кто сопротивляется воле Вестландии. В наказание вестландцы казнили всех оставшихся мужчин и даже мальчиков. — Кэлен не пояснила, как казнили, но Ричард не хотел этого знать. — Этого мальчика и старика вестландцы не заметили, а то убили бы и их. Женщин оставили в живых и заставили смотреть на казнь.
— Сколько осталось женщин?
— Не знаю. Не так много. — Кэлен снова оглянулась на город, потом повернулась к Ричарду. Глаза ее полыхнули гневом. — Солдаты насиловали женщин, даже девочек. — Она посмотрела прямо ему в глаза. — Все девочки, которых ты там видел, были изнасилованы по крайней мере...
— Вестландцы не могли этого сделать!
Кэлен пристально смотрела на него.
— Я верю. Но кто? Зачем?
У Ричарда в глазах застыла боль.
— Можем ли мы что-то сделать для них?
— Наш долг состоит не в том, чтобы защитить немногих, мы должны спасти всех живущих и остановить Рала. Нам нельзя задерживаться на пути в Тамаранг. Что бы там ни было, лучше избегать проезжих дорог.
— Ты права, — неохотно признал он, — но мне это не по душе.
— Мне тоже. — Лицо ее смягчилось. — Ричард, я думаю, они в безопасности. Чье бы это ни было войско, оно не станет упускать крупную добычу ради горстки женщин и детей.
Слабое
— Крупное войско не будет идти по тропам сквозь густой лес, оно пойдет по дорогам. Но нам все равно лучше поискать на ночь приют-сосну. Мало ли кто может встретиться.
Она кивнула.
— Ричард, в моей стране многие предались Ралу и совершили ужасные преступления. Но разве из-за этого ты хуже обо мне думаешь?
— Конечно, нет, — нахмурился он.
— И я бы не стала хуже думать о тебе, будь это вестландские солдаты. Преступления, которые тебе самому кажутся ужасными, не падают на тебя, даже если их совершили твои соотечественники. Мы пытаемся совершить то, что делали некогда наши предшественники, Искатели и Исповедницы, низвергнуть правителя. Здесь мы можем рассчитывать только на себя. — Кэлен посмотрела на него уже знакомым ему взглядом — устремленным в вечность. Ричард поймал себя на том, что сжимает рукоять меча. — Возможно, наступит время, когда ты останешься один. Каждый из нас должен делать все, что может. — Это говорила не Кэлен, а Мать-Исповедница.
Прошла тяжелая, неприятная минута. Наконец Кэлен отвела взгляд, отвернулась и продолжила путь. Ричард поплотнее закутался в плащ: ему было зябко, он чувствовал холод внутри и снаружи.
— Это не вестландцы, — пробормотал он, следуя за ней
— Гори! — сказала Рэчел, и хворост, обложенный камнями, вспыхнул, озарив внутренность приют-сосны.
— Сегодня нас здесь никто не найдет, — сказала она куколке, убрав палочку в карман и грея руки у огня. Сара, лежавшая у Рэчел на коленях, ничего не ответила. Она замолчала почти с тех самых пор, как они убежали из замка, так что Рэчел сама беседовала с куклой, делая вид, словно та отвечает ей и говорит, что любит ее. В ответ на эту безмолвную речь Рэчел обняла Сару.
Она достала из кармана горсть ягод и съела их. Сара от ягод отказалась. Рэчел принялась за засохший сыр. Все остальное она уже съела, конечно, не считая буханки. Но ведь там спрятана шкатулка — значит, есть хлеб нельзя.
Рэчел очень тосковала по Джиллеру, но следовало поступать так, как он велел: каждый раз ночевать в новой приют-сосне. Она не знала, далеко ли ушла от замка, и продолжала идти целыми днями, так что утром солнце было у нее за спиной, а вечером — перед глазами. Это Рэчел усвоила от Брофи. Он называл это «идти по солнцу». Наверно, сейчас она так и делала.
Внезапно одна из веток сосны зашевелилась, как живая. Рэчел изумилась. Но тут она увидела чью-то большую руку, а потом — клинок длинного меча. Она замерла на месте.
Незнакомец просунул голову внутрь.
— Что такое? — Он улыбнулся.
Рэчел услышала, как кто-то всхлипнул, и поняла, что это она сама.
Потом рядом с головой мужчины появилась женская голова. Женщина стала впереди. Рэчел прижала Сару к груди.
— Убери же меч, — сердито сказала женщина, — ты совсем напугал ребенка.