Первое правило волшебника
Шрифт:
— Исповедница Кэлен? Та, что принимала исповедь у этого торговца, Брофи, и признала его невиновным?
Деммин медленно кивнул, черты его исказились ненавистью.
— Ей наверняка кто-нибудь помог, иначе квод не погиб бы.
Рал молча изучал его взглядом. Наконец Деммин прервал тягостное молчание.
— Это совсем незначительное происшествие. Вряд ли оно достойно того, чтобы ты тратил на это свое драгоценное время.
Рал приподнял бровь.
— Я сам буду решать, что достойно моего внимания, а что нет. — Его голос казался мягким, почти ласковым.
— Конечно, мой господин. Извини. — Деммин слишком хорошо знал Магистра. Ему не
Рал снова лизнул пальцы и похлопал ими по губам. Его глаза впились в глаза собеседника.
— Деммин, если ты трогал мальчика, я об этом узнаю.
Капля пота скатилась Деммину в глаз. Он заморгал.
— Мой господин, — хриплым шепотом ответил Деммин, — я готов умереть за тебя. Клянусь, я бы никогда не осмелился прикоснуться к твоему духовному проводнику.
Даркен Рал еще мгновение изучал Деммина Насса. Затем кивнул.
— Впрочем, я уже сказал, что все равно узнаю правду. Тебе известно, что я с тобой сделаю, если выяснится, что ты солгал. Я не терплю, когда меня обманывают. Мне это неприятно.
— Мой господин, — сказал Деммин, желая сменить тему, — что делать с требованиями королевы Милены?
Рал пожал плечами.
— Скажи ей, что я готов удовлетворить все требования в обмен на шкатулку.
Деммин непонимающе уставился на него.
— Но, мой господин, ты даже не взглянул на список!
Рал ответил с самым невинным видом:
— А вот этот вопрос действительно не достоин того, чтобы я тратил на него свое драгоценное время.
Деммин опять переступил с ноги на ногу. Его кожаная рубаха заскрипела.
— Мой господин, я не понимаю, зачем ты играешь с королевой в ее игры. Этот список требований унижает твое достоинство. Мы могли бы попросту раздавить ее, как жирную лягушку. Только скажи, и я составлю свой список требований, который тебя вполне удовлетворит. А королева Милена еще пожалеет, что не повела себя как должно.
Рал, чуть улыбаясь, изучал взглядом изрытое оспой лицо верного помощника.
— У нее есть волшебник, Деммин, — прошептал Рал. Голубые глаза засверкали.
— Я знаю! — Деммин сжал кулаки. — Джиллер. Только прикажи, мой господин, и я принесу тебе его голову.
— А как ты думаешь, Деммин, зачем королеве Милене понадобился волшебник? — Деммин только пожал плечами, и Рал сам ответил на вопрос: — Чтобы оберегать шкатулку, вот зачем. Она понимает, что это и ее защита. Если мы убьем королеву или волшебника, может выясниться, что они укрыли шкатулку с помощью магии. Тогда нам придется еще потратить время на ее поиски. К чему нам торопиться? Пока для меня самое простое — это поддерживать с королевой хорошие отношения. Если она начнет причинять мне беспокойство, я найду способ разобраться и с ней, и с волшебником. — Он медленно обошел гроб отца, ведя пальцами по символам и не отводя от лица Деммина пристального взгляда голубых глаз. — В любом случае, как только я завладею последней шкатулкой, ее требования потеряют всякий смысл. — Он подошел к помощнику. — Но есть и другая причина, друг мой.
Деммин склонил голову набок.
— Другая причина?
Даркен Рал кивнул, наклонился поближе и понизил голос:
— Деммин, ты убиваешь мальчиков до... или после?
Деммин слегка подался назад и поддел большим пальцем свой ремень.
Откашлявшись, он ответил:
— После.
— После? А почему после? Почему не до? — застенчиво улыбаясь, спросил Рал.
Деммин избегал смотреть в голубые глаза Магистра. Он
— Мне нравится, как они корчатся.
Улыбка медленно расползалась по лицу Рала.
— В этом и состоит другая причина, друг мой. Я тоже люблю смотреть, как они корчатся, если можно так выразиться. Я хочу сперва посмотреть, как она станет корчиться, а уж потом убью ее. — Он снова лизнул кончики пальцев и провел ими по губам.
По изуродованному оспой лицу расплылась понимающая улыбка.
— Я передам королеве Милене, что Отец Рал любезно готов принять ее условия.
Даркен Рал положил руку Деммину на плечо.
— Превосходно, друг мой. А теперь покажи-ка мне, какого мальчика ты привел?
Оба, улыбаясь, направились к выходу. Сделав несколько шагов, Даркен Рал внезапно остановился. Он резко повернулся на каблуках. Взметнулись белые одежды.
— Что это за звук? — спросил он.
В склепе царила мертвая тишина, нарушаемая лишь слабым потрескиванием факелов. Деммин и оба стражника медленно обвели взглядом огромную залу.
— Вот! — Рал выкинул руку вперед.
Трое других посмотрели туда, куда он указывал. На мраморном полу лежал одинокий белый лепесток. Лицо Рала покраснело, в глазах зажглась ярость. Трясущиеся руки с такой силой сжались в кулаки, что побелели суставы пальцев. Голубые глаза наполнились слезами гнева. Он был так взбешен, что не мог говорить. Постепенно придя в себя, он протянул руку к белому лепестку. Лепесток, словно поднятый легким дуновением ветра, оторвался от пола и поплыл в протянутую руку Рала. Даркен Рал лизнул лепесток, повернулся к одному из телохранителей и налепил листок ему на лоб.
Огромный стражник флегматично смотрел перед собой. Он знал, чего хочет Магистр. Коротко кивнув, он повернулся и вышел, на ходу обнажая меч.
Даркен Рал выпрямился, пригладил ладонями волосы и одежду. Он глубоко вздохнул, избавляясь от эмоций. Нахмурившись, Рал отыскал взглядом тихо стоявшего сзади.
— Я же не требую от них ничего больше. Только заботы о гробнице моего отца. Их желания предупреждаются. Они одеты, обуты, накормлены, окружены вниманием. Это же так просто. — Его лицо приняло обиженное выражение. Почему они своей небрежностью насмехаются надо мной? — Он посмотрел на гроб отца и опять перевел взгляд на лицо помощника. — Ты находишь, что я к ним слишком строг? Да, Деммин?
Холодные глаза Насса помрачнели.
— Недостаточно строг. Если бы ты, мой господин, был не столь жалостлив, если бы ты не даровал им право на быструю казнь, может, другие научились бы с большей обязательностью относиться к твоим искренним пожеланиям. Я бы не был к ним столь снисходителен.
Даркен Рал рассеянно смотрел в пространство. Он отстраненно кивнул в ответ. Спустя немного времени Рал еще раз глубоко вздохнул и вышел из залы. Деммин шагал рядом с Магистром, охранник следовал за ними на почтительном расстоянии. Они шли длинными коридорами, освещенными неверным пламенем факелов, поднимались по винтовым лестницам из белого камня, снова шагали по коридорам, свет в которые проникал через узкие окна-бойницы. В затхлом сыром воздухе витал запах плесени. Они поднялись еще на несколько этажей. Наконец потянуло свежестью. Вдоль стен через равные промежутки стояли лакированные деревянные столики, на которых красовались вазы с букетами, наполнявшими залы легким благоуханием.