Первое разоблачение
Шрифт:
– Он слишком молод для меня. – Эва не знала, кому она этого говорит, себе или дочери.
Девочка закатила глаза.
– О да-а, четыре года разницы – просто катастрофа!
– Хлоя, ты, кажется, забываешь кто из нас взрослый. Патрик очень хороший человек, но прошу, дай нам возможность самим с этим разобраться.
Юная мисс Скотт промолчала, но её взгляд красноречиво
Патрик Грант чувствовал себя глупым подростком. Снова.
На дисплее его телефона высветилось имя – Эйвери Скотт и мысленно мужчина вновь очутился в старшей школе, рядом с первой красавицей класса, невзначай задавшей ему вопрос, который он не может разобрать, из-за бешеного стука собственного сердца.
Грант знал Эйвери много лет, хотя их лично знакомство состоялось чуть больше четырёх месяцев назад.
Они учились в одной школе, жили на соседних улицах, но никогда не общались (казавшаяся тогда огромной разница в возрасте…да и наличие сначала приятеля, а потом и мужа лишили Патрика любой надежды).
«Можно подумать у тебя есть какая-то надежда сейчас» ехидно пропел внутренний голос «даже ладони вспотели. Приятель, ты жалок!»
Мужчина застонал и нажал кнопку приёма.
– Привет Эйвери! Как поживаешь? Надеюсь с комнатой всё в порядке?
«О боже, лучше бы спросил как ей погода!»
Мягкий смех вызвал уже привычный шум в ушах.
– Нет, Патрик, мебель просто сказка. У тебя…золотые руки.
«И дубовая голова» не унималось подсознание.
– У меня…вернее у нас с Хлоей есть к тебе просьба. Дело в том, что сегодня я, наконец, уладила все формальности с процедурой удочерения, и мы планируем небольшое торжество в кругу друзей. А на прошлой неделе Хлоя побывала на вечеринке Линвудов и теперь просто бредит той танцевальной платформой, которую ты для них сделал. Кстати, моя дочь просила передать тебе приглашение.
– Нет проблем Эйвери. Это вопрос семи-десяти дней, конструкция простая. Когда я могу подъехать?
Ему показалось или она облегчённо вздохнула?
– Я освободила всю неделю
Они попрощались, Патрик нажал «отбой» и отправился в душ.
Из окна гостиной Эйвери наблюдала за последними приготовлениями к празднику. Глядя на хихикающих подружек Хлои, она вспоминала свою юность. Вспоминала Кейда.
Тогда любовь была для неё головокружительной страстью, лишающей разума. Первым и казалось единственным чувством в жизни…а ещё…ещё и невероятной болью, отнявшей возможность дышать.
«Только бы всё у него было хорошо», - мысленно попросила Эва, прислонив ладонь к холодному стеклу.
Она простила Кейда, простила ещё тогда, покидая «Каприз», но отпустила по-настоящему, встретив Хлою и….
– Кто тревожит твои мысли, красавица? – мужчина, подошедший сзади, положил ладони на плечи Эйвери и мягко притянул женщину к себе.
Актриса улыбнулась и, слегка повернув голову, посмотрела на Патрика.
– Люди, которым я нужна.
Чем была любовь для Эйвери сейчас?
Она дом – наполненным смехом; она дочь – обнимающей её каждое утро; она мужчина – несущий будущее и надежду; она – семья, которая всегда будет рядом.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено.
Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Document OutlineЭлизабет Нотон «Первое разоблачение», 2014