Первому игроку приготовиться
Шрифт:
Для тех, кто жаждет более... тесного общения в OASISe, на рынке были представлены так называемые АБТК (анатомически безупречные тактильные куклы). Существовали мужские, женские и двуполые модели с самым разнообразным набором причиндалов. Латекс, имитирующий фактуру человеческой кожи. Эндоскелет на сервомоторе. Скульптурные формы. Ну и, как положено, все дыхательные-пихательные...
Через пару недель после того, как АртЗмида прекратила со мной общаться, под действием одиночества, любопытства и бушующих гормонов я приобрел себе такую куклу — анатомически безупречную Супер-Бетти в средней ценовой категории. Потерял несколько дней в автономной симуляции борделя под названием «Сад наслаждений» и выкинул куклу к чертям —
Никакого стыда по поводу мастурбации я не испытывал. Благодаря «Альманаху» я относился к ней как к нормальной физической потребности — такой же, как потребность в сне и пище.
«Альманах Анорака», 241:87. «Я считаю мастурбацию одной из самых полезных форм приспособления, произошедших с человеком в ходе его биологического развития. Это краеугольный камень всей нашей технологической цивилизации. Строение человеческой руки предполагает умение хватать всякие штуковины — в том числе и ту, что между ног. Изобретатели, ученые, мыслители — все они, как правило, гики, а гикам не так-то просто обеспечить себе регулярную половую жизнь. Мастурбация — это встроенный вентиль для снятия напряжения. Сомневаюсь, что без нее люди научились бы добывать огонь или придумали колесо. Галилей, Ньютон и Эйнштейн не сделали бы никаких открытий, если бы сперва не научились остужать голову, вовремя передернув («отшлифовав флейту» — или, в их случае, телескоп). То же касается и Марии Кюри. Будьте уверены — прежде чем открыть для мира радий, она открыла для себя маленькую штучку между ног».
Это была не самая популярная теория Холлидэя, но мне она нравилась.
Я слез с кресла и поплелся к туалету. Большой плоский экран на стене вспыхнул, и на нем возникло лицо Макса, моего электронного ассистента. Я нарочно задал время включения так, чтобы Макс начинал трындеть не сразу, как я открою глаза, а через несколько минут после включения света, чтобы успеть хоть немного очухаться.
— Д-д-доброе утро, Уэйд! — объявил он с радостной улыбкой. — П-п-проснись и п-п-пой!
Электронный ассистент также заменял собой функцию голосового управления компьютером. Программа предоставляла возможность выбора из сотен шаблонов с последующей настройкой по своему усмотрению. Я остановился на Максе Хедруме — «якобы компьютерном» персонаже известного телешоу конца восьмидесятых годов, культового киберпанк-сериала и набора рекламных роликов «Кока-колы».
— Доброе утро, Макс, — вяло отозвался я.
— Скорее добрый вечер, Румпельштильцхен. Сейчас девятнадцать часов восемнадцать минут по с-с-стандарт-ному времени OASISa, среда, т-т-тринадцатое декабря.
Небольшое заикание было запрограммировано специально, для большего сходства с оригинальным персонажем. В середине восьмидесятых, когда Макс был придуман, допотопным компьютерам не хватало мощности для создания более или менее реалистичной модели человека, так что в роли «электронного диктора» выступал тщательно загримированный живой актер — блистательный Мэтт Фрюэр.
Но мой Макс, улыбающийся сейчас с монитора, и правда был программой — с самым продвинутым искусственным интеллектом и лучшей системой распознавания голоса из всего представленного на рынке. Я пользовался кастомизированной версией продукта «Макс Хедрум 3.4» уже несколько недель. До него было компьютерное воплощение актрисы Эрин Грей (из «Бака
Я проковылял в туалетный отсек, чтобы отлить, а Макс продолжал болтать с маленького экранчика над зеркалом.
— Не льсти себе, п-п-подойди п-п-поближе!
— Придумай чего поновее, — буркнул я. — Новости есть?
— Все как обычно. Войны, бунты, голод. Ничего интересного.
— Сообщения?
Макс закатил глаза.
— Ну, пришло несколько. Но мы оба понимаем, что ты спрашиваешь не о них. Так что нет, герой-любовник, от Артемиды ничего не было.
— Я уже предупреждал тебя, Макс. Еще раз меня так назовешь, удалю.
— Надо же, к-к-какие мы нежные.
— Удалю на хрен, Макс. Честное слово. Будешь нарываться, заменю тебя на Уилму Диринг [11] . Или на голос Меджел Баррет [12] .
Макс надул губы и отвернулся лицом к виртуальной стене, представляющей собой набор разноцветных линий. Он всегда надо мной прикалывался, язвил и осыпал насмешками — такова была его программа. На самом деле мне нравилось с ним пререкаться — это напоминало мне о наших дружеских перепалках с Эйчем. А я очень скучал по Эйчу.
Героиня сериала «Бак Роджерс в XXV веке», которую играла Эрин Грей.
Жена сценариста «Звездного пути», озвучившая бортовой компьютер в сериале и нескольких фильмах этого цикла.
Мой взгляд упал на зеркало, и мне совсем не понравилось то, что я там увидел. Поэтому я предпочел доделать свои дела с закрытыми глазами, прикидывая (уже не в первый раз), не закрасить ли зеркало черной краской заодно с окном.
Первый час после пробуждения был для меня самой неприятной частью дня, потому что его приходилось проводить в реальности — заниматься гигиеной и физическими упражнениями. Все в этот час шло вразрез с моей привычной жизнью — настоящей жизнью в OASISe, — и как же меня это бесило! Тесная квартирка, собственное отражение в зеркале, система погружения в OASIS — все это служило жестоким напоминанием о том, что на самом деле я провожу свои дни в несуществующем мире.
— Убрать кресло, — распорядился я, выйдя из туалетного отсека.
Кресло снова приняло плоский вид, встало вертикально и отъехало к стене, освободив большое пустое пространство. Я нацепил визор, загрузил автономную симуляцию «Качалка» и оказался в большом фитнес-центре, уставленном тренажерами, — каждый из них превосходно имитировался тактильным костюмом. Я приступил к своей ежедневной тренировке — приседания, упражнения на пресс, отжимания, аэробные и силовые нагрузки. Макс время от времени подбадривал меня возгласами: «Не халявим! Выше ноги! Работай, слабак!»
Прежде моя физическая активность ограничивалась OASISом — я носился по своей беговой площадке среди нарисованных пейзажей, иногда ввязываясь в рукопашный бой, но большую часть времени все-таки сидел на заду в тактильном кресле. К тому же у меня была привычка заедать депрессию. А поскольку из депрессии я не вылезал, то начал толстеть как на дрожжах. Я и до разрыва с АртЗмидой пребывал не в лучшей физической форме, а уж после передо мной замаячила реальная перспектива не влезть в кресло. Тактильный костюм размера XL уже чуть не трещал по швам, так что я оказался перед выбором — либо покупать новое оборудование из серии «Весомый аргумент», либо взять себя в руки и начать худеть.