Первозданная сила. Слово магистра
Шрифт:
– Иди! Я больше не хочу слышать твоих оправданий! – Уже отворачиваясь от старого гнома, выкрикнул он. – Иди и сделай так, чтобы мне был принесён титан, иначе ты сам пойдёшь в Мрачные земли!
Советник Диртин, вежливо поклонившись, быстро покинул тронный зал. А молодой король, оставаясь один, сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь унять бушующую внутри ярость. Не желая больше быть в окружении этого великолепного, но теперь раздражающего пространства, он направился в Зал успокоения – место, где он мог найти покой и баланс среди величайших сокровищ своего народа. Этот самый Зал успокоения находился глубоко в сердце дворца, защищённый множеством магических печатей и стражами, которым было доверено охранять ценнейшие реликвии королевства. Это была королевская сокровищница,
И первыми в глаза бросались доспехи из мифрила. Этот материал, лёгкий, как перо, но прочный, как скала, сиял мягким голубоватым светом. Латные пластины были так тонко выточены, что на первый взгляд казались хрупкими, но каждый гном знал, что мифрил был крепче любой стали. Нагрудник этих доспехов был инкрустирован серебряными узорами, изображающими древние символы защиты, а на наплечниках были выгравированы сцены из гномьих мифов – героические воины, сражающиеся с драконами и монстрами древних времён. Даже в тусклом свете сокровищницы эти доспехи мерцали, как звёзды в ночи.
Рядом с ними стояли доспехи из адамантита – тяжёлые и внушительные. Их тёмные, почти чёрные пластины были покрыты тонким слоем серебра, и каждая пластина была украшена искусными резными рисунками, которые напоминали о ледяных пустынях северных земель, где был найден этот металл. Адамантит был известен своей способностью противостоять даже магическим атакам, и эти доспехи были созданы для воинов, которые вступали в битвы против врагов, владеющих заклинаниями. Их массивные наплечники и широкий шлем выглядели угрожающе, как будто обладали своей собственной мощью.
Но самым редким из всех был доспех из орихалка – таинственного, магического металла, о котором ходило множество легенд. Его пластины были отлиты в тёплых золотисто-зелёных оттенках и отливали, как поверхность моря под лучами заката. Эти доспехи были лёгкими, почти невесомыми на вид, но их магические свойства делали их одним из самых мощных защитных одеяний, когда-либо созданных. Орихалк взаимодействовал с магией самого владельца, усиливая его способности и создавая защитное поле, которое могло отразить почти любое нападение. Король всегда восхищался этим доспехом, поражаясь тому, как металл, казалось, жил собственной жизнью, перетекая под взглядом, словно вода.
Забин XXV окинул взглядом всю эту коллекцию и сразу же почувствовал внутри своей души лёгкое и весьма своеобразное удовлетворение. Но это удовлетворение мгновенно сменилось волной раздражения. Здесь, в этой величественной коллекции, не хватало самого важного – доспехов из титана. Доспехов, которые, по его мнению, символизировали бы абсолютную мощь и власть. Так как именно титан сейчас был для него чем-то большим, чем просто редким металлом. Он стал символом его желаний и амбиций – предметом, который должен был доказать его величие как короля. Именно поэтому он подошёл к одному из пустующих постаментов и медленно провёл рукой по гладкому камню. Это место, как он представлял, должно было быть занято титановой бронёй. В его воображении она была тёмной, с матовым блеском, тяжёлой, как сама земля, и прочной, как горы, среди которых он правил. Эта броня была бы величайшим из всех его сокровищ. Он уже слишком явно и часто представлял себе то, как она будет сиять под светом люстр, как её вес будет ощущаться на его теле, даря уверенность в своей неуязвимости.
“Почему? – Уже привычно подумал молодой король, сжимая кулаки. – Почему я, король Могущественного Подгорного
Раздражение снова начало подниматься в его груди. Так как теперь даже в этом святилище великолепия он не мог найти покоя. Мечты о титановой броне не давали ему покоя, они росли в его сознании, превращаясь в навязчивую идею. И всё именно потому, что молодой король стоял среди своих сокровищ, окружённый бесценными реликвиями, но ни одно из них не могло заменить ему того, что он так страстно желал – доспехи из титана. И сейчас Забин XXV стоял перед пустующим постаментом, погружённый в свои мысли. Его воображение рисовало ему образ тех доспехов, которые он так страстно желал. Эти доспехи не были простыми латами – они были воплощением его амбиций, символом силы и власти, что он хотел утвердить как наследие своего правления.
Он представлял себе их внешний вид. Доспехи из титана должны были быть тёмными, с матовым металлическим блеском, словно тьма самой земли окутывала их. Хотя сам этот металл был знаменит тем, что обычно отличается достаточно светлым цветом. Но эти доспехи казались бы почти чёрными, но при свете факелов и магических огней на их поверхности проступали бы глубокие серебристые и сероватые переливы. Этот эффект создавался бы благодаря особому процессу полировки, придавая доспехам вид, будто их выковали из самой сердцевины гор. Король видел в своём воображении, как броня переливается в свете факелов, будто улавливая свет и поглощая его, как бездна.
Нагрудник у такого набора доспехов был бы массивным и широким, с идеально гладкими пластинами, на которых почти не было бы швов. В центре, на груди, располагался бы символ его королевства – выгравированный щит с молотом и горным венцом, обрамлённый руническими надписями. Эти руны были древними и сложными, они таили в себе магическую силу, которую гномы вкладывали в свои самые священные изделия. В своих мечтах молодой король видел, как эти руны светятся мягким синим светом, когда их активируют магические плетения, встроенные в доспехи. Каждая руна имела своё значение – одни защищали владельца от смертельных ударов, другие усиливали его боевые навыки, третьи могли отражать магические атаки врагов.
На наплечниках доспехов король представлял себе драгоценные камни, вкраплённые в металл, словно звёзды на тёмном небе. Это были бы не просто украшения – каждый камень имел бы свою цель. В одном наплечнике был бы инкрустирован огромный сапфир, который усиливал бы защиту владельца, укрепляя его магическое поле. В другом – рубин, пылающий внутренним огнём, который мог бы пробудить скрытые силы, защищающие его от магического огня и любого пламени, способного разрушить других.
Пояс на доспехах должен был быть массивным, украшенным золотом и мифрилом, с вытесанными древними символами силы и богатства. В его центре сиял бы алмаз чистейшей воды, сверкающий ярче всех остальных камней. Этот алмаз был бы сердцем магической защиты доспехов, источником силы, который питал бы все остальные чары. Он усиливал бы все защитные заклинания, вплетённые в металл, и создавал бы вокруг короля невидимую броню, через которую не мог бы пройти ни меч, ни стрела, ни заклинание, ни какое-то мощное плетение стихийной магии.
Также король всего народа гномов ясно представлял себе то, как руны по всей поверхности доспехов могли бы оживать, становясь видимыми только в момент опасности. Они бы вспыхивали ярким синим или зелёным светом, как огни древних звёзд, и магическое поле, исходящее от них, обволакивало бы короля, отражая любые удары и заклинания. Даже самый сильный враг не смог бы пробить эту защиту.
Шлем в таком наборе, по его замыслу, был бы словно венец на его доспехах. Он должен был быть массивным, с мощными роговыми изгибами на боках, что поднимались вверх, как будто они прорезывали саму тьму. Лицо короля было бы скрыто за прочным забралом, на котором были бы выгравированы руны света, дарующие его владельцу способность видеть даже в кромешной тьме. А в центре шлема сиял бы редчайший камень – звёздный сапфир, который напоминал бы о власти короля над всеми стихиями, давая ему не только силу, но и мудрость.