Первозданная. Дилогия
Шрифт:
– Позор им! – выкрикнул кто-то в толпе. У Йорверта не было ни малейших сомнений, что этот «глас народа» был наперед инспирирован самим Лаврайном.
– Конечно, позор, – согласился принц. – Не самому Поборническому Совету, не Священной Канцелярии, а людям, сидящим там. Позор тем, кто потакает врагам Святой Веры!
Толпа на площади сначала неуверенно, но чем дальше, тем воодушевленнее, стала скандировать: «Позор! Позор!»
Йорверт внимательно следил за реакцией сопровождавших Лаврайна местных руководителей Конгрегации. Они были мрачными и сосредоточенными, однако в их поведении не чувствовалось протеста против слов принца. Правда, оставалось невыясненным отношение к этому старшего поборника Бланаха Идыра аб Трагаярна, еще не оправившегося от ранений, нанесенных ему три дня назад, когда Йорверт убил коменданта местного диоцеза. Но в конце концов это не имело
Когда народ вдоволь наорался, Лаврайн поднял руку, призывая к вниманию, и продолжил:
– Большая беда постигла нашу землю. Сейчас в Лахлине нет короля, потому что еретик не может быть королем, а Поборнический Совет, который должен объявить имя нового, бездействует. Поэтому я, по праву старшего принца Дома О’Тигелвах, принимаю на себя обязанности регента королевства и…
Толпа радостно заревела, заглушив его последующие слова. Лаврайну пришлось прерваться и подождать несколько минут, пока люди успокоятся.
– Сегодня же я разошлю во все концы страны письма с моим воззванием и первыми указами. Среди прочего, я отменяю все распоряжения Имара аб Галвина, изданные им с того момента, когда он сбросил маску, за которой скрывалась его безобразная сущность, и открыто выступил против Святой Веры. Я призываю Священную Канцелярию и Поборнический Совет прекратить заигрывания с ним и дать ему решительный отпор – так, как это делаю я. А всех вельмож, чиновников и военных офицеров строго предостерегаю от выполнения преступных приказов вероотступника. Раньше они могли поступать так по неведению, считая, что подчиняются законному королю, но теперь все стало на свои места: с сегодняшнего дня у Лахлина есть законный регент, а Имар аб Галвин всего лишь бунтовщик и самозванец. Каждый должен четко осознавать, что дальнейшая служба ему является не чем иным, как государственной изменой. Даже более того, это измена Святой Вере! Это преступление не только против человеческих, но и против божьих законов, и для таких людей не будет прощения ни на земле, ни на Небесах. Их всех ждет смерть, а после нее – вечные муки в Ан Нувине!
Люди на площади начали выкрикивать: «Смерть! Смерть!» Лаврайн, сделав очередной перерыв в своей речи, откровенно наслаждался народной поддержкой.
– На днях в Бланахе произошло несчастье, – снова заговорил он. – Прислужники Китрайла нанесли коварный удар, забрав жизни трех выдающихся сыновей Лахлина, мужественных защитников Святой Веры. А до этого были убийства в Касневиде и Дын Делгане… Я спрашиваю себя: почему эти выродки так распоясались? Почему не крадутся втихомолку на западное побережье, чтобы бежать на нечестивый Абрад? На это я нахожу лишь один ответ – во всем виноват Имар аб Галвин! Именно его предательские действия, направленные против Конгрегации, развязали колдунам руки, вдохновив их на эти дерзкие нападения. Поборники Святой Веры столетиями успешно противостояли ересям, колдовству и ведьмовству, защищая нашу землю и ее благочестивый народ, но сейчас Имар-отступник подло бьет им в спину, мешая выполнять священную миссию, возложенную на них Великим Дывом. Сейчас он является самой большой угрозой для Лахлина, а без него, без его содействия колдуны и еретики будут бессильны. Недавно у меня был разговор с вашим старшим поборником, лордом Идыром, который из-за ранения не смог выйти к вам вместе со мной. Он полностью разделяет мою мысль, что наша первейшая задача – остановить Имара аб Галвина, который поднимает смуту в стране, сеет среди людей раздор, играя этим на руку прочим нашим врагам. Конечно, мы не должны забывать и о бунтовщиках в горах, и об их сообщниках в городах, однако главное внимание нужно сосредоточить на корне всего зла – сидящем на троне еретике. Бессмысленно бороться с последствиями, не устранив их причины, поэтому сейчас нам нужно думать, как придушить бунт в Ханговане и восстановить единство страны…
Далее Лаврайн уже не упоминал о колдунах, а долго и вдохновенно разглагольствовал о короле Имаре, насылая на его голову всевозможные проклятия. В конце концов Йорверт понял, что больше ничего полезного не услышит, дал знак Кывану, и они вдвоем начали прокладывать себе путь
Они молча миновали людный центр города и свернули на пустынную, заметенную снегом улочку. Только тогда Кыван спросил:
– И что ты об этом думаешь, Эйнар?
– Ну во-первых, – ответил Йорверт, на всякий случай окутав себя и своего спутника специальными чарами, которые не глушили звуки, а случайным образом искажали слова, чтобы их нельзя было разобрать, – Лаврайн даже не подозревает, что мы заодно с королем.
– Похоже на то, – кивнул парень. – Наверное, тот черный решил ничего ему не говорить. А может быть, и сам не знал. Но все равно странно, что Лаврайн прямо не связал короля с нашим восстанием. Я ждал, что он будет более категоричен и обвинит его в сговоре с нами, а не просто в содействии нам.
– Я тоже этого ждал. Однако Лаврайн оказался умнее и в пределах своей осведомленности поступил совершенно правильно.
– Как это? – не понял Кыван.
– Он исходил из предположения, что мы сами по себе, а король только играет нам на руку своим противостоянием с поборниками. Не знаю, что ему наговорил тот колдун… – Йорверт чуть не сказал «Фейлан», но вовремя сдержался: Кывану не было известно, что личность черного раскрыта, – но в конце концов это не важно. Главное, что Лаврайн имеет общее представление о наших возможностях и своим сегодняшним выступлением дал понять, что не собирается с нами воевать. Напротив, хочет свернуть операцию в горах и направить силы поборников против короля. По его мнению, это для нас выгодно – и, собственно, при других обстоятельствах так оно и было бы.
– Теперь понимаю, – сказал Кыван. – Таким образом Лаврайн собирается обезопасить себя, убедив нас в том, что нам невыгодно его трогать.
– И что самое досадное, это действительно так, – хмуро ответил Йорверт. – Если бы я знал, что он займет такую позицию, убил бы его еще до выступления, не побоявшись навлечь на себя гнев леди Элвен. Конечно, тогда бы поборники не замедлили объявить, что мы сговорились с королем и действуем в его интересах, однако знать, особенно высшая, в это не поверила бы. Но теперь ситуация изменилась – причем изменилась радикальным образом. Если мы убьем Лаврайна, каждый мыслящий человек будет задаваться вопросом: зачем колдунам его смерть, если он нацелился на короля и собирался отозвать из Архар поборнические войска… – Йорверт удрученно покачал головой. – А я ведь с самого начала предлагал избавиться от него, устроив какой-нибудь несчастный случай. К сожалению, меня не послушали. И доигрались с ним до того, что он может свести на нет всю пользу от нашего восстания, просто проигнорировав его. Да и поборникам это на руку, они уже убедились, что мы им не по зубам, и с радостью ухватятся за такую возможность. Мол, и хотели бы разобраться с нами, но есть дела поважнее. Засевший в столице король-еретик страшнее сотни колдунов.
Кыван безразлично пожал плечами:
– Ну и пусть себе идут на Хангован. Королевская армия их победит. А мы этому посодействуем. Разве нет?
– Если бы! Но я уверен, что сейчас они не выступят на Хангован, а до весны буду сидеть в Бланахе, подтягивая силы. Конечно, вслух о своих планах не скажут, назначат близкую дату предстоящего наступления, но затем потихоньку станут отодвигать ее, ссылаясь на разные причины.
– Тогда у короля будет достаточно времени, чтобы упрочить свое положение, – заметил юноша. – А мы за зиму соберем целое войско колдунов, а потом просто уничтожим поборников. Абсолютно всех, до единого.
Они как раз свернули в узенький переулок, где их уж точно никто не мог заметить, и перенеслись в Тындаяр.
– Ну ладно, – сказал Йорверт. – Теперь иди в Хангован, расскажи леди Элвен обо всем, что мы здесь видели и слышали.
– А ты?
– У меня есть кое-какие дела на Абраде. Вернусь вечером с очередной партией припасов.
Как всегда после вылазок за пределы лагеря, они согласовали, что будут говорить остальным повстанцам, чтобы в их рассказах не было противоречий, после чего Кыван двинулся в направлении Хангована, а Йорверт отправился на юго-запад. Он быстро миновал море, прошел под Кередигоном, Гвыдонедом, Ивронахом и Тир Алмынахом, зацепив по дороге краешек Сейшана, и в конце концов добрался до Гулад Данана.